E Allard Lupan
Шрифт:
— Все в порядке, не волнуйтесь. Ваша жена пришла в себя. Вы успели вовремя ее привезти.
В два прыжка я оказался рядом, испугав его до полусмерти.
— Я могу ее увидеть? — быстро спросил я.
— Да-да, конечно, — побледнев, как полотно, пробормотал он, отстранившись. — Только,
Я распахнул дверь. Дарси лежала расслабленно на кровати, обвитая датчиками. Ее смертельно бледное лицо сливалась с белой подушкой. Она открыла глаза и печально взглянула на меня.
— Зачем ты меня спас, Олег? — спросила она еле слышно, одними губами.
— Потому что я тебя люблю, — ответил я, присев рядом. — Я не смогу жить без тебя.
— Ты прочел письмо?
— Нет. Но я все знаю, милая. Я буду тебя ждать, двадцать лет, тридцать лет, хоть всю жизнь, — сжав ее руку и нежно поцеловав, сказал я.
— Не надо, — отвернувшись к стене, произнесла она, и я заметил дорожки слез, побежавших по ее щекам. — Ты такой хороший, Олежек. Добрый. Сильный. Почему я не встретила тебя раньше.
— Какая разница? Мы встретились сейчас. И все будет хорошо. Если понадобится, я пристрелю Лесного и Гришаева. И никто не узнает.
Она повернула ко мне заплаканное лицо и слабо улыбнулась.
***
На следствии Лесной и Гришаев старались все свалить друг на друга. И оба пытались оклеветать Дарси, заставить поверить, что она была мозговым центром их шайки. На самом деле она только искала сведения о тех мерзавцах, которых потом шантажировали Гришаев и участковый. А все началось с кузины Сони. Они с Дарси были очень хорошими подругами. Соня обожала домашних животных, поэтому в особняке жило не меньше дюжины
Бывший участковый пытался доказать, что он только маскировал следы, а семь убийств совершил Рындин. Хотя несостоявшийся муж Дарси всего-навсего бегал по крышам в мохнатой шкуре с горящими лампочками вместо глаз. Но поскольку убийство Рындина было идентично всем остальным, Лесному дали двадцать пять лет. Гришаеву за мошенничество и шантаж — двенадцать. Дарси, из-за глубокого раскаянья и сотрудничества со следствием получила три года. Условно. В сущности, больше ей все равно бы не дали. Гришаев лишь запугивал ее. Мы поженились, и на деньги ее отца, которых оказалось в четыре раза меньше, чем сказал лейтенант (дядя Дарси постарался), купили маленький домик. За серию очерков я получил, наконец-то, журналистскую премию «Золотое перо». Но это не идет, ни в какое сравнение с тем, какой приз я получил, благодаря поездке в Драконовск! Я не могу сказать, будет ли у меня столько же детей, сколько у Толика, но то, что я буду любить их не меньше, чем он своих. Это точно.