Джейк Рэнсом и Король Черепов
Шрифт:
— Эй, посмотрите…
Джейк повернулся к Марике, и кошка тут же исчезла в зарослях.
— Что? — спросил Пиндар.
— Да уже ничего, — огорченно отмахнулся Джейк.
Ребята прошли вдоль стены замка к главным воротам, где римлянин простился с товарищами. Марика и Джейк пересекли широкий двор и вошли в башню Просвещения.
Глубоко задумавшись о чем-то, девочка молча поднималась по ступеням, и мальчик безмолвно следовал за ней. Добравшись до лестничной площадки и открыв ключом дверь, Марика наконец заговорила:
— Интересно, как чувствует
Громкий удивленный вздох Джейка заставил ее насторожиться.
У стола с корзиной фруктов в руках стоял невысокий парень — возможно, на год младше Джейка. Мальчики смерили друг друга изучающими взглядами, после чего незнакомец поспешил скрыться за узкой боковой дверью. Джейк успел заметить лестницу — очевидно, потайной ход в покои Балама. Поняв, в чем дело, Марика небрежно взмахнула рукой.
— Это Бачуюк, он помогает нам по хозяйству.
Лицо незнакомца все еще маячило перед внутренним взором Джейка: широкие скулы, синие глаза, выступающие брови и покатый лоб, прикрытый длинными черными волосами. Он так посмотрел на Джейка, будто уже видел его, будто узнал. Впрочем, мальчик тоже многое мог рассказать об этом парне — точнее, о его племени. Несомненно, Бачуюк был неандертальцем.
— Они называют себя урами, — сказала Марика.
Девочка пригласила Джейка к столу и показала, как снимать кожуру с необычных фруктов, наполнявших плетеную корзину. Они походили на бананы, только извивались спиралью, и очищать их следовало аккуратно. Плоды назывались квармабобами, но по вкусу напоминали вовсе не бобы и бананы, а переспелый персик. Марика хмурилась, не понимая, почему Джейк впадает в оторопь на каждом шагу, и его изумление принимала за страх.
— Не бойся, уры выглядят странно, но они совершенно безобидны.
Джейк рассеянно кивнул, в голове роились мысли. Получается, в долине оказались не только человеческие племена, но и предки людей. Сила пирамиды выхватила их из родных земель и переместила в неведомый мир.
— Они крайне примитивные существа, — добавила Марика. — Алхимия Кукулкана дает нам общий язык, но уры редко разговаривают, а если общаются с кем-то, выражают мысли довольно коряво. Папа думает, что их разум не вполне сформирован, однако они очень сильны и исполнительны.
Пытаясь скрыть недоумение, Джейк склонился над квармабобом. Он не стал спорить, хотя знал, что многие археологи — в том числе его родители — считают неандертальцев разумными. Девочка продолжала рассказывать о племени Бачуюка.
— Прошлым летом небольшая группа шумерских писцов вошла в их пещеры на горном гребне. Вернувшись, они описывали изумительные наскальные рисунки. Мне хотелось бы побывать там. Говорят, на стенах изображены неведомые животные. Уры раньше пришли в долину и повидали намного больше нас.
— Они основали город? — заинтересовался Джейк.
Девочка задумчиво потерла подбородок.
— Считается, что уры появились здесь задолго до любого Потерянного племени. Ранние истории о Калипсосе рассказывают, что прежде они селились рядом с великим храмом Кукулкана
Взглянув на узкую дверь, Джейк вспомнил о вчерашнем ужине и своей вычищенной и аккуратно сложенной одежде. Значит, неандертальцы здесь слуги? Или, хуже того, рабы? В глазах Джейка светлый образ мирного и гармоничного Калипсоса сделался не ярче тени.
— Многие никогда не выходят из своих пещер, — вздохнула Марика. — Они очень робкие и необщительные. Племя построило дома на другой стороне хребта — лицом к внешним джунглям. Не бойся Бачуюка, его отец служил нашей семье долгие годы. Когда мама заболела… когда она…
Голос Марики внезапно затих, она покачала головой и принялась сосредоточенно очищать квармабоб. В следующее мгновение в замке щелкнул ключ, позволив ей оставить фразу незаконченной. Из коридора донеслись голоса.
— Мы ничего не можем сделать, Освин. — В интонации магистра Балама чувствовались тревога и усталость.
— Очевидно, что в плече остались осколки кровавого камня, — возразил его собеседник. — Иначе она уже очнулась бы. Исследовав темную алхимию Рекса, мы сможем оценить силы, которым противостоим.
— Это слишком рискованно — и для Ливии, и для Калипсоса. Кровавые камни заражают все, к чему прикасаются, они изменяют любое живое существо.
— Но нельзя жить в вечном неведении! Особенно теперь, когда тень смерти нависает над долиной. Захур излишне осторожен и, возможно, неспроста.
Повисла долгая пауза.
— Ты действительно веришь в это, Освин? — укоризненно спросил наконец Балам.
Ответом был громкий вздох. Марика и Джейк переглянулись. Они не хотели подслушивать, но деться было некуда.
— Наверное, я не прав. Но у меня из головы не выходит, что Захур когда-то учился у Кальверума.
— Как и все мы.
Джейк вновь посмотрел на Марику.
— А как насчет его экспериментов? — понизив голос, настаивал монах. — Он использует подвалы Рекса, он проводит опыты с животными! Он идет путем того изувера!
— Искусство исцеления требует работы с живыми существами, а ему приходится восстанавливать утраченные знания. Ты же знаешь, как много мы потеряли после изгнания Кальверума.
— Наверное, ты прав, — согласился Освин. — Похоже, недостаток сна поверг меня во мрак подозрений. Я просто хочу, чтобы Захур поторопился. Кажется, у нас почти не осталось времени. Слова, которые передал мальчик… Мы больше не можем сидеть сложа руки.
— Я все понимаю, мой друг, и меня восхищают твои достижения. Ставя рискованные эксперименты, ты открываешь все новые пути применения алхимии, и они безмерно улучшают нашу жизнь, однако сейчас я поддерживаю Захура. Возможно, промедление обречет охотницу Ливию на мучительную смерть, но когда речь идет о кровавом камне или даже о его осколках, необходима предельная осторожность.