Джой. Академия секретов
Шрифт:
– Ничего. Могу идти?
– Нет.
Он просто наклонился и впился в ее губы. И сам же застонал от нахлынувших ощущений, от жара, от возбуждения, которое у него вызвал простой поцелуй.
И едва смог заставить себя оторваться от нее.
Джой выглядела ошеломленной. Просто стояла и хлопала ресницами.
Коммодор усмехнулся. Развернул ее за плечи и подтолкнул в сторону двери:
– А вот теперь иди.
Потому что не сделай он этого, через минуту уже не смог бы отпустить.
11
– Джой, нет.
Голос главы
Я стиснула зубы и глубоко вздохнула, стараясь успокоиться.
После произошедшего в лаборатории я была в смятении. Вернулась в комнату и набрала Алекса - попросить снять меня с этого задания. Потому что испугалась. Оказалась не готова рисковать собой.
Нет, не жизнью.
Именно собой.
– Я уже натворила дел с коммодором, - начала снова объяснять в браслет связи, пытаясь не выдать настоящей причины. Не выдать того, что я слишком увлечена объектом расследования, - Его племянник уделял мне пристальное внимание, чему он стал свидетелем. Потом эта легенда с историческим образованием, потом он узнаёт, что у меня искра…Мне кажется, я в шаге от того, чтобы меня начали подозревать…
– Без вариантов.
– Но изначально у меня было другое задание, а вот личная проверка… Все теперь сложно. У него ко мне неоднозначное отношение и…
Гыж!
Ну как объяснить, не объясняя?
Что я с ума схожу в его присутствии? Что стоит мне забыться и ослабить контроль - я чувствую его эмоции, как свои? Что я ощущаю запах насилия, который его сопровождает - и боюсь этого насилия? Не потому, что боюсь за себя, а потому, что ужасно не хочу узнать причину.
Просто я понимала, что какой бы ни был результат моей проверки для коммодора, для меня он будет единственным.
Падением на самое дно.
– Ты сама говорила, что хочешь быть такой же, как все. Агентом. Пришло время это показать. Хотели мы того или нет, но ты сейчас один из лучших аналитиков, находящихся в Ра-сити. А это значит…
– Что я единственная, кто сможет дать стопроцентную гарантию, - закончила уныло.
Похоже, выбора действительно не было.
Да я и не предполагала его, пусть и пыталась соскочить с колеи. Хотя эта попытка была скоре следствием нестабильности душевного состояния, нежели предположением, что такое возможно.
Я пришла в Комитет именно ради такой работы.
Понять. Найти. Уничтожить. Или оправдать. И то, что мне это вдруг стало сложно - мои проблемы.
Я вздохнула:
– А что с расследованием смерти Тика?
– Присматривайся параллельно или займешься позже, как закончишь с Маком. Вполне возможно, смерть твоего напарника тоже имеет отношение к происходящему, но…
– Но есть приоритеты.
Я отключилась и помассировала занывшие виски.
Алекс прав. Здесь нет места слабости.
Икс-ориентированных не так много, да и большая часть из них не может толком использовать свои способности, а уж в Комитет идут единицы. Потому, раз меня направили на это задание, значит, в этом была необходимость.
Долгие годы работы - и я и правда стала весьма эффективно использовать свою силу. И осознавать свои возможности.
Ведь векторная реальность
Но мы до сих пор двигались на ощупь, в полной темноте, пытаясь выявить закономерности и варианты; присваивая новые названия неожиданно вылезшим возможностям; изучая собственные и чужие реакции.
Я легла на кровати и попыталась расслабиться.
Кроме умения считывать и анализировать следы, мне удалось довести почти до совершенства дар эмпатии.
У разных людей он проявлялся по-разному.
Для меня это было сродни воздействию на все органы чувств. Я чувствовала эмоции других людей и магов через цвет, запах, мягкость или жесткость поверхности.
Радость, счастье окатывали меня солнечным теплом, обнимали желтым светом. Удовольствие, удивление, интерес были зелеными и голубыми; шумели листвой молодых деревьев и небольшими волнами накатывались на песчаный берег. Грусть была дождем - серым, с тонким запахом озона. Гнев и ярость - пламенем. Страх чем-то липким, гулким, от чего закладывало уши и во рту появлялось навязчивое гадкое ощущение.
И самым сильным чувством была ненависть. Она смывала черным вонючим потоком все хорошее, что было в душе; она слепила глаза и разливалась горечью по венам. Выворачивала нутро наизнанку и смолой оседала на каждой мысли, отравляя тело и душу.
И узнав однажды, что такое настоящая ненависть, исходящая от другого человека, я больше никогда не хотела её почувствовать. Особенно, от коммодора Мака, не важно, виновен он в чем-то или нет. Но, похоже, я шла к этому, как нападающий планелет.
****
Неотвратимо.
Вызов поднял меня посреди ночи.
Пришлось воспользоваться всеми цифровыми отмычками, чтобы выбраться из «неприступного» здания, но требования Комитета и Штаба не проигнорируешь. И вот уже спустя пятнадцать минут после разговора, я стояла над телом, лежащим в одном из переулков, неподалеку от Академии секретов.
– Убит не векторами, но человеком с искрой, - я медленно обошла тело, зябко кутаясь в свою куртку и стараясь не смотреть ни на рану в груди, ни на незнакомое лицо довольно взрослого мужчины. Ненавидела эту часть своей работы!
– Я так понимаю, он не икс-ориентированный?
– Нет. Но работал на контору, которая поставляет оборудование для различных векторных исследований.
– Откуда вы узнали так быстро?
– Они и всполошились первыми, точнее, заказчик. Два часа назад убитый должен был привезти кое-что клиенту, но не появился. Мы перехватили встревоженный звонок.