Дзяпики
Шрифт:
– Сам же говоришь, что эта цивилизация тебе что-то напоминает. Читал где-нибудь?
– Не помню, чтобы где читал.
– Тогда как тебя понимать?
– Сам ничего не пойму. Просто какие-то смутные воспоминания и догадки.
– Наследственная память?
– осторожно спросил Силуэтов.
– Возможно, - коротко ответил Акимов.
– По-моему, - сказал Чекин, вылив в рот ложку супа, - основной интерес представляет потрясающая древность этой цивилизации. Двенадцать тысяч лет до новой эры! Ведь еще не возникли великие цивилизации Земли. Нет ни Шумера, ни Египта,
– А Атлантиду надо бы проверить, - предложил Силуэтов, - В следующий раз когда-нибудь.
– Тут глайдерами не обойдешься, самолеты нужны, - сказал Вяльцев. Странно, конечно. У них уже есть копья, луки. Они умеют строить довольно приятные на вид жилища. Словом, культура-то очень высокая. Надо будет обязательно выяснить, знают ли они бронзу или железо.
– Да, это очень важно, - согласился Силуэтов.
– А письменность?
– спросил Чекин.
– Что письменность?
– Ведь у них есть письменность! По крайней мере верхушка племени умеет читать и писать! Да и вообще у них довольно обширные познания в разных областях.
– Например, кукуруза , - вставил Вяльцев.
– Да не верьте вы этому киберпереводчику!
– крикнул Чекин и зажал рот рукой, потому что на губах лопнула запекшаяся в коросту кровь.
– М-мм.
– Больно, Слава?
– спросил Вяльцев.
– Да, м-м-м, нет. Неприятно, когда трескается... Этот чертов киберпереводчик действительно что-то молол про кукурузу. А ведь кукурузы-то еще нет! Ведь она появилась в Европе и Азии только после открытия Америки.
– Америку могли открывать несколько раз, - заметил Вяльцев.
– Все равно, причем тут кукуруза?
– не сдавался Чекин.
– А притом, - сказал Акимов, доставая сигареты, - что этот "чертов" лингвист все переводит на наши понятия. Сам же говорил. Подначитался газет, романов, составил разумный, по его мнению, словарный запас.
– Вот я и говорю. На самом деле здесь нет никакого СКБ. Есть что-то другое, более простое, но для нас еще непонятное.
– А штаны?
– спросил Силуэтов.
– Штаны для начальника СКБ?
– Со штанами может быть и без ошибки, - сказал Вяльцев.
– Конечно, непонятного много... Но даже если мы только выясним, какой у них здесь век: каменный, бронзовый или железный, историки будут на нас молиться и защитят на этом сто диссертаций.
– Между прочим, - сказал Акимов, - я читал несколько статей и заметок о том, как находили примитивные вычислительные машины. И, по крайней мере, некоторые из них были созданы до новой эры.
– Да, да, и я читал, - согласился Вяльцев.
– Только это как-то не доходило до меня. Казалось, что ничего особенного здесь и нет.
– Бросьте, бросьте вы, - сказал Чекин и снова осторожно влил себе в рот ложку остывшего супа.
– Почему бросьте! Раз человек научился считать, хотя бы до десяти, он непременно начнет думать, как бы ему облегчить этот счет.
– Акимов затушил сигарету в пепельнице.
– Анатолий очень верит в человеческий разум, - сказал Силуэтов.
– Верю!
– Одно ясно, - подытожил Вяльцев.
– Цивилизации довольно развитая.
– Поиск?
– Да. Небольшую разведку с воздуха.
– Согласен. С превеликим удовольствием.
– Полетай, разматывая спираль в радиусе километров пятидесяти. Только никаких контактов.
– Понимаю. Не дурак.
– Самокритично, - заметил Чекин, который все вливал уже совершенно остывший суп в узенькую щель меж распухших губ.
– Часа два, Толя, не более. Я буду в рабочей кабине. Связь поддерживай со мной... Так... Посуду вот надо..
– Ладно уж, - сказал Чекин.
– Беру на себя. По морскому закону. Чертовы дзяпики!
– Подожди, Слава. Ты еще за них Нобелевскую премию получишь.
– А... Мне бы хоть губы свои привести в порядок.
– Ну так я пошел?
– спросил Акимов.
– Иди, иди.
В рабочей кабине Вяльцев сел в кресло перед пультом, вытащил бортовой журнал, достал из комбинезона шариковую ручку и четким почерком вывел на первой странице журнала:
"6 июня 1974 года в одиннадцать часов по местному времени транстайм проник и совершил остановку в двенадцатом тысячелетии до новой эры. Все бортовые системы работают нормально. Обнаружена неизвестная ранее науке цивилизация Дзяпиков".
"А неизвестная ли?
– подумал Вяльцев и положил ручку на чистую страницу.
– Что говорил..."
...Иннокентий Викентьевич, доктор исторических наук, профессор, заведующий отделом древнейшей истории, был маленьким, сухоньким, шустрым старичком. В модном фиолетовом костюме, в белой рубашке он выглядел бы мальчишкой, если бы не суковатая трость, коричневая морщинистая кожа лица и рук, да копна седых волос на голове.
Вполголоса разговаривая с доктором наук, Вяльцев вел сотрудников института Истории через лаборатории своего отдела. За ним шли Акимов, Чекин и две молодые женщины: Тоня Топольцева и Валентина Вяльцева.
Войдя в свой кабинет, Вяльцев предложил располагаться, как кому угодно, и сел сам. Машинистка в приемной недовольно вынула из каретки лист и с независимым видом вышла из комнаты. Работать только мешают.
Иннокентий Викентьевич постучал костяшками пальцев по столу и произнес:
– Ну, ну! Так вот как у вас! Необычно, необычно. Транстайм - красавец! Транзисторы, резисторы, светящиеся экраны. А у вас, знаете ли, в отделе девушек не много. А у нас все больше девушки. Юноши как-то не выдерживают. Хе-хе-хе! Тяжелая работа! Тяжелая.