Джейк Рэнсом и Король Черепов
Шрифт:
Помимо прочих удивительных мелочей сооружение украшали сотни кристаллов всех цветов радуги. Драгоценные камни сияли на металлическом древе, словно рождественские украшения. Они каким-то образом уравновешивают механизм или питают его энергией? Джейк решил, что верны обе догадки. В любом случае, конструкция устроена намного сложнее, чем обычная обсерватория.
С трудом оторвав взгляд от потолка, мальчик наконец шагнул внутрь. Прикрепленный к стене бронзовый верстак, выдаваясь в проход, окольцовывал все помещение. Он был завален причудливыми устройствами, инструментами и непонятными
Тут, указав на разобранный по деталькам айпод, Балам привлек внимание Джейка к более знакомым вещам. Кэди бы рвала и метала, увидев это.
— Вчера магистры долго говорили о тебе. — Балам провел пальцами по останкам электронного устройства. — Мы нашли твою ауку крайне загадочной, не обнаружив кристаллов внутри этой коробки и не определив ее дальнеговорящей алхимии. Похоже, ты можешь передать нам новые знания, а мы в ответ поделимся своими.
Отец Марики посмотрел на него и сложил руки на груди.
— Совет решил отдать тебя мне в ученики. Отныне будешь заниматься вместе с моей дочерью. Ты постигнешь тайны алхимии!
Девочка радостно взвизгнула и захлопала в ладоши. Джейк не знал, что сказать, но вдруг увидел проблеск надежды. Ему вспомнились слова Марики о том, что в пирамиду разрешается приходить только магистрам. Судя по всему, это был единственный способ пробраться туда.
— Кто знает, — рассуждал индеец. — Если ты приступишь к обучению сегодня же, то, возможно, уже к тридцати годам получишь высшую степень и станешь самым молодым магистром в истории Калипсоса.
«К тридцати годам?» — поник мальчик.
Балам одарил его широкой улыбкой.
— Когда начнем? — спросил Джейк, с трудом подавив стон разочарования.
— Завтра, — ответил магистр. — Тебе, верно, не терпится проведать сестру, но позволь задержать тебя еще на несколько мгновений. Прими символ ученичества!
Балам достал из кармана плоский серебряный квадратик, не шире большого пальца, и приколол значок к жилету мальчика. Джейк рассмотрел подарок: в серебряную пластину вделаны три маленьких кристалла, в центре — большой прозрачный камень, яркий, словно бриллиант. Он испускал внутренний свет так же, как камни в люстрах и канделябрах Калакриса. Рубин, изумруд и ледяной синевы сапфир создавали вокруг алмаза треугольник.
Заметив интерес ученика, Балам пояснил:
— Это четыре главных кристалла в алхимии. Основа, на которой строится наш мир.
Отец Марики взял с верстака рубин с куриное яйцо, потер его в ладонях, и тот засиял изнутри. Балам протянул камень Джейку. С любопытством приняв кристалл, мальчик тут же начал перекидывать его, словно горячую картошку, но тот только раскалялся. Магистр с усмешкой выхватил
— Эти дают нам тепло, а синие…
Балам взял белый сапфир. Вытянув губы, он подул на него, и кристалл осветился морозным заревом. Джейк подержал над поверхностью руку и уверенно озвучил свою догадку:
— Источник холода.
Балам кивнул, постучал по камню молоточком и отложил его в сторону. Теперь он потянулся к крупному изумруду.
— Зеленые мы используем для переговоров. Если расколоть один надвое, половинки будут вибрировать синхронно — даже на большом расстоянии. Нечто схожее встречается в природе…
Его прервал тихий голос, донесшийся с другой стороны помещения:
— Магистр Балам, пожалуйста, ответьте. Срочное сообщение!
Отец Марики коротко извинился и подошел к устройству, напоминавшему ракетку для пинг-понга. В центре имелось углубление, закрытое тонкой сеткой, и там, словно паук в паутине, сидел зеленый кристалл. Во время приема плетение вибрировало, как мембрана динамика.
— Магистр Балам, пожалуйста, ответьте…
Индеец прикоснулся пальцем к камню, заставляя его затихнуть, и поднес «ракетку» к губам, точно рацию.
— Я здесь, Захур. Что случилось?
В голосе прозвучало беспокойство, былая веселость сменилась тревогой.
— Речь о Ливии. — Последовала долгая пауза. — Она угасает: Снадобья должны были уже подействовать, но, боюсь, мне понадобится ваша помощь. Я хочу удалить из ее тела ядовитые осколки.
Джейк вспомнил лицо охотницы, и его прошиб озноб. Мальчик мысленно повторил вчерашнюю клятву — помочь ей любым возможным способом.
Балам вздохнул и прикрыл глаза рукой. Судя по скорбной позе, в уме его складывался самый мрачный прогноз. Он снова поднес «ракетку» к губам.
— Я спускаюсь.
Легким прикосновением отключив переговорное устройство, он повернулся к ребятам. Магистр пытался напустить на себя беззаботный вид, но выходило несколько фальшиво.
— Закончим разговор завтра. Джейкоб, иди повидайся с сестрой.
Отец Марики устало махнул рукой, но мальчик не тронулся с места.
— Магистр Балам, прошлой ночью, после того как вы удалили стрелу из плеча Ливии, я слышал ее шепот. Не знаю, важно ли это, но если те слова окажутся последними…
Голос Джейка дрогнул, он проглотил комок, застрявший в горле. Пока он мог лишь передать слова охотницы. Кустистые брови Балама сошлись на переносице.
— Ты слышал, что она сказала?
— Да. Она бредила и не осознавала происходившего… Охотница Ливия попросила о помощи, а затем несколько раз прошептала «он идет» и замолчала.
— Он идет, — повторил Балам, и его карие глаза тревожно сузились. — Спасибо, Джейкоб. Только не говори об этом никому. А теперь ступай и повидайся с сестрой, продолжим разговор завтра утром.
Дети поспешили к двери. Выйдя на площадку башни, залитую солнечным светом, Марика и Пиндар повернулись к Джейку. Глаза римлянина расширились от страха, девочка озабоченно хмурилась. Не требовалось постигать тайны алхимии, чтобы прочитать их мысли: «Он идет».