Джек Ричер, или Я уйду завтра

Чайлд Ли

– Потому что вы ему солгали.

– Прошу прощения?

– Вы сказали, что речь идет о Берлине, но это не так. В Берлине в 1983 году не было ничего хорошего, но ситуация отличалась стабильностью. Он представлял собой картину холодной войны, застывшей во времени. Может быть, что-то происходило между ЦРУ и КГБ, а также британцами и Штази, но армия США не имела к этому никакого отношения. Для наших парней Берлин являлся туристической достопримечательностью. Они садились на поезд и ехали туда, чтобы взглянуть на Стену и отдать должное отличным барам и классным шлюхам. Там, наверное, побывало десять тысяч американских военных по имени Джон, но они не делали ничего особенного, только тратили деньги и получали гонорею. Они совершенно точно там не сражались и не получали медали. Так что отыскать одного из них практически невозможно.

Вероятно, УЧР было

готово потратить немного времени, просто на случай, если у них вдруг выйдет что-то стоящее, но с самого начала задача выглядела смехотворной. Таким образом, вы не могли узнать то, что вас интересовало, у Сьюзан Марк. И она не могла рассказать вам про Берлин что-то такое, из-за чего стоило сюда приезжать. Это из области невозможного.

– И зачем же мы сюда приехали?

– Во время первых телефонных разговоров с ней вам удалось завоевать ее доверие, вы с ней подружились, потом решили, что настал подходящий момент, и сообщили, что вам нужно на самом деле и как это найти. По секрету. Берлин тут совершенно ни при чем. Речь идет о чем-то совершенно другом.

Неосторожный человек, которому нечего скрывать, ответил бы мгновенно и честно; может, возмутился бы или обиделся. Неопытный обманщик изобразил бы негодование, громко и с воплями. Лиля Хос на мгновение замерла на месте. В ее глазах промелькнуло такое же выражение, как у Сэнсома в номере отеля «О’Генри». Обдумать еще раз, произвести перегруппировку, изменить планы – и все это в короткую долю секунды.

– Это очень сложно, – сказала Лиля Хос.

Я молчал.

– Но абсолютно невинно, – добавила она.

– Скажите это Сьюзан Марк.

Она наклонила голову так же, как я уже видел прежде: вежливо, изящно и немного смущенно.

– Я попросила Сьюзан о помощи. Она согласилась, причем с радостью. Не вызывает сомнений, что ее действия создали ей проблемы с другими заинтересованными лицами. Так что да, наверное, я стала косвенной причиной ее смерти, и я сожалею о том, что произошло, очень сильно сожалею. Прошу вас, поверьте мне, если бы я знала, что так случится, я бы отказала матери в ее просьбе.

Светлана Хос кивнула и улыбнулась.

– О каких заинтересованных лицах вы говорите? – спросил я.

– О ее правительстве, наверное, – сказала Лиля Хос. – Вашем правительстве.

– И в чем дело? Чего на самом деле хотела ваша мать?

Лиля сказала, что сначала ей придется рассказать о сопутствующих обстоятельствах.

Глава 36

Лиле Хос исполнилось семь лет, когда Советский Союз развалился, поэтому она говорила с определенной исторической отстраненностью. Она была так же далека от тех прошлых событий, как я – от периода, когда в Америке приняли Законы Джима Кроу [31] . Лиля Хос рассказала мне, что Советская армия очень широко внедряла комиссаров в свои ряды и в каждом пехотном полку имелся собственный политический наставник. Вопросы командования и дисциплины решались совместно замполитами и боевыми офицерами, отношения между которыми складывались сложно. Соперничество было жестоким и встречалось повсеместно, причем не обязательно между конкретными людьми – скорее между представлениями военных о том, что следует делать, и идеологической чистотой их помыслов. Лиля убедилась в том, что я понял общие основы, и только после этого перешла к деталям.

31

Законы Джима Кроу – неофициальное, широко распространенное название законов о расовой сегрегации в некоторых штатах США в период 1890–1964 годов.

Светлана Хос служила замполитом в пехотном полку, который отправили в Афганистан почти сразу после вторжения туда Советов в 1979 году. Первые военные действия проходили для пехоты достаточно успешно, но вскоре разразилась катастрофа. Армия несла постоянные потери в результате изматывающих боев. Поначалу их официально не признавали, и Москва запоздало отреагировала на происходящее. Была проведена реорганизация, и некоторые части объединили. С точки зрения тактики здравый смысл подсказывал, что необходима перегруппировка сил, но идеология требовала возобновления наступления. Не вызывало сомнений, что для поднятия боевого духа нужно единство национального состава и происхождения по географическому принципу. В боевые подразделения ввели снайперов. Опытные стрелки

прибыли вместе со своими корректировщиками. Так появились пары неприглядного вида мужчин, привыкших жить в полевых условиях.

Снайпером Светланы был ее муж.

А его корректировщиком – ее младший брат.

Ситуация начала постепенно улучшаться, как в военном отношении, так и с точки зрения настроения людей. Региональные и семейные группы, в том числе близкие Светланы, прекрасно проводили вместе время. Подразделения окопались, устроились поудобнее и получили вполне приемлемую безопасность. В качестве военных действий по ночам проводили операции снайперов – с великолепными результатами. Советские стрелки давным-давно подтвердили свою репутацию лучших в мире, и афганские моджахеды ничего не могли им противопоставить. В конце 1981 года Москва укрепила свои позиции, прислав новое оружие – недавно разработанную и остававшуюся строго секретной винтовку, которая называлась «Вал», или «бесшумный снайпер» [32] .

32

АС «Вал» – бесшумный автомат, разработанный конструкторами П. Сердюковым и В. Красниковым во второй половине 1980-х годов. Скорее всего, здесь автор имеет в виду бесшумную снайперскую винтовку ВСС «Винторез», которая наряду с «Валом» состоит на вооружении подразделений специального назначения России. Но автор ошибается: ВСС была разработана в 1987 г., а АС – и того позже, так что в описываемый период (1982 год) в Афганистане это оружие оказаться никак не могло, тем более в обычной пехотной части.

– Я видел такую однажды, – кивнув, сказал я.

Лиля Хос улыбнулась, коротко и слегка смущенно и с легким намеком на гордость за страну, переставшую существовать. Впрочем, ее гордость, наверное, не шла ни в какое сравнение с тем, что ее мать испытала тогда, в прошлом. Потому что это было потрясающее оружие: очень точная, тихая полуавтоматическая винтовка, стрелявшая девятимиллиметровыми пулями, которые летели с дозвуковой скоростью и могли с расстояния около четырехсот ярдов пробить все виды существовавших тогда бронежилетов, а также тонкую обшивку военных машин. Кроме того, в комплект входили оптический телескопический прицел и электронный прибор ночного видения. Из такой винтовки человека можно убить без всякого предупреждения, внезапно, тихо и в любой момент – когда он спит в палатке, сидит в туалете, ест, одевается или просто идет, в любое время дня и ночи.

– Отличное оружие, – сказал я.

Лиля Хос снова улыбнулась, но уже в следующее мгновение ее улыбка померкла. Пришел черед плохих новостей. Стабильная ситуация длилась год, потом все изменилось. В награду за успешно проведенные операции советское командование неминуемо ставило перед пехотой более опасные задачи. Впрочем, так происходит во всем мире и во все времена. Тебя не похлопают по плечу и не отправят домой, вместо этого тебе выдадут карту. Подразделение, в котором служила Светлана, получило приказ продвинуться на северо-восток долины Коренгал. Долина длиной в шесть миль являлась единственным доступным путем из Пакистана. Горы Гиндукуш высились в дальнем ее конце – слева невероятно высокие и голые, справа дорогу перекрывала гряда Аббас-Гар. Тропа, пролегавшая между ними, являлась главным маршрутом из Северо-Западной пограничной провинции [33] , и по нему моджахеды получали припасы и все необходимое. Его следовало перекрыть.

33

Хайбер-Пахтунхва, до апреля 2010 года Северо-Западная пограничная провинция, известна также как Сархад – наименьшая из четырех провинций Пакистана.

– Больше ста лет назад в Британии вышла книга, посвященная военным операциям в Афганистане, который являлся их колонией, – сказала Лиля. – Так вот, там говорится, что, готовясь к наступлению, необходимо первым делом изучить пути неминуемого отхода. И оставить последнюю пулю для себя, потому что нет ничего хуже, чем попасть в руки врага живым, особенно для женщин. Военные командиры читали эту книгу, но замполитам сказали, чтобы те этого не делали и что британцы потерпели поражение только из-за своей политической неустойчивости. Советская идеология была безупречно чистой, и потому их ждал успех. С этого обмана и начался наш Вьетнам.