Э клана Мишельер
Шрифт:
— Ничего…
— А жаль, — неожиданно хмыкнул Трис. — Было бы любопытно узнать, как ты умудрилась удерживать семь потоков одновременно.
— Мне тоже, — нахмурилась Габи, твердо знавшая, что она на такие подвиги не способна.
«Или была неспособна? Что если это и есть последствия, о которых говорил ей Источник?»
Возможно, она просто не знала пока границ своей силы и всех особенностей своего Дара?
— Расскажите теперь, что было дальше, — попросила она после довольно долгой паузы.
— Дальше, как поведала мне герцогиня Перегор, вы, сестра, собрались умирать, — сказал Трис, и Габи сильно не понравилась интонация, с которой он это сказал. — Князь Трентский… Все сходятся на том, что, если он обязан жизнью вам, то вы обязаны жизнью ему. В общем, он, разумеется, не целитель, но, по-видимому, знает
Следующие полчаса Трис рассказывал ей, в каком она была состоянии в тот момент, когда Зандер Трентский приступил к реанимационным мероприятиям. Что он увидел, подойдя к ней, и что сделал потом. Кто еще помогал ему спасать Э клана Мишильер и чем именно. В общем, как все происходило. И надо сказать, Габи услышанное совсем не понравилось.
— В конце концов, ему удалось стабилизировать ваше состояние и удерживать вас наплаву до того момента, как прибыли лекари из университетской клиники. Затем уже они колдовали над вами часа три подряд, пока не запустили все ваши внутренние органы по новой, одновременно активировав вашу «железу творения». Я в это время уже был рядом с вами, — меня оповестил один из наших кланников, находившийся в тот момент на стадионе, — и как только опасность миновала, забрал вас домой. Это случилось двадцать пять часов назад. В себя вы все это время не приходили… Но есть еще одна вещь, о которой вам следует знать. Сейчас вы, разумеется, ослаблены, сестра, но, полагаю, это быстро пройдет. Всего лишь остаточное действие примененной к вам лекарями интенсивной терапии. Но речь не об этом, а о вашем Даре.
— Надеюсь, на этот раз я его не утратила? — встревожилась Габи.
— Успокойтесь, сестра, — улыбнулся ей Трис. — Ничего вы не потеряли. Скорее, приобрели.
— Вы говорите об «охотничьем чутье»?
— И о нем тоже, — кивнул тан, — но, прежде всего, о вашей силе.
— О моей силе? — не поняла его Габи.
— Сейчас у вас, моя дорогая сестра, пятнадцатый ранг в стихии Воздуха, тринадцатый — Огня и десятый — Воды и Земли. Вы превратились во внерангового универсального мага, совсем немного не дотянув до моего уровня. Как вам такая новость?
— Если честно, я в ужасе, — почти искренне улыбнулась в ответ Габи. — Я просто стою на пороге жесточайшей истерики.
— Увы, но я вам не верю, сестра, — покачал головой Трис. — Такие женщины, как вы, обычно не склонны, к истерикам, но вот о рассудке, нам с вами придется подумать самым серьезным образом. Нам только вашего безумия не хватает для полного счастья, все остальное у нас уже есть…
Глава 2(2)
2. Габи и Трис, Сентябрь 1939
Трис пришел к ней поздним вечером, почти ночью. Прислал камеристку Камиллу, спросить, не занята ли, — подразумевалось, не спит ли часом, — и, получив приглашение, зашел. Время приближалось к полночи, но Габи действительно не спала. Сидела, укрывшись пледом, в уютном кресле, придвинутом едва ли не вплотную к разожженному камину, читала «Биржевые ведомости» и пила горячий травяной сбор с медом. Хотя после покушения на Олимпийском стадионе прошло целых четыре дня, ей все еще нездоровилось. Впрочем, уже не лежачая больная, какой была сразу после инцидента. Тем не менее, в теле все еще ощущалась порядком раздражавшая ее слабость, кружилась приступами голова и все время немного знобило. А еще ее клонило в сон, и по-прежнему отсутствовал аппетит. Поэтому, — а еще, потому что на этом настаивала Серафина, — из дома Габи пока не выходила, и сама почти никого не принимала. Компанию ей в эти дни составляла в основном одна лишь дама Конкордия. Трис, как обычно, был чем-то сильно занят, а остальных, если честно, Габи просто не хотела видеть. Ссылалась на недомогание и вежливо отказывала
— Как ваше самочувствие, сестра? — спросил, поздоровавшись.
— Соврать или сказать правду? — почти улыбнулась в ответ Габи.
— Предпочитаю правду, — ожидаемо ответил Трис и, добавив сакраментальное «с вашего позволения», придвинул к камину еще одно кресло.
— А Серафина что, уже не докладывает? — Габи отложила газету, мгновение смотрела на огонь и наконец перевела взгляд на Триса.
— Хотелось узнать из первых уст…
— Значит, правду, — дернула Габи губой.
— А правда такова, брат, — произнесла почти в раздражении, что было для нее отнюдь нехарактерно, — я все еще не в форме, если вы об этом, и поэтому не могу приступить к тренировкам.
— Печально, но поправимо, — Трис все еще стоял, не отходя, впрочем, от кресла. На Габи он сейчас не смотрел, оглядывал гостиную. Он явно что-то искал, и Габи догадывалась, что именно.
— Можете не искать, Тристан, — пожаловалась она. — Вина нет. Серафина все забрала.
Пристрастия к крепким напиткам Трис прежде за сестрой не замечал. Могла, конечно, по случаю выпить или даже напиться, но только в определенных обстоятельствах. В компании Эвы Сабинии, например, или от сильного расстройства чувств. Однако особой склонности к алкоголю или наркотикам она при этом не обнаруживала. Но, разумеется, он мог ее понять: пятый день сидеть затворницей в четырех стенах и болеть, чего Габи делать абсолютно не умела, не говоря уже о том, чтобы любить. Для нее это то еще испытание воли. Можно захотеть и бокал вина или даже два.
— Да, не смотрите вы на меня так, — поморщилась Габи, догадавшаяся, верно, о чем он думает. — Мне до алкоголизма, Трис, как до Арденн… на четвереньках.
Трис по-видимому догадался, какое слово она хотела употребить, но постеснялась произнести вслух. Это ведь секрет Полишинеля, что абстинентная лексика не чужда некоторым молодым дамам из высшего общества, но такие слова и выражения дамы обычно используют только в своем кругу.
— Кстати об Арденнах, — повернулся к ней Трис. — Я, собственно, за этим к вам и пришел, Габриэлла. Завтра мы уезжаем на север, в наш замок шато д’Агремон. Это в Арденнах, если помните, в долине Мааса недалеко от Намюра. Поживем там пару недель в тишине и покое. Осень в тех местах необычайно красива. Река, ручьи, зеленые пастбища и разноцветье лиственных лесов на пологих склонах гор. В основном, там растут дуб и бук с берёзой. И еще, кажется, ясень, но встречаются и ельники. Погуляем, подышим свежим воздухом, насладимся местными кулинарными изысками. Вы же любите картофель? Поохотимся на кабанов и рысей, попьем местного вина… Впрочем, вру. С вином там, прямо скажем, не дружат, хотя, видят боги, Шампань находится буквально под боком. Но нет, предпочитают крепкое пиво. Ощущается сильное влияние Валлонии и Брабанта, но зато и пиво у них отменное.
— Очень поэтично, — прервала его дифирамб чуткая к нюансам сестра. — Просто пастораль и парадиз. А на самом деле?
— На самом деле? — переспросил Трис. — На самом деле, сестра, вам следует отдохнуть и окончательно прийти в себя. Набраться сил… Разве это недостаточная причина?
— Мне кажется, что для поездки через всю страну этого все-таки недостаточно, — предположила Габи.
— Что ж, — согласился Трис, — не стану вас обманывать, Габриэлла. Есть еще одна, — особая — причина для того, чтобы уехать в шато д’Агремон. Об этом я как раз и хотел с вами поговорить тет-а-тет. Замок хорош тем, что стоит на отшибе. До города десять километров, и в это время года постоянные обитатели других имений, расположенных поблизости, обычно отсутствуют. Так что мы будем предоставлены самим себе и сможем заняться кое-какими делами, не терпящими посторонних глаз и ушей.