Джеки Чан. Я счастливый
Шрифт:
Нашим клиентам больше не потребовалось бы беспокоиться о починке автомобиля и о месте стоянки. Если я буду брать по пятьсот-шестьсот долларов в день, это окажется очень даже выгодно, многим звездам эта услуга будет нужна только в течение двух-трех часов, таким образом, мои машины могут чередоваться. И так ведь очень просто заработать! Затем можно было бы и самому начать дело в автомобильной сфере, выкупить большое количество подержанных машин, сделать капитальный ремонт, покрасить их в одинаковый цвет, затем еще создать свой собственный сервисный центр, который бы отвечал за ежедневную чистку, техническое обслуживание и починку авто. Имея двадцать машин, я могу трудоустроить двадцать водителей, плюс ко всему нанять еще пять телохранителей. В сервисном центре работали бы семь-восемь автомехаников и, например, пять их помощников.
Набросок, который я сделал на съемочной площадке. Впоследствии этот дизайн был использован в одном из трейлеров, принадлежащих моей компании.
Когда в подростковом возрасте я начал работать каскадером, я хотел изобрести некую подставку для колен. В то время мы часто разъезжали на автобусах, и мне нравилось упираться ногами в спинку кресла передо мной, но после этого у меня всегда болели колени. Еще мне нравилось спать в автобусах, но в дороге я часто бился головой, поэтому я и хотел придумать какое-нибудь приспособление, которое можно было бы прикрепить на кресло. Сверху эта вещица позволяла бы удобно устроить голову для сна, а снизу подпирала бы коленки. После мне кто-то рассказывал, что как-то раз один человек нашел женскую заколку для волос. Он долго вертел в руках этот предмет, а затем изобрел какой-то новый тип заколки, заработав тем самым немало денег. И тогда я подумал: а ведь у меня тоже было немало идей, но я не знал, как их реализовать. Ведь у изобретателя есть целая команда, которая затем будет воплощать придуманное им…
Позже, заработав уже достаточно денег, я начал собирать со всего света занятные и в то же время практичные вещи и затем находил заинтересованных в их выпуске производителей. Конечно, при работе над фильмами моя команда использует специализированное оборудование, но в других сферах жизни вполне можно внедрять свои изобретения. У многих друзей есть подаренный мной чехол для телефона, который я придумал сам. Я сам постоянно нахожусь на съемочных площадках и живу по большому счету в отелях, поэтому я почти ничего не ношу с собой: только телефон и карточку от номера. И я стал думать, как можно прикрепить на чехол телефона карточку — это была моя первоначальная мысль, которая привела к созданию чехла, в котором есть кармашек. Также существует немало других вещей моей марки — одежда, сумки, папки для файлов, наклейки, кружки, флешки, этикетка на багаж — во всех этих вещах прослеживаются мои идеи. Обычно я дарю эти вещицы друзьям, и их почти невозможно купить. Можно сказать, что таким образом я исполнил свою мечту что-нибудь изобрести, и возможность воплощать в жизнь некоторые мои странные идеи меня очень забавляет.
На съемочной площадке
Во время съемок этого фильма произошло немало забавных эпизодов.
Случалось, что в семь утра я сообщал, что приеду на площадку только к одиннадцати-двенадцати часам, и всем приходилось ждать меня на месте. Я же заявлялся с самым беспечным видом еще позже. Тогда моим любимым аксессуаром были солнечные очки — если, к примеру, прошлой ночью я пил, они скрывали мое опухшее лицо. В то время мои коллеги называли меня «молодым боссом». Я был и режиссером, и актером, и все же, заявившись на площадку, я говорил: «Ну, давайте снимем эпизодик». К тому моменту я только-только приходил в себя, и мое опухшее лицо еще было нельзя снимать крупно, и мы работали над общим планом. А затем мы садились есть.
После обеда у меня была своеобразная сиеста. В то время у меня была своя комната в компании Golden Harvest, ранее принадлежавшая Брюсу Ли, после его смерти никто не осмеливался ее использовать, а я же очень нагло записал ее на свое имя. Там я и отдыхал. Примерно в пять часов дня я просыпался, и мы еще раз готовились к съемкам. Все-таки было неудобно не работать совсем, поэтому я начинал заучивать движения, потел с головы до ног, а затем мы снимали маленький эпизод, одну драку. А после заканчивался и рабочий день. Затем я придумывал сцену крупного плана, которую можно было бы снять завтра с утра.
Вот такой был расслабленный режим…
Как-то
Как-то я в очередной раз много выпил накануне, и на следующее утро вдруг нагрянул Леонард Хо. Он пришел посмотреть на съемочный процесс без всякого предупреждения. Я запаниковал — все же я боялся гнева директора. Быстро поразмыслив, я решил притвориться, что мне плохо, да и мой цвет лица вполне соответствовал легенде, что я очень устал от работы. И вот неожиданно — бам! — и я падаю на пол. Леонард Хо жутко перепугался: «Поторопитесь! Скорее! Везите его в больницу!» Меня немедленно поволокли в машину, и, оказавшись в салоне, я немного приоткрыл глаза и спросил: «Он еще тут?» Мне сказали, что он ушел. Так я доехал до больницы, умылся и вернулся на съемочную площадку.
И только во время работы над фильмом «Драка в Бэттл Крик» я почувствовал, что я не такой уж и король. Тогда я осознал, что за высокой горой есть еще горы повыше. После провала этого фильма в Штатах я вернулся в Гонконг с намерениями стать совершенно новым человеком.
Сегодня многие молодые звезды начинают понимать, насколько они незначительны как профессионалы, только побывав за границей. Когда я вернулся из США в Гонконг и встречал тех, кто считал себя большой знаменитостью, я всегда говорил, что им следует побывать в Америке, чтобы на деле проверить свой «звездный» статус.
Съемки этого фильма проходили в двенадцати часах езды от Йоханнесбурга. А от того места, где нас поселили, нужно было еще ехать час до места проведения съемок. Это была деревушка аборигенов, и там, на пустыре, мы соорудили площадку, где расставляли реквизит. Нам требовалось множество кур, овец, мы также приглашали туземцев принять участие в съемках и сыграть в массовке. Ежедневно нам приходилось начинать все заново, так как по окончании съемок куры и овцы исчезали, а местные жители уверяли нас, что их утащил леопард. Признаться, мы немного занервничали, поэтому, чтобы обеспечить мою безопасность, мне специально назначили телохранителей.
Как же описать ту местность? Большая часть африканского континента — это пустыня. Условия, в которых нам приходилось работать, были весьма примитивными: чтобы просто сходить в туалет, нам требовалось по крайней мере полчаса. Поскольку мы снимали с вертолета, нужно было сделать так, чтобы в объектив не попадали следы от покрышек, поэтому все автомобили съемочной группы оставлялись очень далеко, а после мы шли пешком. Поход в туалет в такой пустынной местности представлял собой большую проблему. Всем актерам-аборигенам было разрешено отлучаться, поскольку в гриме они выглядели одинаково: на одного больше или на одного меньше — это было неважно. Я же так не мог. Если мне нужно было в туалет, сначала я шел до места стоянки, затем еще немного отъезжал. Крайне неудобно.
А если мне требовалось отлучиться по нужде ночью, то мне приходилось идти к стогу возле деревни. При этом со мной шли два вооруженных телохранителя — один спереди, другой сзади — настолько мы боялись, что на нас нападет леопард. Добравшись до места, где можно было сходить в туалет, они вручали мне оружие и инструктировали, как пользоваться фонарем, чтобы окружить себя светом со всех сторон.
И вот в процессе я замечаю, что неподалеку кто-то шевелится. Сердце ушло в пятки. Я незамедлительно спросил у телохранителей, что происходит, и получил в ответ: «Все нормально, это корова». Они уже привыкли там жить и поэтому обладали острым зрением. Пожалуй, это был мой самый ужасный поход в туалет за всю мою жизнь: в одной руке я держал тяжеленную пушку, при этом я боялся, как бы она нечаянно не выстрелила, а другой я сжимал фонарь и при этом не смел полностью присесть на корточки, ибо боялся скорпионов, букашек и прочих подобных гадов. Поэтому я только мог стоять полусидя, а когда требовалось потянуться за туалетной бумагой, мне приходилось держать тяжелый фонарь в зубах — как же это было трудно! У меня затекали ноги, а руки ныли от боли…