Единственный мужчина
Шрифт:
Вновь и вновь встречались их взгляды. Вновь и вновь они оглядывались по сторонам, впитывая в себя атмосферу праздника.
Еда была изумительной, отблеск свечей играл в вине, в черноте ночного моря сверкали огоньки небольших суденышек, горы расплывчато устремлялись в небо, на стене висела фотография с автографом Луи Жордана, совсем молодого, еще потрясающе красивого… Ничего не скажешь — любовь обволакивала Майка и Сьюзен!
— Что за сказочный вечер, — таяла Сьюзен. — Самый сказочный вечер, который когда-либо был у меня в
Улыбка у него получилась не очень счастливой.
— Не слишком для меня лестно, если все эти круизы проходят в обществе старых леди.
Сьюзен не убрала руку, когда он дотронулся до нее.
— Да, верно, в круизах всегда участвовали пожилые дамы, но ведь в таких путешествиях постоянно сталкиваешься с массой других людей. В отелях, такси, автобусах, при осмотре достопримечательностей. И мне попадались люди, предлагавшие красиво провести вечер. Но все же этот вечер — самый сказочный.
Майк поднес ее руку к губам и погрузился взглядом в голубые глаза.
— Это самый сказочный вечер только среди всех круизов по Европе? Или сюда включаются также и другие путешествия?
— Среди других путешествий тоже, — охотно уступила она.
— А как насчет прежних…
Теперь Сьюзен предостерегающе подняла вторую руку.
— Не начинай сейчас копаться в моем прошлом, пытаясь выяснить самый ли это прекрасный и фантастический вечер во всей моей жизни. — Она легонько покачала головой. — Почему мужчины такие чрезмерно требовательные! Стоит им дать мизинец, так они хотят…
Она замолчала, потому что Майк при упоминании о мизинце посмотрел именно на него, прижался к нему губами и сразу, следуя поговорке, пошел дальше. Мягкое скольжение его теплых губ по коже привело Сьюзен в возбуждение, заставившее быстрее биться сердце и учащённее дышать. По телу разливалось тепло, кожу приятно пощипывало.
Майк испытующе заглянул ей в глаза и прочитал в них все ее ощущения. В нем тоже пробуждалось требовательное желание, ставившее только одну цель — закончить этот вечер на людях и продолжить его в более интимном месте. И не было для осуществления этой цели места более подходящего, чем общая кровать в номере отеля, находящегося, к сожалению, слишком далеко отсюда.
Сьюзен не возражала, когда Майк потребовал счет и попросил вызвать такси. Она также не высказалась против того, что он велел таксисту ехать побыстрее. И когда такси рванулось с места и он сразу обнял ее, она лишь один раз прошептала его имя.
Потом им обоим было уже не до разговоров. Поцелуй следовал за поцелуем, и если бы Сьюзен вообще нашла в себе силы что-то сказать, то это был бы комплимент Майку, который на сей раз относился исключительно к их общему опыту: ведь так ее еще никогда не целовали.
Уже после того, как их губы разомкнулись, Сьюзен потребовалось немало времени, чтобы прийти в себя, и она все еще
Его рука крепко взяла ее за локоть и повела, и она была за это благодарна, потому что сознание ее в данный момент подчинялось лишь одной цели. Если бы Майк не подталкивал ее вперед, она бы обняла его, прижалась к нему, чтобы почувствовать его как можно ближе.
Благодаря общей целеустремленности они все-таки добрались до своей комнаты. Майк погасил яркий верхний свет, который Сьюзен машинально включила. Звякнула задвижка на двери, потом Майк в отблеске падающего с улицы света почти на ощупь пробрался к двойной кровати.
Лампочка на ночной тумбочке была слабой, шелковый абажур еще больше приглушал ее, и в этом мягком полумраке они снова нашли друг друга.
На сей раз поцелуями дело не ограничилось. Ласковые пальцы Майка так воспламенили Сьюзен, что она не только не сопротивлялась, когда он начал ее раздевать, но и с той же поспешностью стала снимать с него одежду.
На мгновение они молча застыли, с вожделением разглядывая друг друга, потом Майк протянул руку и тронул Сьюзен за плечо.
Она подалась ему навстречу, прижалась к нему, а он крепко обнял ее и опустился с ней на кровать.
Еще никогда и ни одному мужчине она не отдавалась так безрассудно, так безоглядно. Оба они будто были созданы только ради этого момента, поцелуи и нежные прикосновения растворяли их друг в друге, пока не соединили без остатка, чтобы они вместе взобрались на вершину, не предусмотренную, кстати, туристическим маршрутом.
Прошло немало времени, прежде чем они успокоились и улеглись рядышком, тесно обнявшись.
— Майк! — Сьюзен теребила его волосы и, улыбаясь, рассматривала разгладившиеся черты лица. — Это было чудесно.
Он удовлетворенно хмыкнул.
— Это был расчудесный французский южный секс, — уточнил он с лукавой улыбкой.
Сьюзен вздохнула от счастья.
— Если южные французы и изобрели любовное зелье, то ты довел его действие до совершенства.
Он провел губами по ее щеке.
— Не без твоего участия. — Потом многообещающе заглянул ей в глаза. — Давай испытаем, нельзя ли достичь еще более высокой степени совершенства?
Она взъерошила ему волосы.
— «Еще более высокая степень совершенства» с точки зрения грамматики полная бессмыслица.
Он по-мальчишески ухмыльнулся.
— Я не писатель и не поэт. Я выражаюсь так, как мне приходит в голову и в зависимости от того, что в данную минуту чувствую. И для меня есть прямой смысл в гораздо, гораздо более высокой степени совершенства, неважно, правильно ли это хоть с грамматической, хоть с любой другой точки зрения!
Его губы закрыли ей рот, и с этого момента от Сьюзен не поступило больше ни одного замечания. Только любовные вздохи да ласковые слова. И так продолжалось почти всю ночь…