Единственный и неповторимый Кристальный друид
Шрифт:
Он склонил голову ко мне.
— Что сможем?
— Мы сможем… объединиться? — я выдохнула. — Это лучше, чем по одному, да? То есть… если ты хочешь.
— В смысле… на долгий срок?
Я заставила себя кивнуть, плечи поднялись от неуверенности. Зачем ему объединяться с такой, как я? Что я могла предложить? Мы едва знали друг друга. Мы даже именами не обменялись.
— Я… — он повел
Надежда вонзилась в мои легкие ножом.
— Да?
— Да.
Мои щеки вспыхнули. Я отвернулась, а потом сжала его запястье.
— Как порез?
Я перевернула его ладонь, удивившись тому, насколько она была больше моей, с длинными сильными пальцами. Я посмотрела между его средним и безымянным пальцами, нашла розовый бугорок на месте пореза. Шрам.
— Прости, — виновато прошептала я.
Он рассмеялся.
— Думаю, это на память.
— Тебе не нужно ничего на память от меня. Мы же будем вместе. Да?
— Да.
Я посмотрела на него.
— Мы… да?
Его губы изогнулись, небольшая улыбка ударила меня, как молния, ток побежал по нервам.
— Да. Вместе.
Я невольно сжала его ладонь.
— Тогда мы должны представиться. Меня зовут…
— Постой, — он поднял свободную руку, прижал пальцы к моим губам. — Рано.
— Тогда… когда? — растерянно спросила я.
Он помедлил, разглядывая мое лицо.
— После их смерти. Как награда.
Я нахмурилась.
— Мне нужно к чему-то стремиться, — прошептал он.
Его пальцы скользнули от моего рта к моей щеке. Мое сердце колотилось о ребра, я подняла голову. Он склонился, его дыхание согревало мои губы. Дрожь предвкушения пробежала по мне, и я закрыла глаза.
ГЛАВА
Мои глаза открылись, голос Рикра проник в мой разум:
Высокомерная птица на моей крыше, — громко жаловался он. — Властный конь на моем пастбище. Два нахальных волка в моем дворе. И соблазнительный друид спит на моем диване.
Я прищурилась, остатки сна угасали в голове.
— Соблазнительный?
От запаха его силы кружится голова. Я — спящий куст в самой сухой пустыне, а он — первый дождь за месяцы. Его соблазн как поцелуй летнего солнца после…
— Соберись, Рикр, — застонала я. Зрение прояснилось, и я заметила оборотня на тумбочке в облике кота, его уши были недовольно опущены. — Или ты тренируешься кадрить друидов?
Он раздраженно выгнул спину.
Ты не понимаешь, как вкусна сила друида.
— Ты прав, не понимаю, — я протяжно зевнула и схватила телефон. 4:58 утра, я выключила будильник, заведенный на пять. — Что такого особенного в силе друид? Он просто очень сильная ведьма, да?
Рикр фыркнул, и я закатила глаза. Он был ворчливым по утрам.
Ведьмы, — начал он нетерпеливым тоном, — обладают запасом духовной энергии, чтобы гармонировать с энергиями природы. Они пытаются манипулировать последним, меня облик первого.
— Да, я это все знаю, — он описывал ритуалы ведьм. Ведьма придавала силе облик, чтобы она сочеталась с течением энергии земли, а потом меняла облик своей энергии, чтобы другие энергии двигались с ней. Нужно было много «инстинкта» и «естественных способностей», мне этого не хватало. Сила ведьм явно не была мощной в моей семье.
Я высвободила волосы из пучка, с которым спала, провела сквозь пряди пальцами. Я сморщила нос, ощущая в воздухе запах коня. Я хотела принять душ перед сном, но Зак занял гостиную, и я пошла спать сразу же. Придется менять постельное белье.
Друиды, — продолжил Рикр, — противоположные. Их сила такая мощная и властная, что энергия природы старается гармонировать с ними.
Мои ладони замерли, пальцы запутались в волосах.
Аура друида манящая для самой земли. Все, что существует вокруг него, гармонирует с его энергией, тянется, усиливается в его присутствии. Если он спокоен, пастбища укрывает покой. Если он злится, беспокойная энергия проносится по полям.
— Постой, по полям? Так далеко?
Чем дольше он тут, тем сильнее расходится его влияние, — хвост Рикра метался. — Друиды-кочевники — редкость. Обычно они выбирают территорию и позволяют земле глубоко гармонировать с ними, усиливая их влияние на окрестности, и фейри собираются там.
Я опустила руки. Зак был кочевником, или это была деловая поездка?
Рикр оскалил острые кошачьи зубы.
Я хочу поглотить его энергию, но хочу и прогнать с моей территории, пока она не стала его.