Единородное Слово. Опыт постижения древнейшей русской веры и истории на основе языка

Молева Светлана Васильевна

Но не только слово «сума» подсказывает нам, что речь в «загадке» идет о кладе.

Пегий конь – конь, по-видимому, особый. Удивительно, но в словарях Даля, Срезневского, Ожегова и др. слова «пегий» нет. «Пежина – пятно другого цвета на шерсти животного» [157] ; «пега – пятно, веснушка» [158] . На Псковщине «пегий» – конь серый с белыми пятнами («яблоками»). Таких принято рисовать в детских сказках, а в жизни они нынче редки. Кажется, Пегас, крылатый конь греческой мифологии, доставлявший громы и молнии Зевсу, изображался белым. Но самое имя не говорит ли о его истинной масти? Ведь русский и греческий языки идут

из единого индоевропейского корня, а праславянские народы издревле густо населяли Балканы.

157

Словарь русского языка XI–XVII вв. Вып. 14. М., 1988. С. 185–186.

158

Фасмер М. Этимологический словарь… Т. III. С. 225.

В русской мифологии конь – существо вещее. С одной стороны, он знаменует посвящение солнцу: как солярный символ конек вершил крышу избы; в качестве оберега изображался на домашней утвари, на вышивках и кружеве. С другой – конь связан с чародейством, волшебством, с подземным миром, о чем говорят древние песни и сказки, и эти представления традиционно перешли в творчество русских писателей («Песнь о вещем Олеге» Пушкина, «Конек-горбунок» Ершова и др.).

Как молния или солнце, по преданиям, могли открывать клады, так и конь как солярное существо должен был в той или иной мере обладать этой способностью. А как существо хтоническое, связанное с подземным миром, тем более он должен был быть посвященным в подземные тайны.

С современной точки зрения, чуткость коня к тому, что находится под землей, вполне объяснима. Известно, что скопление драгоценных металлов резко изменяет электромагнитное поле. Вполне возможно, что сказочный «пегий конь» особенно чуток к подобным изменениям и действительно отзывается на них ржанием (где коне вопе) или каким-либо иным образом.

Любопытно, что вторая и третья строки, кажется, дают еще и такое уточнение:

де ко не ко во – (г)де коне ково… (где ково – подкова).

Но далее мы имеем пропуск смысла: «находит» или «теряет» конь подкову? Скорее теряет, по причине сильного магнитного притяжения. Тогда предание о том, что найденная подкова приносит в дом счастье – всего лишь обрывок древнего знания: не сама подкова, а именно то, что она может указывать место сокрытия сокровищ, веками сохраняло за подковой ее «счастливые» свойства. Найдешь подкову – откроешь клад, откроешь клад – будет и счастье в доме: довольство, достаток, «каша с маслом».

Кстати, как раз «каша с маслом» (а не «рыба и мясо», как в калужском варианте). всегда в народном сознании являлась символом достатка. Вот и еще одно косвенное подтверждение правильности нашей разгадки.

Но и это, оказывается, не все. Похоже, «дед Нехо» старался изо всех сил, чтобы его завет не остался нераскрытым. Если мы прочтем первые слоги каждой строки сверху вниз, то получим: се го не то. Это можно расшифровать как: се гнето.

«Загнетка, гнетье, загнеть» – заулок на шестке русской печи, обычно левый, на передке печи, ямка, куда сгребают жар – угли, золу [159] . Клад – золото, драгоценности – это и есть «жар в ямке». Разве не похоже это на мерцающую кучку углей?

159

Преображенский А. Г. Этимологический словарь русского языка. Т. I. М., 1959. C. 134; Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. I. М., 1989. С. 568.

«Се гнето» – вот ямка с жаром – вот клад.

Однако

зашифрованные тексты, как известно, часто несли в себе два совершенно противоположных сообщения, и решить, какой из них верный, как уже говорилось, мог только обладатель «ключа» или посвященный в истинный смысл текста.

Так что вовсе не исключено, что все это – просто шутка веселого «деда Нехо», поскольку другая разбивка слогов:

се го не та – может означать:

сего нет.

Что ж, на нет и суда нет. Да и вообще, как говорили на Руси: «Что искать; если Бог захочет – так и в окошко подаст».

20 июля 2003

Русские говорят священной солнечной речью

Чтобы осознать это, нужно было однажды заехать в маленькую деревушку близ Елизарова, где почти пять тому веков старец псковского Спасо-Елеазарова монастыря Филофей изронил миру пророчество о Руси: «…вся христианская царства приидоша в конец и снидошася во едино царство нашего государя <…> два убо Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти» [160] . Заехать и пройтись по окрестностям, стараясь внимать открывающимся по пути именам.

160

Памятники литературы Древней Руси. Конец XV – первая половина XVI века. М., 1984. С. 452.

0 существовании единого для всех людей праязыка, распавшегося на многие языки и наречия, мы находим сообщение в библейском предании (Быт 11:1–9). Многие поколения лингвистов на протяжении столетий не пришли к единому мнению по этому вопросу. Основываясь на изысканиях многих ученых, а также на собственных многолетних исследованиях, будем исходить в наших рассуждениях из того, что библейское сообщение верно: праязык существовал, и малые остатки его сохранились в виде самостоятельных односложных слов-семян, видимо, во всех языках мира.

И возникает ряд глубоких вопросов: являлись ли эти слова-семена собственно именами Бога, отражая разные Его проявления; как усложнялись языки, утрачивая первоначальный свет, концентрацию божественной энергетики; почему искажались, конкретизировались в некие символы, уже потеряв связь с изначальным Словом. Наблюдения показывают, что многие древние имена Бога присутствуют в исторических именованиях древнего мира: А, ДА, РА, ПО (ПРО), БО, ГО (Господь), ОН, ХОРС (ХОР), СОЛО (КОЛО, ХОРО, ГОРО), СУ или СЫ (СУЩИЙ, СЫЙ). НА (НАШ), ИВО (ИЕВО), ИЛИ, и осознание этого позволяет осмыслить значение многих слов и имен, остающихся без такого понимания мертвыми.

Мы знаем, что народу древнего Шумера «весь мир представлялся <…> колоссальным храмом» и «по образцу этого храма-вселенной строились земные храмы» [161] .

Мы осведомлены, что во дворце египетского фараона «двери, потолки, стены, мебель, водоемы – все, абсолютно все имело ритуальное название, и обитатель Большого Дома (фараон. – C. М.) и те, кто ему прислуживали, обязаны были знать тайные имена всего, с чем они соприкасались» [162] .

161

Эту мысль отечественного шумеролога В. К. Шилейко цитирует Вяч. Вс. Иванов в предисловии к кн.: Франкфорт Г., Франкфорт Г.А., Уилсон Дж., Якобсен Т. В преддверии философии: Духовные искания древнего человека. М., 1984. С. 4.

162

Ливрага Х. А. Фивы. М., 1995. С. 54.