Джек Восьмеркин американец [3-е издание, 1934 г.]

Смирнов Николай Николаевич

Расстояние сократилось шагов до шестидесяти. Вдруг преступник остановился.

— Ложись! — скомандовал Капралов.

Как бывший красноармеец, он почувствовал, что дело неладно. Все трое упали наземь, и одновременно грохнул выстрел. Никто не был ранен, дробь пронеслась над головой. Но преступник, очевидно, решил, что ранены все. Мелкой рысцой он двинулся дальше, прямо на Чижи.

Коммунары воспользовались этим, тихо поднялись; побежал и преступник. Но теперь коммунары следовали за ним с опаской: боялись, что он снова выстрелит.

Преступник

двигался к Чижам, и коммунарам это было наруку. Они рассчитывали, что поблизости от села человек стрелять не будет: побоится разбудить народ.

Оказавшись на задворках Чижей, коммунары прибавили шагу. Человек — тоже. Но он не жался к дворам, наоборот, заворачивал в поле.

— На кладбище бежит, — сказал Капралов.

Кладбище было в стороне от села, у сгоревшей деревянной церкви. Там росли высокие березы и много кустарника. Ограды вокруг не было, была только канава, через которую преступник легко перескочил и сейчас же затерялся среди крестов и могил.

— Оцепить местность придется! — крикнул Капралов на ходу. — Туда лезть не стоит. Перестрелять он нас может поодиночке. Заляжет за могилами и палить начнет.

Кладбище представляло собой почти правильный квадрат. Кругом было поле.

Капралов подозвал Булгакова.

— Жарь в Чижи за Зерцаловым и Козловым. Да поскорей приходите. А мы пока с Дмитрием покараулим.

Булгаков побежал в Чижи, а Капралов и Дмитрий Чурасов стали караулить на двух противоположных углах кладбища. Все было тихо. Но временами Капралову казалось, что преступите ползет по канаве и наводит на него ружье. Капралов лег на землю, за кочку, и кое-как окопался пятерней. Но через каждую минуту он поднимался и свистел. Ему отвечал свист невидимого Дмитрия Чурасова с другого угла кладбища.

В таком положении их застали прибежавшие из Чижей Булгаков и Козлов.

— Только двое пришли? — спросил Капралов, приподнимаясь.

— Сейчас Зерцалов еще народ приведет, мы вперед всех прибежали, — ответил Козлов. — Вот горе-то какое…

Скоро Зерцалов пришел еще с шестью крестьянами; в их числе был Советкин. Решили немедленно обыскать кладбище. Развели костер и с горящими ветками в руках осмотрели могилы. Тени от крестов зашатались, запрыгали по кустам бузины. Люди бродили долго, зажигая ветку о ветку. Не нашли никого. Начали совещаться.

— Убежать-то он не мог? — спросил Зерцалов.

— Да не должно бы, — ответил Капралов.

— А как думаешь, кто?

— Думали сначала на Скороходова. Да больно быстро бежал, заморил нас совсем.

— Проверить надо.

Было решено, что Капралов и Булгаков пойдут на дом к Скороходову и там произведут поверку. Остальные взяли кладбище в кольцо и, перекликаясь, расхаживали вдоль канав.

Капралов и Булгаков задами прошли на двор к Скороходову и постучались в окно. Выскочила в одеяле испуганная девка, дочь Скороходова.

— Вам чего?

— Пал Палыч по делу требуется.

Девка

заревела.

— Да вы что, обалдели, что ль? Болен он, при смерти, спит. Не знаете разве?

— Пропусти, — сказал Капралов и вошел в избу.

В избе было тепло и темно. Девка жалобно плакала и тянула Василия за рукав, но тот прошел за перегородку. Зажег спичку.

Скороходов спал на своей кровати, накрывшись с головой. Он ровно дышал под одеялом. Капралов взмахом руки потушил спичку и повернул назад.

Когда ребята вернулись на кладбище, начало уже светать. Костры горели по всем четырем углам. Было холодно. Советкин спал, завернувшись в полушубок.

— Ну? — закричал Зерцалов.

Капралов рассказал все, что видел в доме Скороходова, и уселся к костру. Долго молчали.

В это время с поля донеслись крики:

— Го-го-го!..

— Это Николка кричит, — сказал Капралов и свистнул в ответ.

С поля действительно шли Николка и Курка. Булгаков побежал навстречу.

— Ну, поймали кого?

Николка промолчал. Курка за него ответил:

— Убег. Сейчас уже при свете искали. А вы поймали?

Булгаков рассказал все подробности преследования и поисков. Николка Чурасов хрипло выругался;

— Опять обманули нас, стервецы! Чего же тут сидеть? Идем домой. Ведь беда там…

Все поднялись с мест и начали затаптывать костры.

Вспомнили вдруг о страшном несчастье, которое стряслось над коммуной и о котором забыли в пылу погони.

Молча пошли по полю.

Только один Зерцалов остался на месте. Он внимательно присматривался к чему-то на кладбище.

— Зерцалов! — закричал Николка. — Чего стал? Аль кого видишь?

— Вижу, — ответил Зерцалов глухо. Все вздрогнули и остановились. Николка вернулся к Зерцалову.

— Где видишь?

— А вон там, на дереве. — И Зерцалов палкой указал на верхушку.

Это была большая береза. Голые ветви ее четко выделялись на фоне посветлевшего неба, и было заметно, что верхушка березы по стволу изуродована наростом, словно человек сидел там, прижавшись к дереву, или какой крупный зверь. Все вернулись гурьбой к дереву и тут увидели ясно, что на березе, обняв ствол двумя руками, сидит человек. Лицо его было прикрыто шапкой.

— Слезай, видим! — закричал Зерцалов.

Фигура не двинулась.

— Тогда у меня разговор короткий будет, — сказал Николка и начал снимать куртку. — Заберусь наверх и стащу его за ногу.

— Стой, стой, Николка! — крикнул Капралов. — Нельзя лезть. Дробник у него. Он в поле стрелял.

— Давайте, ребята, его дымом подкурим, — предложил Козлов. — Соберем хворосту и запалим. От дыма он живо слезет.