Джип, ноутбук, будущее
Шрифт:
— Забраковано, — рассмеялась Юля, — Не пропустит цензура, уж очень на Бакунина похоже. «Евгений Сюткин» — тоже, несерьезное имя.
— Сюткина-то ты как к детективам ухитрилась пристегнуть?!
— По созвучию. Эжен Сю — Евгений Сюткин.
— Ты читала «Парижские тайны»? — удивился Руслан.
Юля обиделась:
— Я, конечно, крашеная блондинка, но все же не зверек под названием тупайя.
— Нет, просто я, например, не читал.
— А я читала, — Юля показала розовый язычок.
— Так что он в итоге выбрал?
— Так ничего пока. Ломает голову, ничего не нравится.
— Да с телом без нас разберутся… — машинально ответил Руслан, который ничего жене не рассказал, ограничившись короткими фразами, вроде того, что вопрос разрешен.
— Стоять! — Юля повернула голову мужа к себе, — Вы и вправду его грохнули?!
— Да нет… Сам умер.
Руслан, как ни хотел посвящать жену в эту неприятную историю, все же вынужден был рассказать все. Под угрозами и шантажом. И, странное дело, выговорившись, почувствовал себя лучше. Наверное, хотя идея психотерапевта — лежи на кушетке и рассказывай, что в голову придет, человеку, который тебя, скорее всего, и не слушает вовсе — хранит в себе рациональное зерно. Нельзя держать переживания в себе, иначе двинешься рассудком.
— Дорогой любимый муж, — Юля поцеловала Руслана в макушку, — если у тебя вдруг заведутся еще какие страшные тайны, рассказывай сразу. Иначе ты себя загрызешь, а мне нужен муж бодрый и здоровый, физически и психически, без всяких камней на душе.
На этих словах Юля на секунду помрачнела, но Руслан на это не обратил внимания.
Внешне.
Несмотря на то, что, по крайней мере, с женой они обговорили все недомолвки, смерть журналиста, ухитрившегося напакостить даже своей смертью, что-то надломила в Руслане. Все пошло как-то не так.
Андронов из охранки куда-то запропал, и, пусть каждое свидание с ним стоило Руслану пары седых волос — отсутствие встреч, вернее, непонятность их отсутствия, нервировала не меньше.
Из-за отсутствия контактов с Андроновым Руслан не мог узнать, что там у Федорова с автоматом, что тоже нервировало.
Вася Менделеев как уехал в командировку, так и пропал без вести, в итоге обсудить с ним концепцию танков не удавалось.
Новые идеи, которые можно было бы впихнуть в императорскую армию, чтобы та подошла к Первой мировой обеспеченной если не оружием, то хотя бы идеями, не приходили в голову, хоть плачь. Разве что подводные лодки, но с ними были свои проблемы…
Дочка отстранилась так, что Руслан не видел ее днями — она то сидела в комнате, то гуляла с Володей.
Соседская девчонка-курсистка обиделась на то, что он так и не пришел на ее вечер — несмотря на то, что Руслан предварительно предупредил ее, что плохо себя чувствует и ему не до вечеров — и ладно бы просто обиделась и перестала разговаривать, как все приличные обиженные девушки, так ведь нет. Обиженная Оксана Покоева выражала свою обиду тем, что откровенно подстерегала Руслана с тем, чтобы печально рассказать ему о том, как ей не хватает общения с новыми людьми.
Вишенкой на торте нервомотания стал заявившийся в один прекрасный день в контору Фрезе Пузырев. Довольный как питон, с квадратной коробкой в руках.
Глава 24
Выглядел
В руках Пузырев, чертовски напоминавший Шаляпина с известной картины, держал небольшой деревянный ящичек, каковой и не преминул грохнуть на стол, чуть не придавив чертежи.
— Осторожнее, Иван Петрович, — еле успел выдернуть бумаги Фрезе, — Испачкаете.
— Не должно, — не стал унывать из-за отповеди Пузырев, — Там все бумагой обернуто масло не должно просочиться.
— Там еще и масло, — охнул Фрезе, теперь запереживавший за сукно. Охнул и замер, — А… что там у вас? Часть от автомобиля?
Руслану этот вопрос тоже был интересен. Что такого занимательного мог притащить Пузырев, раз он настолько доволен? Их «крокодил», вроде бы, уже почти закончен, по крайней мере, в той части, в какой им мог бы помочь Пузырев. Разве что тот просто так приперся, чем-то похвастаться.
— Я, конечно, не святой Николай, хоть и в шубе сегодня… Что вы так на нее смотрите, Руслан Аркадьевич? Понимаю, что в Америке шубы вышли из моды лет десять уж как, но у нас-то — матушка-Россия, нам без шуб никуда, в наши-то морозы трескучие!
Руслан изо всех сил постарался не смотреть на нижний край шубы, из-под которого предательски выглядывали блестящие ботинки, к «русским трескучим морозам» совершенно не подходящие. Оно и понятно: Иван Петрович наверняка не пешком сюда бежал от самой Новой деревни, на экипаже приехал или на санях.
— Да нет, — вежливо ответил он, — Просто в мехах я не силен, вот и пытался угадать, из кого у вас шуба. Обычное любопытство.
— Черный хорь, — гордо произнес Пузырев, как будто сам лично заполевал этого хоря и собственными руками отнял у него шубу, — Но я сюда не скорняжное ремесло обсуждать приехал.
— Так с чем приехали-то? — чуть ли не взвыл снедаемый любопытством Фрезе, — Чем похвалиться хотите?
— Похвалиться, ха! С подарком я! Для вашего аллигатора!
С этими словами он откинул крючок и открыл крышку ящичка. В который тут же, шурша промасленной бумагой, погрузился Фрезе.
— Руслан Аркадьевич, вы только посмотрите… — растерянный Петр Иванович держал в руках…
Карбюратор?
Ну, по крайней мере, именно на карбюратор, причем карбюратор конца двадцатого века, эта деталюшка и походила. В отличие от карбюраторов начала двадцатого века, которые делали, в основном, из чистого чугуния, это был алюминиевым. У Руслана почти такой же на УАЗе стоял.