Единственная для черного дракона
Шрифт:
Глава 23
Мы стояли друг напротив друга и ни одна из нас не спешила начинать разговор. Вопреки той жестокости, что была принятой нормой в мире сильнейших, я смотрела на Таймарис, как на женщину, что пострадала из-за моих решений. Да, она была неправа, но её поступок не стоил той жестокости и боли, что стала отражением на её лице, теле, душе… Если то, что сказала волчица правда, то именно дракон, что привел её сюда был тем, кто надругался и изуродовал её. Перед глазами встала ещё одна девушка…дочь служанки, маленькая бесовка, что оказалась
Если квисэн и умели делать что-то по-настоящему хорошо, так это вскрывать и вытаскивать то, что годилось для них в пищу. И, порой, наш дар мог быть спасением для наших жертв. Я ощущала волчицу, как оголённый комок боли, скованный грубой коростой безразличия. Именно это холодное чувство, направленное к самой себе и собственной боли, заставляло страдать её ещё больше, где-то глубоко внутри эта рана нарывала, гноилась и грозилась растечься внутри, отравляя собой всё, что ещё уцелело. А уцелело там, к слову сказать, не так-то и много…
Губы Тай искривила усмешка, от которой могло бы стать не по себе любому, но не мне. Слишком хорошо я понимала, что хранит за собой эта холодная, жестокая ухмылка. Слишком сильно резонировала её боль от разрушенной сути с моей болью утраченной семьи. Я не знаю почему именно так ощущала её. Мы никогда не были приятны друг другу, но сейчас, я видела в ней отражения себя. Это моё желание, чтобы кто-то протянул мне руку и помог пережить боль утраты, гнало меня вперёд заставляя сделать шаг и не спрашивая разрешения, ворваться в самый центр переживаний этой женщины, вытягивая их и впитывая словно губка. Ей они не нужны. И, пусть для того, чтобы её сердце перестало кровить и накапливать боль, мне придётся повторить и опустошить её не один раз, но однажды она откроет глаза и поймёт, что может дышать свободно.
Таймарис смотрела на меня, широко распахнув глаза, которые вдруг преобразились из цвета болотной жижи обретая более светлый оттенок весенней травы. В самых уголках скопилась влага, а по щекам побежали дорожки слёз. Я едва успела подхватить её, когда ноги девушки подогнулись и она повалилась на пол.
— Ты такая же как она… — растерянно пробормотала она, прежде чем потерять сознание.
Дверь со стороны моей спальни отворилась и в комнату вошёл Ардэн. О том, что Кайя Корр желает вручить мне приветственный дар дракон конечно же был предупреждён и всю нашу встречу оставался в соседней комнате.
— Что с ней? — спросил он, забирая девушку из моих рук и укладывая на диван.
— Ей слишком больно, — сказала, прикусив губу и всё ещё размышляя, сколько стоит Ардэну знать об особенностях моей природы. — Я просто вытащила из неё это и ей станет легче на какое-то время.
— Не знал, что вы близки? — изогнув бровь, поинтересовался он, совершенно не акцентируя внимания на том, в чем я только что призналась. Он знал?
— Мы и не близки, просто…это сложно, — пожала я плечами, закусив губу, не зная, как озвучить свою просьбу. — Ардэн, — сказала и вдруг замерла. Имя дракона приятно растеклось на языке даря странное волнение сердцу. Невольно улыбнувшись, я попыталась отвернуться и скрыть свою
— Что? — всё ещё занимаясь Тай, спросил он.
— Она сказала, что я такая же как «она»…
Ардэн нахмурился и вопросительно посмотрел на меня снизу-вверх.
— Понимаешь, у меня есть подозрения, что, возможно, выжила не только я… Ты не мог бы посмотреть, о чем она говорила?
Честно сказать, пока мне с трудом верилось в то, что произошло между нами утром и чем больше времени проходило, тем более странным это казалось. Словно почувствовав моё смятение, Ардэн взял мою ладонь и притянул к себе, легко усаживая на колени.
— Ты смущена, — хрипло прошептал он мне на ухо, отчего стало щекотно. Кажется, я разволновалась ещё больше и покраснела к тому же. — И, хотя мне безумно нравится твой румянец на щёчках, — его губы задевали мочку уха, пуская рой мурашек по коже, — но мне не хочется, чтобы ты смущалась, говоря о том, что ты хочешь… Я посмотрю. Хотя Кайя знал, в чей дом он её отправляет и мог бы предположить, что я захочу посмотреть зачем он её сюда прислал. Кайя управляет стихией воды, но он вполне мог нанять кого-то позаботиться о памяти…
— Неужели он не боялся, отправляя её сюда, что станет известно о том, что он сделал с ней? Разве это не испортит его репутацию, если станет известно…
— Эта девушка добровольно стала его ответственностью и, к сожалению, это означает, что таким образом она дала согласие на всё, кроме смерти и непоправимых увечий. Это закон, Лилэй, и мой отец не заинтересован в реформировании права, которое сложилось веками. Я, вообще, не уверен, что он хотя бы раз задумывался об этом.
Поджав губы, я глубоко вздохнула. С каждым днём, после того, как вернулась память, я всё отчётливее понимала, почему однажды квисэн покинули мир высших и решили жить по своим законам в дали ото всех.
— Как ты можешь быть его другом? — всё же не удержавшись, спросила я.
Ардэн несколько печально улыбнулся.
— Не я, Лилэй, мой средний брат был его лучшим другом. Кайя и Ирман были ровесниками, наши матери были подругами, ну и, как результат, росли они так же вместе. На самом деле я и подумать не мог, что кровь брата может быть на руках Кайя, никогда… Его горе казалось таким глубоким, когда брата нашли в том ущелье. Он бросил все силы, чтобы расследовать его смерть. Самое смешное, что уверовать в его невиновность, меня заставил мой собственный дар, ведь я чувствовал его боль от потери. Он всегда был близким кругом императорской семьи, и я действительно улавливал его эмоции. Он переживал.
«Все наши грехи берут свои истоки от самого лучшего в нас», почему-то эта фраза, брошенная драконом, вдруг обрела совершенно иной смысл.
Пока я думала об этих словах, Ардэн осторожно коснулся виска Тай и прикрыл глаза, продолжая удерживать меня на коленях. Я же невольно коснулась метки на своем запястье. Дракон привычно дремал, никак не реагируя на моё прикосновение.
«Добровольно согласилась стать его ответственностью».
«Дала согласие на всё, кроме смерти и непоправимых увечий».