Джейн Элиот
Шрифт:
Герцог, чувствовавший все передвижения девушки, усмехнулся и доел внушительный кусок мяса, макая его в густой аппетитный соус. Иллюзия большой клетки успокаивает и внушает доверие. А мягкий обман куда эффективнее, чем немотивированная жестокость.
Лежать в ванне бесконечно Джейн не могла, да и свеча почти совсем погасла. Герцог не пришел лицезреть ее обнаженное тело, как того опасалась девушка, да и во всем доме стояла странная тишина. Она вытерлась насухо и со смешанным чувством надела роскошный пеньюар - брат-близнец того, который лежал на ее кровати в день первого приезда в Каменный
Джейн быстро поднялась наверх и как можно более неслышно отворила дверь. Так и есть. Герцог, по всей видимости, устав за эти сутки, банально уснул в одежде, после того как поел. Его мощное тело лежало поперек кровати, и Джейн не удержавшись от соблазна, долго рассматривала его лицо в неверном свете свечей.
Такой красивый и такой порочный! Почему одних природа награждает и магией, и титулами, и красотой, а другим дает только что-то одно? Красота без денег вела к гибели или позору, как в ее случае, а деньги без красоты - к лицемерию и несчастьям. Понимая, что спящий герцог ей не опасен, Джейн спокойно поела, отведав понемногу всего, что было на столе - паштета, мяса, немного фруктов и кусок охотничьего пирога.
Спать рядом с похитителем не хотелось, но выбора не было - на полу можно было простудиться, а на кресле она при всем желании не помещалась. Джейн забралась под одеяло, выстроила ряд из подушек между собой и мужчиной и мгновенно уснула, повторяя фразу про отсутствие насилия. Как ни странно после всего случившегося, она верила этому человеку.
Глава 3. часть 2.
– Занимаюсь любовью, моя дорогая, - тут откликнулся герцог в полголоса и, развязав, наконец, тесемки, бесцеремонно сжал грудь под кружевом лент.
заманивал в темные глубины неведомого, и от этого еще более желаемого. Сладкий поцелуй, объятья, стоны, все было так осязаемо и явно, что просыпаться не хотелось, и Джейн, пытаясь продлить сон, сама целовала Глейда, стараясь удержаться на неведомой грани выдумки и реальности.
ГЛеид ишечзл прими а ее |уиы, целуя ушлш рш и 1 уI же власти иерн в плен ее
язык. Джейн непроизвольно закрыла глаза, но так еще острее чувствовались мужские ласки, и она открыла их вновь, натолкнувшись на затуманенный страстью взгляд герцога.
– Я не давала вам право...
– начала она снова, но была прервана - герцог стащил с ее плеч пеньюар, медленно обвел пальцем ее грудь, намеренно задевая уже и так чувствительные вершинки, и с удовлетворением смотрел, как они мгновенно твердеют от его ласки.
– Твое тело говорит другое, - победно заключил он, и захватив губами сосок, лизнул его и всосал глубоко в рот.
Джейн беспомощно застонала. Эта ласка была вопиюще бесстыдной, крайне неприличной, но оглушающе приятной настолько, что она невольно выгнулась, подставляя свою грудь под движения его жадного языка.
– Ты ослепительно красива!
– выдохнул он и занялся другой грудью, также целуя и вылизывая
Девушка судорожно вцепилась в его волосы, с ужасом понимая, что сама прижимает его лицо к своей груди, принуждая целовать жарче и ласкать языком смелее. Более того, она явственно ощутила, как внутри ее тела, внизу начинает скапливаться предательская влага, от которой по всему телу разливается жаркая дрожь.
– Пожалуйста!
– произнесла она, делая последнюю попытку освободиться от сладкого морока, но Глейд понял все по-своему.
– Как скажешь, дорогая, - и, сметая шелк пеньюара, скользнул по нежной коже живота, не останавливаясь, чтобы скорее достичь желанной цели.
Джейн ахнула, когда почувствовала как пальцы герцога легко скользнули по увлажненному ложу нежных складок и нашли самую чувствительную точку между ними. Она бессознательно раздвинула и согнула ноги, ощущая только жадные пальцы на сосредоточие своего желания. А Глейд стал медленно обводить круги вокруг крохотного твердого узелка, задевая его пальцами, и каждый раз при этом Джейн пронзала судорога наслаждения.
– Какая ты страстная девочка, - снова зашептал он и вновь нашел ртом ее губы. Его язык скользнул в ее рот, а его палец внизу нырнул чуть глубже, чем был до этого.
– И очень тесная, - с удовлетворением заметил он, и, раздвигая осторожно пальцем тесное пространство внутри девушки, наткнулся на весьма осязаемую преграду..
Джейн напряженно застыла, но Глейд снова вернувшись пальцами к нежным складкам, несколькими ритмичными движениями довел ее до сладкого удовольствия. Она выгнулась и непроизвольно громко застонала, до предела сгибая ноги. Мужчина тут же лег между ее коленей, и краем уплывающего сознания она заметила его полную наготу. Она была еще во власти приятных эмоций, когда он пригвоздил ее бедра к кровати и там, где только что были его ласкающие пальцы, Джейн ощутила твердое набухшее мужского естество. Она инстинктивно вцепилась в его плечи, стараясь оттолкнуть.
– Ш-ш-ш!
– успокоил ее герцог.
– не бойся.
– И сделал движения бедрами, заполняя невероятно тесную глубину ее тела, и растягивая до предела девственную преграду.
Джейн пронзил неприятный озноб, все тело стало чужим и неповоротливым, и она боялась пошевельнуться, придавленная безжалостными мужскими бедрами. Мгновение, и герцог сделал мощный рывок, разрывая преграду, и входя до конца, а Джейн ощутила пронзительную боль, разом перечеркнувшую все приятные ощущения. Слезы выступили на ее глазах, и она инстинктивно забилась под ставшим чужим и враждебным мужским телом, стремясь избавиться от этой боли. Он еле слышно простонал:
– Потерпи, родная, - и размашисто заработал бедрами, вколачивая тело девушки в кровать. Через несколько движений все было кончено. Джейн лежала, вытянувшись струной, стараясь не двигаться лишний раз, чтобы снова не ощутить внутри себя неприятную тянущую боль. Глейд осторожно вышел из ее тела, и лег рядом, сжимая в объятьях. От этой неожиданной ласки Джейн немедленно расплакалась, судорожно обнимая его грудь и жалуясь виновнику своей боли:
– Это было ужасно!
– Я знаю, солнце мое. В первый раз всегда так.