Джонни и мертвецы
Шрифт:
— Надо сказать, когда ты мертв, пустить электрический ток не проблема.
— Что вы делаете, мистер Флетчер?
— Ей-богу, проще простого. С кем теперь поговорим?
— Нужно связаться с ратушей!
— Но сегодня суббота, миссис Либерти. Там никого нет.
— Тогда разыщите юного Джонни. Не понимаю, что он имел в виду, когда сказал, что нужно попробовать отыскать среди тех, кто похоронен на нашем кладбище, известных людей. Вот они мы!
— Ну-с, рискнем. На редкость понятная схема.
— Куда подевался мистер Банни-Лист?
— Слушает какое-то «Рэдио Москоу». По беспроволочному
— Я впервые покинул кладбище. Знаете, это, оказывается, очень бодрит.
— Да. Я просто воспрянула духом.
— Выход есть всегда, — заметил мистер По-рокки.
Кто-то тихонько кашлянул. Все оглянулись.
Сквозь ограду за ними наблюдал мистер Строгг.
На мертвецов словно выплеснули ушат холодной воды (при мистере Строгге они всегда серьезнели), и они неловко затоптались на месте.
— Вы снаружи, — сурово уличил их мистер Строгг. — А это — Непорядок.
— Но мы совсем рядом, Эрик, — сказал Олдермен. — Рукой подать. Ничего страшного, это ведь во имя…
— Это НЕПОРЯДОК.
— Мы не обязаны его слушать, — заметил мистер Порокки.
— Беды не оберетесь, — пригрозил мистер Строгг.
— Ничего подобного, — ответил мистер Порокки.
— Вы вторгаетесь в Ведомое, — не унимался мистер Строгг. — Вас ждут страшные неприятности. Заметьте, не по моей вине. Фу!
Он повернулся и удалился в сторону своей могилы.
— Наберите номер, — велел мистер Порокки.
Все точно очнулись.
— А знаете, — промолвила миссис Либерти, — возможно, он прав…
— Забудьте про мистера Строгга! — Мистер Порокки раскрыл ладони. Из его рукава вылетела белая голубка и, моргая, уселась на таксофон. — Набирайте номер, мистер Флетчер.
— Добрый день, справочная, назовите фамилию, пожалуйста.
— Джон Максвелл. Проживает в Сплинбери,
— Боюсь, этой информации недостаточно…
— Это все, что мы… (Послушайте, я вижу, как это работает, вот здесь соединение. ..) (Сколько нас сюда набилось?) (А можно мне попробовать? Пожалуйста!) (Это куда лучше, чем всякие спиритические сеансы. ..)
Оператор потрогала наушник. У нее почему-то замерзло ухо.
— Ой!
Наушник отлепился с трудом.
К ней наклонилась соседка справа:
— В чем дело, Дон?
— Ухо…
…что на протяжении всей истории человечества рождались люди, не способные сделать то или иное открытие лишь потому, что мир до него еще не дозрел. У Леонардо да Винчи не было ни моторов, ни материалов для постройки вертолета. Сэр Джордж Кайли изобрел двигатель внутреннего сгорания раньше, чем додумались получать бензин [2] .
2
Поэтому у него двигатель работал на пороховых шариках. Честное писательское. Это было настоящее внешнее сгорание.
А Аддисон Винсент Флетчер жизнь напролет возился с моторами, реле, клапанами и кусками проволоки, преследуя грезу, для которой в мире еще не
Покойный мистер Флетчер в телефонной будке расхохотался. Название появилось. Увидев компьютер, он наконец понял, что же он пытался создать.
ГЛАВА 5
Джонни вернулся домой. Он не осмелился пойти на кладбище.
Был вечер субботы. Вечер Посещения… Джонни начисто забыл про него.
— Ты обязательно должен съездить, — сказала мама. — Ты же знаешь, ей будет приятно тебя повидать.
— Неправда, — сказал Джонни. — Она забывает, кто я. И называет меня как папу — Питер. И вообще, там все пропахло старушками. И почему дед никогда к ней не ездит? Она ведь его жена.
— Он говорит, что хочет сохранить ее в памяти такой, какой она была когда-то, — ответила мама. — А кроме того, сегодня «Субботнее шоу Марки и Моу». Ты же знаешь, он не любит его пропускать.
— Охо-хо… ну ладно.
— Мы ненадолго.
Они посмотрели на пульт. Все лампочки горели, а панель постепенно покрывалась инеем. Штука в том…
Примерно через десять минут после ухода Джонни зазвонил телефон. Дедушка отреагировал на это как обычно, то есть крикнул: «Телефон!», не отрываясь от экрана. Но телефон не умолкал, и в конце концов дедушка, ворча, поднялся, уронил пульт за подушку (он благополучно пролежит там два дня) и побрел в прихожую.
— Да? Нет, его нет. Ушел. Кто? Ах, чтоб меня… ей-богу? Ну! И по-прежнему показываешь фокусы? Давненько тебя не было видно. Нет. Да. Это верно. Я и сам теперь мало выхожу. А ты как? Умер. Понятно. Но позвонить выбираешься. Обалдеть, до чего дошла наука. Слышно плохо, как будто издалека. Верно. Ты и есть далеко. А я помню тот твой трюк с наручниками и цепями… да, чуть-чуть не получилось. Да. Да. Ладно. Передам. Приятно было тебя услышать. Пока.
Он вернулся в комнату и опять устроился перед телевизором.
Несколько минут спустя он озабоченно нахмурился. Потом встал, вышел в коридор и некоторое время сердито смотрел на телефон.
Нельзя сказать, что в «Солнечном уголке» было плохо. С точки зрения Джонни, там было достаточно чисто и работали приличные люди. Стены украшала яркая роспись, а в комнате, где стоял телевизор, в большом аквариуме плавали золотые рыбки.
И все же атмосфера здесь была мрачнее, чем на кладбище. Уж очень медленно тут ходили, шаркая тапочками, уж очень подолгу сидели за столом в ожидании следующей кормежки или просто так, потому что больше заняться было нечем. Словно жизнь здесь уже замерла, а смерть еще не пришла, и оставалось только бесцельно убивать время.
Бабушка Джонни большую часть дня проводила в главной гостиной у телевизора или у себя в комнате за созерцанием бегоний. По крайней мере, бабушкино тело. Где витал ее дух, Джонни представлял смутно, зная лишь, что тот частенько улетает куда-то в очень далекое прошлое.
Немного послушав разговор матери с бабушкой, точь-в-точь такой же, как и на прошлой и на позапрошлой неделе, он окончательно впал в уныние и сделал то, что делал всегда, — тихонько выскользнул в коридор.
Рассеянно глядя в никуда, Джонни побрел к двери в сад.