Джентльменское соглашение

Абдуллаев Чингиз Акифович

— Лучше на такси. Вы не знаете, когда вылетает первый самолет в Москву?

— Знаю. В девять двадцать. Сейчас половина седьмого. Вы как раз успеете на первый рейс. У вас есть обратный билет в Москву?

— Билеты остались у Парыгина. Я куплю новый.

Она пожала ему руку.

— Спасибо. Большое спасибо. И извините меня за эту ночь. Мне действительно некуда было идти. — Она взяла свой чемоданчик и быстро вышла из комнаты. Сама открыла дверь и мягко захлопнула ее за собой.

Он сделал несколько шагов и долго стоял перед закрытой дверью. Затем повернулся и пошел в ванную комнату. Встал под горячий душ.

Он думал

об ушедшей женщине. Сколько их — таких неустроенных судеб, таких несчастных женщин. В молодости кажется, что вся жизнь впереди. Общество по-прежнему патриархально. Если мужчина в сорок лет без женщины, то он удачный жених и может создать семью. Если женщина даже в тридцать еще не замужем, то она не смогла наладить личную жизнь и ее будущее представляется достаточно сложным. Она обязана не только сделать карьеру, но и найти себе подходящего мужчину, которого обязана терпеть, уважать, любить, рожать от него детей и показывать всем, что вполне довольна своей жизнью.

А если ей не хочется притворяться? Если ей противно жить с человеком, с которым ее не связывают никакие отношения, кроме материальных? Что ей делать? Терпеть? Или уйти? А если уйти, то куда? И где гарантия, что сумеешь выжить? Выжить в одиночку в этом сложном мире, находя себе минимум средств для нормального существования. Гарантий никто не дает. Хорошо, если она родилась в обеспеченной семье и ей не нужно думать о будущем. У таких девочек, даже очень красивых, обычно пустые глаза, без энергетики. Это не значит, что они глупые. Среди них попадаются и очень умные, и очень эрудированные, и даже талантливые. Но глаза… их глаза выдают устройство жизни этих молодых женщин. Им не нужно думать о будущем, они не боятся завтрашнего дня. Полное отсутствие энергетики, воли, силы. Незнание настоящей жизни, неумение переносить обычные тяготы и сложности предстоящей жизни. Может, поэтому они ломаются быстрее остальных и им бывает труднее найти в жизни свою половину. Привлекающие их молодые люди также лишены всякой энергетики, ибо являются представителями их круга. И хотя исключения из правила лишь подтверждают общее правило, энергия рождается в чудовищном противостоянии со средой и судьбой.

Совсем другими представляются провинциалки и девочки из небогатых семей. С самого детства они понимают, что необходимо бороться за свое выживание. И выживание само будет достаточно сложным. Не у всех это получится. Некоторые сломаются в пути, других отсеет жизнь, третьи разочаруются и станут несчастными, разуверившимися людьми. И только немногие выживут и сумеют обрести счастье, о котором мечтают. Большой дом, любящий муж, здоровые дети, обеспеченная жизнь. У большинства женщин мечты носят вполне земной характер.

И эта девочка из Воронежа, приехавшая в Москву в надежде стать актрисой. Можно себе представить, как было ей трудно, как она, не имея родных в столице, пыталась поступить в лучшие театральные вузы. И не поступила с первого раза. Как она в семнадцать лет пошла работать курьером. Где она жила? Кто устроил ее курьером? Как она могла на эти деньги питаться и снимать себе жилье в Москве в середине девяностых, когда преступность правила бал в городе? С невероятной инфляцией тех лет. Даже подумать страшно. Потом ее взяли секретарем. У кого она работала, за какие деньги? Где жила? И наконец поступила с третьего раза и получила место в общежитии. Ей тогда было девятнадцать или двадцать лет. Это был уже девяносто седьмой год.

Потом

она училась, пытаясь невероятным образом выжить в тех условиях, когда выжить было невозможно. Наука выживания давалась ей нелегко, ведь на студенческую степендию просто нельзя было жить, даже питаясь одним хлебом и водой. Но она смогла стать актрисой, устроилась работать в театр, начала сниматься в кино. Только она знала, как ей было сложно в этой жизни. Об этом можно было бы написать целые книги воспоминаний. Она смогла выстоять и даже сохранить себя. Очевидно, Спиридов видел, как ей тяжело. Видел и поэтому решил ей помочь. Он был уверен, что такая красивая и умная молодая женщина сумеет понравиться его шефу. Она и понравилась настолько, что он сделал ее своей любовницей. Но жениться на ней он не хотел. Зачем? Он считал ее почти своей наложницей. И это не могло нравиться Константину, который с каждым днем все отчетливее понимал, что она никогда не будет супругой его шефа.

Занятый своими мыслями, он не услышал, как дверь отворилась. Дронго почувствовал на себе чужой взгляд.

— У вас хорошая фигура, — сказала оценивающе Жанна.

Она стояла у дверей, глядя на него. Он задернул занавеску.

— Может, вы уйдете? Мне не совсем удобно купаться, когда на меня смотрят.

— Зачем вы мне нужны? — хмыкнула она. — Можно подумать, что я никогда не видела голых мужчин. Вы не будете возражать, если я приму душ вместе с вами? — поинтересовалась она.

— Буду! — разозлился Дронго, высовывая голову. — В мои планы не входит такое совместное купание.

— Вы боитесь?

— Ужасно. Особенно таких женщин, как вы.

— И не пустите меня в ванную?

— Не пущу.

— А жаль, — спокойно заметила Жанна. — Вы себя многого лишили.

Повернувшись, она вышла из ванной. Он достал полотенце, вытерся и поспешил одеться. Затем прошел в комнату, где она уже сидела на кровати.

— Как я здесь оказалась? — поинтересовалась Жанна. — Неужели это вы меня сюда привезли?

— А вы не помните?

— Очень смутно. Меня отвезли домой к Саиду Мальсагову, и я там долго сидела одна. Кажется, нашла виски. Что было потом, не очень помню. Или я вышла из дома и поймала такси…

— И приехали сюда, — кивнул Дронго.

— Теперь вспомнила, — улыбнулась Жанна. — Я приехала, поднялась в ваш номер. Вошла к вам и увидела… Подождите, я увидела, что здесь на кровати лежала голая Женя Тарутина.

— Нет, вы увидели ее одетой, — возразил Дронго.

— Раздетой, — настаивала Жанна. — Я даже подняла голову и ее пощупала. Она спала рядом со мной. Мы занимались групповым сексом? Неужели я могла такое забыть?

— Не занимались, — усмехнулся Дронго, — вспоминайте, как было. Вы явились ко мне и чуть не упали на пороге. Потом долго говорили всякие гадости, вспоминали про какую-то Светлану, которая ездила на Сейшелы с Парыгиным.

— Я такое сказала? Какой ужас! Бедная Женя. Я не должна была говорить об этом в ее присутствии. Меня же предупреждали.

— Нужно было молчать, — согласился Дронго. — Но вам сложно молчать, даже когда вы трезвая. А тем более после выпитой бутылки виски.

— Я выпила только половину, — возразила Жанна. — Что было потом?

— Вы выпили гораздо больше, если ничего не помните. Потом вы отправились в ванную и почувствовали там себя гораздо хуже. Потом туда прошла Евгения Тарутина и помогла вам раздеться. Она уложила вас на кровать…