Эффект бумеранга
Шрифт:
На настенной проекции локатора две светящиеся точки под прикрытием береговой линии островка стремительно приближались к малой цели, движущейся вдоль коралловых рифов, с противоположной стороны островка. Внезапно малая цель круто отвернула от коралловых рифов и, увеличивая скорость, устремилась в открытое море.
– Цель обнаружила вас, мистер Корвилл, – не сводя глаз с экрана локатора, сказал в микрофон рации офицер в рубке фрегата. – Сукины дети уходят обратно в нейтральные воды.
– Офицер, а пушки вашей посудины не могли бы отговорить их от
– Вери гуд, мистер Корвилл, – согласился офицер.
Три снаряда, выпущенные из пушек фрегата, легли прямо по курсу джонки. Поняв, что в нейтральные воды под пушками фрегата ей не прорваться, утлая скорлупка заложила немыслимо крутой вираж и метнулась назад к коралловым рифам, но из-за рифов появились серые силуэты полицейских катеров. Один из них отсек джонке путь в узкий проход между рифами, другой полетел прямо на нее.
– Эй, на джонке!.. Комиссар Королевской полиции Корвилл приказывает вам остановиться для досмотра! – прозвучал над волнами усиленный мощными динамиками хриплый бас. – Приказываю остановиться для полицейского досмотра, сукины дети!..
Но джонка и не думала останавливаться. За ее борта в волны полетели дымовые шашки. Под прикрытием дымовой завесы маленькая посудина устремилась в узкую горловину между отвесных скал. Стелющийся дым быстро скрыл ее от катера, стерегущего проход между рифами. Но из дыма внезапно появился серый силуэт, прогремела предупредительная пулеметная очередь. Поняв, что в горловину ей не прорваться, джонка круто развернулась и на полной скорости полетела в лоб катеру, преследующему ее со стороны открытого моря.
– Эй, сукины дети на джонке, стоп машина! Открываю огонь на поражение! – прогремел над волнами голос Корвилла.
Джонка в ответ огрызнулась автоматными и пулеметными очередями. Пули зачмокали по рубке катера и с визгом зарикошетили по его бронированной палубе. Через несколько секунд джонка, поливая свинцом преследователей, пронеслась под его левым бортом и стала уходить в открытую морскую даль.
Рыжий Бейли, выматерившись, бросился на ют, к пулемету. За ним сорвался Маленький Чжан. Но, не добежав двух шагов, Маленький Чжан надломился и ничком опустился на крышку люка машинного отделения.
Оглянувшись на него, Бейли заревел, как разъяренный медведь, и длинной пулеметной очередью сразу из двух стволов разнес в щепки корму джонки. Суденышко обволоклось дымом и закрутилось на месте.
– Не стреляй, Бейли! – заорал Корвилл. – Там дети!.. Может, так сдадутся…
Но не тут-то было… На приближающийся полицейский катер обрушился сплошной град свинца. В ответ Бейли всадил еще одну очередь в ватерлинию крутящейся на месте джонки. Брызги от вспарывающих воду крупнокалиберных пуль залили палубу суденышка, и разом наступила тишина, в которой сквозь шум волн прорвался детский плач и гортанное заунывное пение.
– Выдохлись! – бросил Корвилл Метлоу. – Пока сукины дети не очухались и не выбросили контрабанду за борт, пускаю группу досмотра.
– Плохой
Корвилл зло усмехнулся.
– Пусть поют на любом языке, а копы пусть делают свое дело, – сказал он и приказал капитану подогнать катер вплотную к джонке.
И когда до утлого обезображенного суденышка оставалось метров пятьдесят, море внезапно содрогнулось от взметнувшегося к низким тучам взрыва. Когда он опал, на волнах плавали какие-то ящики, детские игрушки, клочья одежды и множество белых пластиковых пакетов.
– Нелюди! – прорычал Корвилл. – Детей не пожалели!
– Надо посмотреть, может, кто живой остался.
Корвилл безнадежно махнул рукой:
– Ты же знаешь, Джордж, при таком взрыве никого не остается…
Волна подбила к борту всплывший из глубины труп. Пожилой араб с седой бородой и оторванными по колени ногами смотрел в небо и скалился белыми зубами, будто злорадно смеялся над всем миром. Полицейские баграми вытянули его изуродованное тело на палубу.
– Смотри, Джордж! – показал Корвилл на левую ладонь мертвеца, на безымянном пальце которой поблескивал перстень с изображением руки с занесенным кинжалом.
– К сожалению, я оказался прав, – ответил Метлоу. – Чертова «Кара ислаими».
– Что такое «Кара ислаими»? – спросил Корвилл.
– Одна из реликтовых сект средневекового Востока, неожиданно объявившаяся в наше время. Секта профессиональных убийц, Рич.
– Но почему эти сукины дети взорвали себя? За контрабанду им грозил штраф, и не более.
– Думаю, ответ в тех пакетах, – показал на волны Метлоу.
Копы багром подцепили один пакет и вытащили его на палубу. Корвилл, понюхав находящийся в нем брикет с грязно-коричневой массой, ошеломленно воскликнул:
– Оно самое, Джордж, – сатанинское зелье!.. Суррогат мумие…
Тем временем матросы выловили еще один пакет, но в нем оказались не брикеты с грязно-коричневой массой, а обыкновенные стеклянные ампулы с мутноватой жидкостью и без какой-либо маркировки.
– Похоже на какую-то вакцину, – пожал плечами Корвилл. – Ладно, химики в лаборатории разберутся, – сказал он и повернулся к Метлоу.
– Все связалось воедино, Рич, – ответил тот. – Фабрика сатанинского зелья и ее хозяева ассасины, умеющие при малейшей опасности прятать концы в воду. На этот раз в буквальном смысле…
– Связалось, – согласился Корвилл. – Джон Карпентер связал за несколько дней то, на что мы безрезультатно потратили годы. Признаться, Джордж, я бы не прочь выпить с этим парнем на брудершафт.
– Я тоже… Но не стоит обольщаться, Рич. Мы знаем лишь часть «тропы ассасинов» по доставке в Гонконг сатанинского зелья, – откликнулся Метлоу. – Но мы не знаем, где эта тропа начинается. Не знаем даже страну, где свито их паучье гнездо. Во Вьетнаме, Камбодже, Лаосе, где оно?..
– Несмотря на президентские выборы, твоему шефу теперь будет трудно отвертеться от операции по их обезвреживанию, – засмеялся Корвилл.