Ее андалузский друг

Содерберг Александр

В зале прозвучал новый выстрел. Полное недоумение, выкрики Михаила, Арона, Клауса и Гектора. В дверях показался Хассе в согнутой позиции, за его спиной — Андерс. Михаил узнал двух мужчин, которых видел в больнице. Он схватил с пола свой пистолет и уже собрался выстрелить, когда Хассе и Андерс скрылись за створкой двери.

— Полиция! — крикнул Берглунд. В его голосе слышалась паника.

Наступила тишина, затем Хассе и Андерс высунулись из-за двери.

— Полиция! — снова крикнул Ханс.

— Гектор! У нас была договоренность! — крикнул Андерс Аск.

Арон взглянул на Гектора, тот покачал головой. Арон чуть заметно кивнул

в знак того, что все понял, и прицелился в Андерса. Михаил и Клаус навели мушки на лоб Хассе. Йенс поднял с пола револьвер Дмитрия, прицелился, лежа на спине. Его пуля прошла бы между Михаилом и Клаусом.

— Эта свинья у меня под прицелом, — глухо сказал он Арону.

Шесть пистолетов, нацеленных на тело и голову соперника. У Хассе первого затряслись руки.

— Опустите оружие, — проговорил он дрожащим голосом.

— Нет. Войдите сюда и положите оружие на пол. Нас четверо, вас двое. Сами посчитайте, чем это может кончиться, — проговорил Арон.

Аск попытался спасти ситуацию.

— Хорошо, мы уходим…

— Если вы попытаетесь уйти, мы откроем огонь.

Ни голос, ни рука Арона не дрогнули.

София наблюдала за происходящим, лежа на полу, придавленная тяжестью Гектора. Йенс был изможден до крайности, весь в крови. Она не понимала, как у него хватает сил лежать в боевой позиции, наведя оружие на полицейских.

Арон сделал легкое движение, чтобы не повторять свои слова.

Хассе положил пистолет на пол, подтолкнул его на середину помещения и встал на четвереньки. Теперь все пистолеты были направлены на Андерса. Некоторое время он смотрел на них, чуть заметно улыбнулся, расставаясь с какой-то идеей, положил пистолет на пол и шагнул внутрь ресторана.

Снова воцарился статус-кво. Йенс понял, что Арон никогда первым не опустит пистолет.

— Михаил, — прошипел он.

Русский понял, снова положил пистолет на пол, Клаус сделал то же самое. София почувствовала, как Гектор поднялся, увидела, что он горит жаждой мести, когда он приблизился к Дмитрию, лежавшему без сознания на полу. Схватив русского за одну руку, он потащил его прочь. Альфонсо Рамирес оказался у него за спиной, поймал одну ногу Дмитрия, и вместе они исчезли в кухне, словно единственное, что сейчас имело смысл, — это месть.

Арон толчками препроводил Хассе и Андерса в сторону кухни и офиса.

София приподнялась, встретилась глазами с Хассе и Андерсом, когда они проходили мимо нее. Она подползла к Йенсу, положила его голову себе на колени. Он был в плохом состоянии. Мышцы и кости лица разбиты, зубы выбиты — скорее всего, во всем теле огромное количество переломов. Он хрипло дышал.

София чувствовала полную опустошенность — ее тошнило и хотелось убежать от себя, от всего этого кошмара. Она сидела в разоренном ресторане и гладила Йенса по волосам, видела, как Михаил и Клаус поднимают с пола свое оружие, видела трупы двух русских, распростертые на полу в неестественных позах. Видела, как Эрнст Лундваль, бледный, до смерти перепуганный, поспешно покидает ресторан с портфелем в руке и ноутбуком под мышкой. Перед ее глазами встал Альберт, лежащий в беспамятстве на больничной койке, — изуродованный и одинокий. Мысли беспорядочно роились в голове, она изо всех сил пыталась за что-нибудь зацепиться — кажется, ее рука, гладившая волосы Йенса, помогла ей не потерять рассудок. Вперед и назад, бесконечное повторение одного и того же движения. София сосредоточилась на его

волосах под своей ладонью. Лоб у Йенса был горячий. Она закрыла глаза, пытаясь сконцентрироваться на том, что делает, отключиться от помещения вокруг, от всего, что произошло. Вперед и назад, мягкие медлительные поглаживания по волосам Йенса…

Рядом с ней вдруг оказался Михаил. Он оглядел Йенса.

— Мы уходим, — тихо проговорил он.

Йенс ничего не ответил, только посмотрел на Михаила.

Русский повернулся к Софии — вероятно, заметил ее страх. Однако ему нечего было сказать — он выпрямился и направился к выходу. К ней подошел Клаус, произнес на ломаном английском несколько слов о том, что он ее должник, что она дважды спасала ему жизнь, хотя он и не понимает почему. Он пытался каким-то образом выразить свою благодарность, но так и не придумал как. Вместо этого вытащил ручку, наклонился над столом, что-то написал на салфетке и протянул ей. София взглянула на салфетку, прочла «Клаус Кёлер» и номер телефона. Глаза их встретились. Клаус повернулся и следом за Михаилом покинул ресторан.

Из кухни появился Гектор с закатанными рукавами, окровавленными руками и остановившимся взглядом. Он оглядел хаос в помещении, посмотрел на Софию, которая по-прежнему сидела на полу, держа на коленях голову Йенса. Гектор был совершенно другим — он словно подзарядился напряжением в две тысячи вольт. Что-то пылало в нем — и это что-то было сильнее его. Его взгляд остановился на Софии, однако у нее возникло чувство, что он ее не видит. Гектор как раз собирался что-то сказать, когда из кухни появился незнакомец, все такой же опрятный и ухоженный, поцеловал Гектора в щеку. Они быстро обменялись несколькими фразами по-испански. Незнакомец направился к выходу, улыбнулся Софии, проходя мимо нее, и исчез за сорванной с петель дверью. Гектор снова исчез в кухне.

Она так и не успела рассказать ему того, ради чего приехала. Теперь там, за дверью, находились Андерс Аск и Хассе Берглунд, которые сбили ее сына, пытались убить ее…

София осторожно положила голову Йенса на пол, поднялась и прошла сквозь кухню, миновав Дмитрия. Он сидел мертвый, привязанный к стулу посреди кухни, голова его была откинута назад. Она успела заметить, что в его сердце воткнут нож для рубки мяса, что один глаз свисает наружу, а под стулом — несколько литров крови.

— Гектор Гусман! — донесся до нее голос Андерса из глубин офиса.

Дверь была приоткрыта, София остановилась и прислушалась. Увидела Андерса, прикованного наручниками к батарее возле письменного стола, рядом с ним — Ханса. Увидела Арона, работавшего за компьютером. Чуть наклонившись вперед, София увидела Гектора с обнаженным торсом, вытиравшего руки мокрым полотенцем, — его окровавленная рубашка валялась на полу.

— Мы должны наблюдать за транзакцией… — проговорил Андерс.

Гусман не ответил.

Аск мучительно пытался найти выход из своего зависимого положения.

— Может быть, начнем? — спросил он.

София изо всех сил пыталась понять, о чем речь.

Гектор выдвинул ящик комода, достал новую рубашку, сорвал с нее полиэтиленовую упаковку.

— А по твоему виду похоже, что ты сидишь, прикованный к батарее, — проговорил он и стал вытаскивать из рубашки бесконечные булавки.

— Открой наручники, сделаем то, о чем вы договаривались с Гуниллой, и после этого мы уйдем.

Гунилла? София думала, что уже ничему не удивится.