Джеймс Поттер и Зал Пересечения Старейших
Шрифт:
Джеймс свернул пергамент и связал его кусочком бечевки. Он не знал, как отправить его, но почувствовал себя гораздо лучше просто от того, что оно написано. Он вспомнил, что собирался написать отцу про заговор Мерлина перед тем, как они украли мантию и сам себя ругал за это. Тогда он думал, что причины, по которым он не хотел ничего говорить отцу, были хороши, но теперь, запертый в больничном крыле в главную ночь заговора Мерлина и зная, что несмотря ни на что, Джексон, возможно, уже заполучил реликтовую мантию, было глупо и самонадеянно не написать обо всем отцу раньше.
Новая идея пришла в голову Джеймсу, и он снова залез в свой рюкзак.
В углу мадам Курио снова вздрогнула и осуждающе посмотрела на Джеймса. Возможный он преступник или нет, она явно считала его поведение необъяснимо грубым.
– Простите, мадам, — сказал Джеймс, демонстрируя резиновую утку. — Это не я, это моя уточка.
– Вижу, — сказала она с неодобрением. — Кажется, мне пора пойти передохнуть. Вам что-нибудь ээ… нужно?
Джеймс покачал головой.
– Нет, мадам, спасибо. Моя рука чувствует себя гораздо лучше.
– Не трогайте ее, как я уже говорила и к утру вы будете в порядке, — она встала и прошла мимо Джеймса к витражной двери. За молочно-белым стеклом виднелись две фигуры, Джеймс знал, что это Филия Гойл и Кевин Мердок, любезно присланный профессором Джексоном, чтобы следить за дверьми. Мадам Курио отперла дверь и вышла, пожелав часовым хорошего вечера. Дверь захлопнулась за ее спиной, и Джеймс услышал, как замок встал на место. Он разочарованно вздохнул и тут же подпрыгнул, когда его резиновая утка крякнула ругательство рядом с ним. Он перевернул ее и посмотрел на дно. Под его надписью была новая: «Открой окно, десять минут».
Он почувствовал себя немного получше. Он не был уверен, что Ральф или Зейн услышат своих уток и смогут ответить. На самом деле, он понятия не имел, что случилось с Гремлинами. Он чувствовал некоторую уверенность в том, что никто из них не был пойман, несмотря на то, что положение Ральфа чуть левее центра слизеринской раздевалки, пожалуй, было более шатким, чем у кого-либо еще. Несмотря на это, он надеялся, что даже Ральф смог сбежать, пока все следили за тем, как Джеймс вылетает из раздевалки на метле Табиты, и их внимание было приковано на его дикой гонке, а потом на том, как Табита позвала свою метлу обратно, и Джеймс вернулся на поле. Скорее всего, Ральф смог ускользнуть и вернуться в сарай, к Гремлинам.
Джеймс смотрел, как проходят минуты на часах над столом мадам Курио. Он подавил желание встать и открыть окно до того, как пройдет десять минут. Если мадам Курио вернется и увидит его стоящим перед открытым окном, она обвинит его в попытке побега, несмотря на то, что окно находится в тридцати футах над землей. Наконец, минутная стрелка показала пятнадцать минут девятого, Джеймс спрыгнул с кровати. Он схватил письмо с прикроватной тумбочке и побежал к крайнему окну справа. Задвижка легко повернулась, и Джеймс распахнул окно в прохладную туманную ночь. Небо прояснилось, открыв россыпь серебряных звезд, но никаких признаков Нобби не было. Джеймс облокотился о подоконник, глядя вдоль карниза, и тут чудовищная молчаливая фигура выплыла на него из темноты, закрыв звезды. Она тяжело упала на него, дернула и вытащила через окно прежде, чем он успел позвать на
Фигура сжала Джеймса так, что дыхание вырывалось из него со свистом. Далеко внизу голос громко прошептал:
– Не так сильно! Ты перемелешь ему все кости!.
Джеймс с удивлением узнал голос Зейна. Гигантская рука слегка расслабилась, и Джеймс увидел как мимо проплывают ярды великанши, пока его опускали на землю.
– Отличная работа, Пречка! — крикнул Зейн, похлопав великаншу по голени. Она радостно хрюкнула и уронила Джеймса на землю между своих массивных ног.
– Я думал, вы просто принесете Нобби! — пропыхтел Джеймс, вставая.
– Это была идея Теда, — сказал Ральф, выходя из тени ближайшего кустарника. — Он знал, что ты захочешь выбраться и посмотреть на все эту заваруху с Мерлином, особенно сейчас. Он пошел искать Грохха сразу, как только тебя забрал Джексон. Грохх нашел Пречку, которая достаточно высока для госпитального крыла, и мы как раз решали, как вытащить тебя из окна, когда ты крякнул нам. Мы подумали, удачно вышло.
– Да уж, — сказал Джеймс, потирая ребра тыльной стороной левой руки. — Хорошо, что она левша, или мне понадобилась бы новая порция костероста для руки. Она так схватила! Так где сейчас Тед, говорите?
– Под домашним арестом, так же как и все Гремлины, — ответил Зейн, пожимая плечами. — МакГонагалл знает, что они участвовали в похищении метлы, даже если пока не может это доказать. Она могла бы позволить им ускользнуть — но Джексон предложил изолировать всех Гремлинов до завтра, пока вся эта история с этим Прескотом не разрешится. Теда отправили в гостиную Гриффиндора как только он вернулся из леса с Гроххом. Всех, кроме Сабрины, которая получила от Корсики проклятие Гигантизма. Ее нос размером с футбольный мяч. С этим ничего нельзя сделать, только выспаться. Я думаю, мы тоже были бы под конвоем, если бы Джексон не считал Ральфа слишком тупым, чтобы участвовать в похищении метлы, а у меня не было бы замечательного алиби, ведь я был на поле все время. Итак, мы здесь. Каков план, Джеймс?
Джеймс перевел взгляд с Зейна на Ральфа, а потом на Пречку и глубоко вздохнул.
– Такой же как и всегда. Нам надо в Пещерную Цитадель, остановить Джексона, Делакруа и остальных. Нам по-прежнему надо завладеть посохом Мерлина, если сможем и более важно, мы должны сбежать с доказательствами того, что происходит.
– Верно-верно, — согласился Ральф.
– Но сначала, — сказал Джеймс, демонстрируя письмо, которое он написал отцу, — я должен отправить это. Я должен был отправить его недели назад, но лучше поздно, чем никогда. Тед был прав, если бы мы не попросили помощи Гремлинов, я бы по-прежнему торчал в больничном крыле.
– Если бы мы не попросили помощи Гремлинов, возможно, ты бы вообще туда не попал, — проворчал Ральф не без особых чувств.
– Зейн, — сказал Джеймс, поворачиваясь к нему и пряча письмо в карман, — а во сколько именно должно произойти выравнивание?
– В девять пятьдесят пять, — ответил Зейн. — У нас в запасе всего полтора часа.
Джеймс кивнул.
– Встретимся на краю леса рядом с озером через пятнадцать минут. Прихватите Пречку, если она пойдет.