Единственный
Шрифт:
Билеты, которые нам достались, не на танцпол. Они в отдельную зону, где есть бар и места для отдыха. Я поняла это, когда вчиталась в скачущие перед глазами буквы.
Свой сектор мы находим быстро, здесь повсюду охрана, и заблудиться просто невозможно.
Когда толкаю безликую металлическую дверь, музыка и атмосфера обрушиваются со всех сторон. Мы тормозим и топчемся на месте у входа, пока по глазам режут лучи разноцветных прожекторов.
— Офиге-е-нно… — Никита стримит все на телефон: танцпол внизу, купол потолка,
Схватив его за локоть, прошу:
— Не отходи от меня далеко.
— Ну чего ты начинаешь? — дуется. — Мне что, пять лет?
— Я не хочу тебя здесь потерять и потом искать до вечера.
— Ну на веревку меня привяжи, — отмахивается, направляясь к парапету, с которого вся арена как на ладони.
Выдохнув, я поправляю сумку. На мне платье до колена в мелкий цветочек и с «фонариками» на плечах, и после прогулки под палящим солнцем хлопок немного липнет к телу. Дуновение сквозняка, которое обдает колени, — блаженство.
— Юх-у-у! Я в Дубае!
Никита кривляется на камеру, а я осматриваюсь.
Прежде чем это сделать, мне приходится перевести дыхание. Мы добирались целую вечность, но все это не имеет значения, здесь слишком атмосферно, чтобы можно было думать о том, что осталось за дверью.
Нельзя сказать, что и до этого я думала много. Скорее… считала часы, потому что внутренний мандраж скрутил меня в бараний рог с тех пор, как Рафа вышел из дверей «Четырех сезонов».
Я переворошила свой шкаф, десять раз изменив выбор одежды. И пока мучилась, решая какой хочу быть — дерзкой, стильной или обычной, все возненавидела, ведь даже не знаю, увижу ли… Артура Палача.
В этом секторе действительно есть бар, круглые столы с диванами, еще спуск на танцпол; у лестницы дежурит охранник.
Выверенные диджейские биты заставляют сердце стучать в том же ритме, оно разгоняется против воли, подогревая меня еще больше, а это лишнее! Я и так будто заведенная.
У меня в глазах рябит. Пестрит! Здесь полно людей, все столы заняты.
Мну пальцами свою сумочку.
В моей телефонной книжке есть номер Рафаэля, он позвонил в тот день, когда я заблудилась, и спросил, где я нахожусь. Я находилась в такси, которое везло меня домой, и Рафу этот ответ удовлетворил.
Выжатая, высушенная, как лимонная корка, я не нашла в себе ресурса узнать, откуда у него вообще мой номер, но после всего, что случилось в прошедшие недели, ничему не стала бы удивляться.
Достав телефон из сумки, зажимаю его в ладони и тяну. Тяну, тяну, тяну!
Было бы в разы проще, знай я, зачем сюда пришла.
Мучаюсь выбором минут десять. Стоя у парапета, смотрю вниз: там настоящий улей. Никита чешет затылок, тоже рассматривая толпу, мы здесь как два заблудившихся котенка.
Кровь приливает к щекам, когда все же снимаю с телефона блокировку и копаюсь в телефонной книжке.
— Давай
— Сейчас… — бормочу.
Закрыв глаза, прислушиваюсь к длинным гудкам в трубке, из-за шума вокруг вся на этих гудках концентрируюсь, а когда Рафа принимает звонок, слышу веселое:
— Привет, бандерлог. Я тебя вижу.
Развернувшись вокруг своей оси, кружу взглядом по забитым столикам, по танцующим фигурам. Бешено. Перескакивая с одного силуэта на другой вслед за лучом прожектора, который носится туда-сюда…
— А я тебя нет… — отвечаю.
Я счастлива, что шум вокруг не позволит парню услышать волнение, которым исковеркало мой голос!
Волнение…
— Стой на месте, — говорит и кладет трубку.
Я прилипаю к полу. Не убирая телефон в карман, сжимаю его в ладони, продолжая сканировать пространство.
На Рафе футболка с неоновым драконом, которая бросается в глаза раньше, чем я понимаю, кто ее обладатель. Появившись будто из воздуха, подходит к нам широкими шагами и, бросив взгляд на Никиту, переводит его на меня:
— Салют, — произносит с ухмылкой. — Малая.
Это обращение не самое приятное. На моем лице почти нет макияжа, только красная помада, но волосы я зачесала назад с мокрым эффектом, и этого достаточно, чтобы выглядеть на свои девятнадцать.
— Салют, — отзываюсь. — Это мой брат. Никита.
— Привет… — бубнит Ник.
Он смущается и прячет руки в карманы шорт, но, как только Рафаэль протягивает ему ладонь, с суетой отвечает на рукопожатие.
— Рафа, — представляется.
— Здрасьте. — Брат слегка вжимает голову в плечи — это его привычка.
— Вы похожи.
— Не то что бы… — посмеивается Никита.
— Давай за мной, — озвучив это «предложение», парень разворачивается и машет нам рукой.
Если бы я не хотела к нему присоединиться, не стала бы звонить, поэтому следую за ним без возражений.
Творящийся вокруг бедлам отвлекает, заставляет смотреть под ноги, оборачиваться, ища глазами брата, который послушно идет следом. Канаты внутри меня натягиваются лишь в тот момент, когда оказываемся перед столиком, потом обрываются, когда среди других лиц я вижу лицо Палача.
Не знаю, что способствует этому обрыву — то, что на диване рядом с ним сидит та самая блондинка, или то, что он резко поворачивает голову и смотрит с прожигающим меня насквозь удивлением.
Сначала на меня, потом его взгляд перепрыгивает на Рафу.
Колючий и сверлящий.
Если еще минуту назад я… гадала, предполагала, допускала, что он может быть в курсе моего появления, то теперь знаю, что нет! Меня здесь не ждали.
Все мои внутренности будто зажали в кулак.
Судя по всему, я наговорила ему достаточно, ведь уже через секунду созерцаю четкий профиль Артура, потому что он отворачивается, а голова блондинки опускается ему на плечо.