Единородное Слово. Опыт постижения древнейшей русской веры и истории на основе языка

Молева Светлана Васильевна

В пятидесятые годы на Псковщине бытовала и такая «загадка»:

По де ре Вы ре бо пре По де тя ре Тя по вы не мо и т. д.,

которая на деле представляет собой всего лишь первые слоги уже упомянутой сказки: «Посадил дед репку. Выросла репка большая-пребольшая. Пошел дед тянуть репку. Тянет-потянет, вытащить не может…».

Именно это слоговое переложение «Репки», а также явные признаки кодирования текста в «загадке» про кота и деда и побудили меня обратиться к последней, чтобы поискать некий иной смысл, применив определенные способы дешифровки текста.

Известно, что тайнопись была достаточно широко распространена в Древней Руси. Возможно, тайнописные отрывки содержатся в знаменитом «Слове о полку Игореве», на что

могут указывать начальные, трудно и на разные лады передаваемые переводчиками, слова: «Не лепо ли ны…». По сути, они напоминают палиндром: не ле по ли ны – ны ли по ле не; по крайней мере, совпадение чтения по согласным справа налево и слева направо здесь полное: нлплн. Может быть, затрудненность восприятия с первых слов и призвана обратить внимание на палиндром как указатель тайнописи в «Слове.». Кстати, это один из шифровальных методов древних руссов, которые перечислить здесь не представляется возможным: это и числовые значения алфавита, и особое название букв и слов азбуки, и «титловое» сокращение слов (в основном, за счет согласных: кнз вместо «князь»); это и литорея (замена одних знаков другими), и схедография (прочтение по звуковым стыкам слов или созвучий), и многое другое [150] . Причем на практике в одном тексте нередко использовались несколько различных приемов тайнописи, что значительно осложняло доступ непосвященных к сути высказываний. Для прочтения многих древнейших сообщений (начиная от Шумера и Египта) нужно было обладать «ключом» или хотя бы в общих чертах представлять содержание текста.

150

См.: Швецов А. С., Маркелов В. С., Черепенникова Г. А. У истоков русской тайнописи. Сыктывкар, 1994.

Шутливая форма нашей «загадки» тоже может рассматриваться как своеобразный способ шифровки, призванной отвлечь внимание от вполне серьезного сообщения, поучения, завещания и т. п. Попытаемся же вникнуть в это сообщение: о чем оно, от кого, кому и для чего предназначено.

1. Прежде всего обратимся к повторяющемуся искусственному «суффиксу» ндра, который, собственно, и является единственным признаком шифра. И если мы в самом деле имеем дело с зашифрованным текстом, то ндра может не нести никакого собственного смысла, являясь лишь указателем на присутствие тайнописи, но может и передавать собственную – дополнительную, а то и ключевую – информацию. Можно предположить, что в нашем случае загадочный «суффикс» выполняет двойную функцию: и указателя, и «ключа».

Некоторые законы древней речи позволяют трактовать н (на) как «наш», как эта буква и называется в кириллице; дра (дара) – «дар». Тогда ндра возможно перевести как «наш дар». И такой перевод похож на «ключ», поскольку намекает на последующее содержание. Однако, не слишком полагаясь на такой вывод, последуем дальше.

2. Нельзя не заметить, что четыре слова исследуемого текста передаются без «суффикса»: сидит, говорит, не ходи (ниходи), там. Из них, применяя несколько иную разбивку на слова, получим некий иной смысл:

си дид(т) говорит нехо дитам,

иначе говоря:

это дед нехо (Нехо?) говорит детям.

Здесь Нехо (Нихо, Нег'о с «г» палатальным) может быть именем собственным: «него, нега» – радость, удовольствие [151] . Древнерусское «неговатися» – веселиться, предаваться неге и роскоши [152] . Как видно из первых двух попыток расшифровки, ряд выстраивается вполне красноречивый по смыслу: наш дар – радость, удовольствие – веселиться, предаваться неге.

151

Словарь русского языка XI–XVII вв. Вып. 11. М., 1986. С. 63.

152

Там же. С. 67.

Впрочем, не исключено, что нехо (нихо) – просто неопределенно-личное

местоимение некто, никто, нихто [153] . Автор «дара» может и не называть себя (отсутствие указаний на авторство вообще характерно для Средневековья). Следовательно, получаем:

сие некий дед говорит детям.

3. Теперь, отринув «суффикс» ндра, попытаемся прочесть отдельно каждую их четырех строк.

1) Сидит ко на пе.

153

Там же. С. 385.

Применив «титловый» метод к первому (не зашифрованному) слову, получим: сдт (седлайте или садитесь) кона пе, то есть: седлайте коня пе– (следует перенос слова).

Следующие строки побуждают читать по принципу первой строки лишь первые слоги:

2) го де ко,

3) не ко в(о) пе,

4) та ка с(у) ма.

Итак:

1) Седлайте коня пе-

2) го (г)де ко-

3) нехо вопе

4) тако с(су, со)ма.

Результат получается весьма неожиданный:

НАШ ДАР

СЕДЛАЙТЕ КОНЯ ПЕГО, ГДЕ КОНЕХО ВОПИТ (ржет?) – ТАМО СУМА (там и ищи суму?).

Отметим, что сдвоенные слоги, как и подобает законам шифра в слоговой письменности, здесь опущены: Седлайте коня пего (го) де коне… и т. д., что указывает на немалую древность нашей «загадки».

(Кстати, если использовать прием схедографии, то четвертая строка – «там каша с маслом» – может быть также прочитана несколько иначе: «там каже сума (с) солом»; полагаю, что не с салом, не с соломой, а с «солом» – солнцем, золотом, поскольку золото – один из древнейших символов солнца.)

Иными словами, этот некий лукавый дед советует: не сиди на печке, богатство прямо у тебя под ногами.

Русская земля – издревле богатая земля, за что от века и доныне страдает от завистливых находников иных племен и народов. Часто именно войны и набеги побуждали русичей укрывать свои богатства в земле. Но и не только это. «Предмет этот, о кладах, богат поверьями всякого рода. С суевериями о кладах связывается и много сказок и преданий; у каждого края свой герой или разбойник прежних лет, коему приписываются все находимые и искомые клады. В восточных губерниях клады принадлежат Пугачеву, на Волге – Стеньке Разину, на Украйне – Гаркуше, в средней России – Кудеяру и проч.» [154] . Холмы и курганы, места заброшенных капищ и поселений, высокий берег с огромным валуном, старинный дуб – словом, места приметные, легко запоминаемые часто становились хранителями кладов, хотя не исключался, к примеру, и собственный огород. «…Богатства, полученные из земли, вверяли ей же под сохранение. Эти богатства преимущественно состояли из приобретенного золота или серебра в монетах и вещах и реже в драгоценных каменьях» [155] .

154

Даль В. И. О поверьях, суевериях и предрассудках русского народа: Материалы по русской демонологии. СПб., 1994. С. 124.

155

Забылин М. Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. М., 1990. С. 438.

Но почему, собственно, речь вдруг зашла о кладах? Да потому что в нашей загадке прочитывается: «Где пегий конь заржет – там и сума».

Сума «переметная» известна нам по былинам и сказкам, но первоначально слово это означало количество груза, которое могло поднять одно вьючное животное (конь «сумной») [156] . Не из этой ли древности дошел да нас «дар деда Нехо»? Тогда речь идет о кладах больших, неподъемных для человека. А поскольку, по поверию, клад по многим причинам взять было нелегко (к примеру, он имел способность «закрываться», если его не брали за один раз), имело смысл отправляться за ним на коне. Хотя, разумеется, как подсказывает не только фольклор, но и археология, клады в чем только не зарывались: в горшках и туесах, в сундуках и бочках и т. д., и т. п.

156

Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Т. III. М., 1987. С. 802.