Её телохранитель
Шрифт:
Я бросаю взгляд на Макса, стоящего у входа в VIP-зону, и он одаривает меня холодным взглядом. Я, молча, проклинаю то, как жар пробегает по моему телу, когда встречаюсь с ним взглядом, несмотря на всё, что он мне сказал.
Ты же не думала, что это будет что-то кроме секса, не так ли? Ты думала, что признаешься папе, что спишь со мной, и что я решу, будто хочу быть твоим парнем?
Да пошёл он.
Шарлотта драматично льёт шампанское на обнажённую грудь мужчины рядом с ней, и толпа приходит в неистовство,
Укол вины пронзает меня от того, что прямо сейчас я нахожусь в такой ситуации, особенно потому, что знаю, что не являюсь больше такой, какой хочу казаться.
Но, к чёрту Макса. И к чёрту моё глупое сердце.
И к чёрту слово на букву «Л».
— Давайте дадим толпе то, за чем они пришли, хорошо? — спрашиваю я Шарлотту, хватая бутылку шампанского и отпивая из неё, пока она доводит их до исступления. Я указываю на бутылку, а затем на мужчину рядом со мной, изображая, что собираюсь вылить шампанское за сотни долларов ему на грудь и слизать его.
Я брызгаю шампанским прямо на грудь незнакомца, наблюдая, как жидкость стекает по его прессу, когда толпа приветствует Принцессу Ходячую Катастрофу, королевскую особу, которая обычно встаёт на колени в своей короткой юбке, под вспышки камер несметного количества репортёров, и прижимается губами к голой груди случайного мужчины.
Они все ждут, когда я слижу шампанское с пресса мужчины, чтобы они могли опубликовать фотографии. Они все ждут, чтобы написать статью о том, какая я полная катастрофа.
Принцесса Александра Снова Вышла Из-Под Контроля: Реабилитация На Горизонте?
Принцесса Александра: Секс-Наркоман?
Принцесса Александра: Королевский Перепихон Со Стриптизёром!
Принцесса Разливает Шампанское, Пока Соотечественники Не Могут Найти Работу.
Я просто стою там наполовину пьяная, кажется, целую вечность, и всё это крутится у меня в голове. Макс смотрит на меня через комнату.
Он в ярости.
Он выглядит так, будто собирается убить полуголого парня голыми руками и, возможно, задушить меня тоже.
Это должно сделать меня счастливой. Мне должно быть приятно, что Макс злится. Я должна хотеть причинить ему такую же боль, как и он мне. Мне бы хотелось воткнуть нож и прокрутить его.
Только я этого не делаю.
Все ликуют и скандируют: «Оближи его!» и Шарлотта спрашивает меня, что случилось, но всё это исчезает. Это просто я стою здесь, когда весь шум исчезает.
Я, блядь, не могу этого сделать.
Ошеломлённая этим осознанием, я пихаю бутылку в Шарлотту и бормочу извинения полуобнажённому парню, чей пресс останется
Я не смотрю на Макса. Я просто хочу убраться отсюда к чёртовой матери.
Но, когда я подхожу к выходу, Макс кладёт руку мне на плечо.
— Куда это ты собралась?
Я отшатываюсь, словно обожжённая, жар всё ещё остаётся на моей коже от его прикосновения. Я не хочу с ним разговаривать. Я не хочу, чтобы он был рядом со мной.
— Отойди, — угрожаю я, — или я сниму туфлю и ударю тебя ей.
Ещё один телохранитель почти сразу же оказывается рядом со мной, его рука поднята, чтобы Макс не дотронулся до меня, и я поднимаюсь по лестнице на каблуках, перепрыгивая через две ступеньки.
Толпа в конце лестницы вздымается, и я немедленно использую свой шанс, ускользая от своего телохранителя в волне людей. Я уворачиваюсь от парней, которые косятся на меня, и нескольких девушек, которые пытаются сделать селфи, когда я прохожу мимо, направляясь к тому, что выглядит, как задняя часть клуба. Хотя я не знаю расположение этого места, я была в достаточном количестве клубов, что могу найти задний выход без особых усилий, и у меня было достаточно практики по сбеганию от своей охраны, чтобы достаточно легко потеряться от нового парня.
Я не оглядываюсь назад. Если Макса там нет, это значит, что Шарлотта, скорее всего, вцепилась в него когтями, что делает отказ от моей охраны и выход из клуба лучшей грёбаной идеей в мире прямо сейчас.
Я испускаю стон, когда натыкаюсь на парня шириной с кирпичную стену, танцующего в толпе. Его глаза становятся большими.
— Принцесса! — пьяно орёт он.
— Воплоти, — бормочу я, и жестом приглашаю его наклониться поближе. — Могу я попросить о королевской услуге?
Я хихикаю над собственным каламбуром. Забавно.
Да, я совершенно напилась.
— Всё, что угодно, — говорит он.
— Парни в костюмах позади меня, — говорю я ему. — Мне нужно от них потеряться.
Он хмурит брови.
— Понял, — отвечает он. — Эй, можно мне сделать селфи?
— Нет времени, — кричу я, хлопая его по руке, прежде чем протиснуться сквозь толпу.
Всё, что я хочу, это немного тишины. Я хочу выбраться отсюда, поймать такси до дворца и лечь спать. Одной.
Я проталкиваюсь сквозь толпу, пока не вижу коридор с маленькой неоновой вывеской в конце. Бинго.
Как только я выхожу в коридор, чья-то рука хватает меня за плечо, и кончики пальцев впиваются в кожу. В моём тумане, вызванном шампанским, я думаю, что это так странно, потому что рука скелетная — длинные, тонкие пальцы и морщинистая кожа, что совершенно неправильно.
«Это не имеет никакого смысла вообще», — соображаю я медленно.
Затем я перевожу взгляд на лицо и на секунду вздыхаю с облегчением. Это просто старик, его лицо морщинистое и костлявое, как и руки, щёки впалые, а кожа жёлтая.