Единственная
Шрифт:
— За нас. — Сара потянулась к Бену и еще раз поцеловала его, поднимая бокал.
Он обнял ее и прижался губами к ее губам. Она была мягкой, теплой и такой уютной. А впереди еще столько длинных дней и одиноких ночей. В его жизни всегда были женщины, он не избегал их, но ни к одной он не относился серьезно, не было ни одной, кого он действительно хотел бы удержать.
Бен погладил Сару по волосам, потом взял у нее бокал с шампанским и поставил его на кофейный столик. Сара обняла его, а он продолжал гладить ее волосы, спину, плечи, притягивая ее все ближе, прижимая к себе все теснее. Сара высвободилась и, встав, протянула ему руку. Взяв ее за руку, Бен тоже поднялся, и они отправились в спальню, сбрасывая на ходу одежду. Они легли на кровать, их поцелуи становились все горячее,
Позже они вернулись в гостиную, Бен в белом махровом банном халате, Сара в розовом шелковом пеньюаре, который держала в его квартире. Она подала Бену большой кусок шоколадного торта, а потом отрезала себе крохотный кусочек. Когда она снова села на диван, Бен протянул ей бархатную коробочку с украшениями. Ее глаза вспыхнули от неожиданности и восхищения, когда она открыла ее.
— О, милый, они великолепны. Не могу поверить, что ты запомнил. — Она поцеловала его еще раз. — Ты замечательный, сверхзамечательный.
Сара побежала в кухню и достала еще одну коробку из пакета, который принесла с собой, подарок, завернутый в серебряную бумагу с огромным красным бантом.
— Теперь ты.
Бен снял бант. Они занимались любовью, отмечали событие шампанским и изысканным тортом, а теперь обменивались подарками. Так почему же он вдруг снова ощутил пустоту, старое чувство, которое тащилось за ним всю взрослую жизнь. Ощущение, что что-то упущено. Он тряхнул головой, чтобы избавиться от него, открыл коробку и вытащил из бумажного пакета черный кашемировый свитер. А может быть, было бы лучше, если бы Сара жила с ним, навсегда оставила мужа и переехала к нему? Нет, если бы даже она решила, что хочет этого, он знал — лучше оставить все как есть. Им хорошо вместе, и они так и будут продолжать. Но разве плохо было бы снова испытать страсть? Мысль, пришедшая неизвестно откуда, испугала его. Он очень хорошо помнил, как это было много лет назад, когда он испытывал настоящую страсть, но он не хотел возвращаться в пучину своих воспоминаний.
— Это твой размер? — забеспокоилась Сара.
— Именно то, что нужно. — Надеясь, что говорит искренно, Бен приложил к груди мягкий свитер, чтобы она убедилась — он ему впору.
Наташа сидела в баре и, не спуская глаз с двери в ожидании Бена, продолжала разговор с Итаном.
— Сент Барт? Что ты об этом скажешь? — Она наморщила лоб, обдумывая собственное предложение, и, сделав глоток газированной воды, продолжала размышлять вслух. — Может быть, он уже слишком многолюден? Нам нужен остров, о котором никто даже не слыхал.
— Наташа, — рассмеялся Итан Джейкобс, — давай просто выберем место, которое нам понравится.
Наташа немедленно одернула себя. Боже, она сошла с ума, разве можно так ошибаться. Она всегда старалась, чтобы ее действия казались непреднамеренными, как будто она никогда ничего не планировала и не заботилась, что о ней подумают. Она уверена, именно это и любил в ней Итан, но он не представлял себе, как тяжело ей все давалось. Он же, казалось, всегда знал, что правильно. Это выводило ее из себя, потому что он ни о чем не заботился, просто делал то, к чему лежала душа, и как-то получалось, что все правильно, даже толково. Приличия его не волновали, и мысль сделать что-либо только потому, что это модно или разумно, была для него совершенно неприемлема. У него были возвышенные стремления, Наташа понимала это.
Итан был такой идейный, такой правильный, и это выражалось во всем. В суждениях, в идеях, в которые верил, и, что важнее
Все девушки-модели в их агентстве просто умирали от зависти, когда Наташа начала встречаться с ним. Итан Джейкобс — едва ли не самый желанный холостяк во всем Нью-Йорке, и она завоевала его. Наташа бледнела от страха, что он отвергнет ее, несчетное число ночей она пролежала без сна, планируя свои поступки, вычисляя, что будет ему приятно. Она успешно проводила подобные компании в отношении многих мужчин, всегда создавая себя для них, но ни один из них не был для нее так важен, как этот, и, как по волшебству, отношения между ними становились все лучше. Когда она поняла, что у нее на самом деле есть шанс, она стала больше энергии вкладывать в Итана, чем в свою работу, подчас отказываясь от предложений, чтобы иметь возможность поехать с ним на съемки, уверяя себя, что всегда будет популярной. Не так уж важно быть моделью, гораздо важнее завоевать Итана.
Конечно, стать моделью — тоже победа, и она никогда не переставала поражаться, как ей удалось осуществить мечту своего детства. Хотя успех пришел к ней быстро, он давался ей ценой огромного труда, который с годами становился все тяжелее. Навязчивая идея веса, боязнь утратить красоту — даже когда ей было чуть больше двадцати, она каждое утро просыпалась с ужасом, никогда не зная, что принесет ей первый взгляд в зеркало. Годами она должна была держать себя в узде, занимаясь голоданием, чтобы не набрать вес, и в то же время сохранять энергию, необходимую для такой изнуряющей работы. Как бы много денег она ни заработала, их всегда оказывалось недостаточно, приходилось экономить каждый цент, так как Наташу одолевал страх, что в один прекрасный день она может все потерять и остаться без гроша. А страх лишиться своего места у вершины! Она всегда боялась, не тот ли сегодня день, когда перестанут приходить приглашения. Когда ей исполнилось двадцать семь, она еще почти четыре года официально оставалась в этом возрасте. Не зная, как долго ей удастся скрывать, что на самом деле ей тридцать два, она подозревала, что большинство коллег знали правду и сплетничали у нее за спиной.
Слава Богу, теперь почти все уже позади, и ей больше не придется волноваться ни о чем. Итан — это самое главное ее достижение. Желанный, богатый и такой красивый, с его блестящими черными волосами и этими огромными карими глазами. И самое невероятное, что он, кажется, действительно любит ее. Отныне он будет делом всей ее жизни.
— Эй, привет. — Бен неожиданно оказался рядом с ними и чмокнул Наташу в щеку. — Простите, что немного опоздал.
— Бен, мне кажется, мы не виделись тысячу лет, — обняла его Наташа.
— Вероятно, так и есть, — усмехнулся Бен, — но это у тебя все время расписано. — Он повернулся и пожал руку Итану. — Здравствуй.
— Рад тебя видеть, — улыбнулся Итан.
— Пару недель назад я посмотрел «Ангела Финелли» и получил настоящее удовольствие, — сказал Бен. — Как ты умудряешься всегда заполучать Петерсона Стоддарда на роль парня, теряющего свою девушку?
— Стоддард знает, что такое хорошая роль. — Итан пожал плечами и улыбнулся. — К тому же, похоже, его двинут на «Оскара», а это, я полагаю, вполне компенсирует роль второго плана.
— Итан, — попросила Наташа, — расскажи Бену, что написали критики о твоем последнем фильме.
— Ладно, Наташа, — засмеялся он, — Бен уже знает. — Они подошли к свободному боковому столику неподалеку от входа. — Нет ли чего-нибудь поспокойнее? — вежливо спросил Итан у метрдотеля. — У нас что-то вроде семейного обеда. Может быть, найдется столик в глубине зала?
Метрдотель нахмурился. Он хотел угодить знаменитой модели и известному режиссеру, но не собирался допустить, чтобы они прятались на задворках. У каждого свои цели: ресторан должен извлечь выгоду из их присутствия! Он взвешивал свой ответ.