Эффект проникновения
Шрифт:
Богушевская лишь горестно вздохнула.
19
В однокомнатной квартирке на втором этаже высотного дома, куда Зоя привела Кремнева (машину они бросили квартала за четыре отсюда), было тихо и полутемно. Включив свет, Кремнев первым делом заявил:
– Ты ранена, тебя нужно перевязать.
– Не надо.
– Нечего геройствовать, раздевайся. Мало ли что…
– Я не геройствую. Посмотри…
Зоя стянула свитер, скинула блузку. На ее руке выше локтя, там, куда угодила
Ошарашенный Кремнев рухнул на диван:
– Что за чертовщина…
– Никакой чертовщины, просто специальный препарат, – обыденным тоном пояснила Зоя, снова надевая блузку, на рукаве которой запеклась кровь. – Такой же принимает Зорин… то есть лже-Мартов… Поэтому он неуязвим, и я тоже.
– Бред какой-то, – Кремнев покрутил головой. – Ну, я понимаю, небольшая рана… Но с ним…
– Подожди. Я все расскажу, дай отдышаться…
На кухне Зоя поставила чайник на плиту, но не стала ждать, пока он закипит. Из стенного шкафчика она достала бутылку водки, налила себе полстакана и выпила маленькими глотками. Кремнев молча подвинул к ней другой стакан. Она налила ему, села на табурет у стола и неожиданно безутешно разрыдалась.
– Я обманывала тебя, – простонала она, ее опущенные плечи вздрагивали. – Обманывала по своей воле, я была с ними… Но я больше не могла. С тех пор как я узнала тебя… Мне ни с кем не было так хорошо, как с тобой. Дело не только в сексе, это лишь естественное следствие главного. Ты – настоящий. Они все безумны, темны. Только ты – настоящий… Я люблю тебя.
Кремнев не знал, что и ответить. Он выпил водку, поставил стакан на стол. Он не верил Зое… Или верил? Кто способен разобраться в тайных побуждениях женского сердца? Может быть, она и теперь лжет, ведет какую-то двойную игру. А может быть, и нет.
По-детски Зоя протерла глаза кулачками и произнесла фразу, которую произносят все плачущие женщины:
– Тушь потекла…
Улыбнувшись помимо воли, Кремнев тут же спросил:
– Ты знаешь, где они держат Иру?
– Не знаю. Догадываюсь.
– Где?
– В Фоксхоле.
– Фоксхол? Это что, не в России?
– Погоди, дойдем и до Фоксхола… Дай же мне рассказать…
– Здесь есть сигареты?
– Да, есть.
Из комнаты Зоя принесла пачку сигарет, поставила перед Кремневым пепельницу, закурила сама.
– Знаешь, я говорила тебе и много правды. – Она протянула руку, выключила газ под закипевшим чайником, но вместо чая или кофе снова налила водки в два стакана. – Вся история с героином, знакомство с Зориным – все это правда, до единого слова. Ложь начинается потом. Зорин спас меня вовсе не из великодушия. История с героином подсказала ему, что я – та самая авантюристка, которую он может с исключительным успехом использовать в своих целях. Препарат бессмертия довершил дело. Да что я! За это они покупают кого хотят, правда, хотят далеко не каждого. У них тоже есть особые
– Но кто они такие, Зоя?
– Коммунисты. Вернее, большевики-сталинцы. Так они говорят, хотя на самом деле они, скорее всего, горстка совершенно спятивших и исключительно опасных фанатиков. Они плетут заговор против всего человечества…
– Ну уж, – усмехнулся Кремнев. – Как может горстка фанатиков представлять опасность для человечества? Попытаться захватить власть в России – еще куда ни шло, старая добрая затея…
– Их не интересует Россия. Они замахнулись на весь мир.
– Зубы сломают.
– Боюсь, что нет. За ними – Фоксхол…
– Да что за Фоксхол такой? Это что – город, организация, арсенал?
– Фоксхол – это другой мир, в котором они творят, что им заблагорассудится.
– Другой мир? Гм… Ну да, наверное – в поэтическом смысле. Какая-то их вотчина, где они безраздельно господствуют. Но где это конкретно находится?
– Да нет, не в поэтическом. В самом практическом. Другая планета или другое измерение, не знаю точно. Туда можно попасть через Двери, открывающиеся в Пространстве и Времени…
Кремнев посмотрел на Зою с жалостью. Вне всяких сомнений, недавние потрясения повредили ее рассудок. Еще бы! Убить одного человека, тяжело ранить другого, который вдобавок чуть ли не восстал из ада… От такого у кого угодно разум помутится.
– Зоя, – в голосе Кремнева прозвучала заботливая нежность, – выпей-ка еще водки в качестве снотворного да поспи пару часиков. А потом поговорим, ладно? Надеюсь, в эту квартиру твои заговорщики не явятся?
– И я надеюсь… Сняла квартиру потихоньку от них. Я ведь давно решила все тебе рассказать и думала о том, что нам может понадобиться убежище. Не думала только, что тебя придется спасать с боем…
Она вымученно улыбнулась, и Кремнев ответил такой же улыбкой. Обойдя стол, он обнял Зою за плечи:
– Приляг, поспи…
– Ты считаешь, что я свихнулась?
Прямой вопрос настолько смутил Кремнева, что он лишь сумел пробормотать что-то невразумительное, а Зоя вздохнула и сказала:
– В этом их сила. Никто не поверит, пока не увидит, а смотреть никто не захочет, потому что никто не поверит… Они непобедимы, Саша. Нам остается только беспомощно ждать конца… Позволь мне уйти. Я попробую сама…
– Что попробуешь?
– Не знаю. Сделать что-то. Я ведь не дура и понимаю, что ни тебя, ни других убедить не удастся. А у меня преимущество – мне известно место, где Зорин проникает в Фоксхол. Он уйдет сегодня под утро, обязательно. Ведь я убила Булавина и серьезно нарушила их планы. У них есть что-то вроде радиосвязи с Фоксхолом – конечно, не радио, другой принцип, – но она не очень надежна. Он пойдет сам, часа в четыре утра. Я видела у них таблицы оптимального времени… Его можно опередить.