Джейн Элиот
Шрифт:
Джейн безумно понравилось стрелять глазками и молчать, видя, что мужчинам, по большей части, этого хватало, чтобы утонуть в глазах соблазнительной восточной красавицы. Короли, лесные тролли, менестрели и рыцари - все умоляли о свидании под луной или хотя бы поцелуе на память. Она легкомысленно смеялась, морщила носик и ускользала быстрее лани. Герцога среди танцующих не было. Его рост и грация были слишком запоминающейся приметой, чтобы она сразу не узнала его.
Ближе к ночи Джейн настолько устала, что почти решила отправляться спать в свою комнату, но общий поток гостей захватил ее и вынес вон из танцевального
В открытые настежь окна врывалась ночная прохлада, но она почти не ощущалась под мощным натиском множества горящих свечей. Гости шумно рассаживались по местам, между ними шустро бегал секретарь его светлости и подавал костюмированным персонажам бумажки. Джейн тоже удостоилась такой чести - на выданной ей бумаге, была цифра «15». Секретарь усталой скороговоркой произнес, что она выступает в последней сцене и ей надлежит быть готовой и стоять за кулисами в конце четырнадцатой.
Джейн понадеялась, что ее неведомые партнеры знают, что делать с восточной принцессой, завернутой в ковер, и ей будет отводиться минимальная роль в этом незабываемом действе.
Она с удовольствием посмотрела первые пять живых картин, почти угадав каждую, на шестой ее начало клонить в сон, а к четырнадцатой - она почти ничего не соображала от усталости и избытка эмоций. Только чувство ответственности перед предполагаемыми соучастниками сцены заставило ее встать и направиться за сцену. Ее встретили вежливыми негромкими хлопками два мускулистых юноши в масках и восточных костюмах и пожилой и крайне упитанный усатый господин, который изображал не иначе как пашу - в огромной чалме и необъятных шароварах.
Ее сноровисто завернули в ковер, вопреки опасениям, оказавшимся не пыльным, а очень даже пушистым и приятным, и Джейн, почти засыпая, покорно ждала своего дебюта на сцене. Она очнулась от резкого толчка - ковер положили на пол и стали аккуратно разворачивать под музыкальное сопровождение, стилизованное под мелодии Бихрейна.
Ковер размотали, ее поставили на ноги и она, заморгав от яркого света свечей, с ужасом увидела герцога, лениво развалившегося на груде мягких ковров и подушек.
Холодный ужас сковал Джейн на пару секунд, пока она не сообразила, что узнать ее при всем желании было невозможно, поэтому смело выпрямилась и даже положила руку на бедро.
А ее нежданный партнер внезапно протянул руки и театрально произнес:
– Любовь моя! Наконец, судьба соединила нас. Как долго я ждал этой минуты и вот ты стоишь передо мной, такая прекрасная и желанная! Так давай не разлучаться отныне никогда!
Джейн вздрогнула от такой напыщенности, и в эту же минуту справа раздались неистовые аплодисменты - это многочисленные зрители аплодировали хозяину замка. Послышались крики «браво» и «бис» и герцог, грациозно поднявшись с подушек, аккуратно схватил ледяную ладошку Джейн и повел ее на авансцену кланяться. Она как кукла повторяла движения егосветлости, мучительно размышляя, может ли такой поворот событий быть совпадением, или это все-таки часть какого-то хитрого плана.
Его светлость герцог Глейд звучным голосом пригласил всех гостей поторопиться увидеть грандиозный финальный фейерверк в саду, а Джейн вежливо, но настойчиво подтолкнул на балкон, с которого открывался
Вскоре в ночном небе стали расцветать мириады разноцветных звезд - голубых, зеленых, красных и золотых. Несмотря на оглушающие выстрелы салюта, Джейн не могла сдержать восхищенного вздоха - красота фейерверка, увиденного ею впервые, так ее заворожила, что она импульсивно обратилась к хозяину праздника:
– Это чудесно! Спасибо вам за такое зрелище!
– Благодарность от такой красавицы вдвойне приятна, - вежливо отозвался герцог, все это время незаметно наблюдавший за юной одалиской.
– Мне кажется, я заслужил один невинный поцелуй, хотя бы как ваш спаситель и возлюбленный, пусть только на сцене.
Герцог был так неотразим в костюме авантюриста, и его тон был таким мягким, предложение - не нарушающим общепринятые рамки благопристойности, а ночь так коварно вскружила голову цветочными ароматами и трескотней кузнечиков, что Джейн решилась.
Всего один поцелуй, - умолила она саму себя, - всего один неузнанный поцелуй, и я попрощаюсь навсегда с этим загадочным человеком!
Колебания морального свойства не ускользнули от взгляда герцога, но он лишь загадочно улыбнулся в темноте балкона, а девушка срывающимся шепотом попросила:
– Закройте глаза!
И когда Глейд покорно подчинился, она убрала вуаль с лица (не целоваться же сквозь ткань!) и, сделав три неверных шага, легко поцеловала герцога в щеку. Задержавшись на пару упоительных, показавшихся вечностью секунд, она прозевала тот момент, когда еще можно было прекратить, потому что в следующую минуту ее губы встретились с губами герцога и ее язык был захвачен в сладкий волнующий плен самого нежного и чувственного поцелуя, из всех тех, что она испытывала за последний месяц. Эта нежность настолько покорила Джейн, что она не сопротивлялась и не противилась незапланированному откровенному поцелую.
Оторвавшись от девушки, герцог открыл глаза и уверенно взял ее за плечи.
– Ну, вот ты и сама, добровольно поцеловала меня, Джейн. По своей собственной воле, - сказал он, поднимая ее подбородок и с удовольствием замечая во вспыхнувших глазах девушки смятение и страх.
Ради этой сладкой минуты триумфа он ждал и терпел месяц, читая многочисленные письма Джейн и зная все ее планы сбежать от него. А момент, когда она все-таки приехала, он ощутил всем своим естеством, даже находясь за несколько миль от замка. Узнать ее в любом костюме - было детской игрой для мага, а то, что она оделась восточной принцессой - было еще забавнее и придавало пикантность всему приключению. Включить ее в игру с живыми сценами из книг было еще легче и теперь он наслаждался моментом.
Ее разоблачили! Джейн не понимала - что ее страшит больше - предполагаемый гнев герцога от ее обмана, или наоборот - его явное удовольствие от поцелуя.
– Я прошу прощения, - неловко пробормотала девушка и попыталась вырваться из плена его рук, но тщетно, ее держали крепко.
– Неужели ты будешь утверждать, что я тебе противен?
– герцог ласкал ее губы большим пальцем, как той ночью, которую Джейн тщетно пыталась забыть.
– Мы оба помним, как нам нравятся наши поцелуи, - насмешливо продолжал он, намекая на именно эти общие воспоминания.