Эфирные контрабандисты

Сухов Лео

— Рубари, врубай паровые! Скорей! — поторопил я, хотя механик и так работал на пределе возможного.

— Да щаз! — зло ответил тот.

Уже истаял в воздухе пар на причале — а на самом его краю, как я успел заметить, застыла чешуйчатая тварь, наводя на нас посох. А вот посох — это серьёзно… Я резко отключил сферу пустоты, и наша летающая машина в последний момент ухнула вниз — а огненный снаряд, сорвавшийся с конца посоха в сторону аэростата, пролетел мимо.

— Мы падаем!!! — завизжала врывающаяся в рубку

сопровождающая.

— Спокойно! Прорвёмся!!! — злобно рявкнул я в ответ, лишь бы удержать деятельную особу от активных действий, и врубил обе отключенные сферы пустоты.

Дёрнуло нас так, что у меня аж кости затрещали!.. В машинном отсеке взревел горячий воздух, вытесняемый в салон… Закашлялся Рубари… Поток ветра сорвал с головы сопровождающей шляпу, выставляя на всеобщее обозрение рыжую шевелюру… Но в тот момент я смотрел лишь вперёд — к нам неумолимо приближалась поверхность с мечущимися фигурками чудовищ и тварей. На нас, к счастью, пока никто особого внимания не обращал.

С рёвом винтов мы пронеслись над землёй, дав по страшной балде какому-то длинношеему зверю — и снова начали быстро подниматься ввысь. Мимо просвистел ещё один снаряд того самого орудия, которое стреляло по нам при подлёте. В корпус ударили какие-то логосы, вышибая одну деревянную планку в рубке.

— Вы совсем психи!? — закричала девушка, возвращая шляпу на место и с ужасом глядя на картину разразившейся под скалой войны.

— Если не нравится — можете выпрыгивать, грани! — рявкнул я в ответ. — Вы-то возродитесь, но что будет с вашим грузом?!

Сверху снова пронёсся снаряд орудия, но я уже понял, что эта штука не способна стрелять прямой наводкой. Бьёт только навесом.

— Надо было уходить выше! — возмутилась сопровождающая.

— Тогда бы тот ублюдок, что торчал на причале с посохом, пробил бы нам аэростат и приземлил навсегда! — отмахнулся я, стараясь нырнуть за ближайший холм, поросший лесом. — И вот тогда бы мы точно не взлетели!

Увы, мы поднимались слишком быстро, и когда добрались до холма — он был уже под нами. И мне снова пришлось бросать дирижабль в сторону, каким-то пятым чувством учуяв летящие прямо в корму снаряды.

— Если хотите помочь, смотрите в окно сзади и предупреждайте о выстрелах! — рявкнул я. — Дверь задраили?!

— Что? — не поняла рыжая сопровождающая.

— Дверь в трюме задраили? — повторил я. — Дверь наружу!

— Нет…

— А, чёрт! Рубари!!! — заорал я механику.

— Сейчас закрою! Не ори! — ответил тот, подозрительно не заикаясь. Я бросил взгляд через плечо и обнаружил, что у Рубари в руке зажата фляжка.

— Другого времени не нашёл?! — удивился я не на шутку.

— Когда ты хочешь расколошматить дирижабль о поверхность — самое время накатить! — крикнул на бегу механик.

— Они выстрелили! — девушка всё-таки добралась до кормы и, наконец,

смотрела в окно.

Послушавшись, я резко прянул в сторону — и очередной снаряд прошёл мимо. Впрочем, он и так был почти на излёте…

— Где ваша пушка?! — закричала девушка через весь коридор.

— Какая пушка, грани?! Нам надо было забрать груз и доставить на Саливари, а не воевать за скалу! — ответил я, пытаясь смотреть сразу во все стороны и остро жалея об отсутствии боковых зеркал. Или хотя бы чего-то подобного.

На этот аргумент сопровождающая ничего не ответила. Мы удалялись от скалы всё больше и больше, и орудия тварей теперь нормально не добивали. И уже на следующем предупреждении новый снаряд так и не долетел к нам — хотя, возможно, орудийный расчёт просто просчитался в скорости. Так или иначе, мы стремительно набирали высоту, ревя всеми винтами — и пора было ложиться на обратный курс.

— Груз на месте. Дверь задраил! — счастливо сообщил механик, поднимаясь из трюма. — Грани! Ваша каюта прямо рядом с вами!

— Благодарю! — ответила девушка. — Я могу рассчитывать на завтрак, гратомо?

Раньше я редко слышал такое обращение. Обычно все сокращали до «гра» по отношению к мужчинам — и «грани» по отношению к женщинам. Гратомо — это было устаревшее обращение, которое когда-то применялось ко всем. Фант, кажется, ты слишком много времени проводил в библиотеке Экори — и вот зачем тебе эти сведения, а?..

— Как в лучших кафе Саливари! — заверил я её, отмахнувшись от непрошеных мыслей. — В самое ближайшее время, как встанем на курс, и я смогу сам всё приготовить.

— Я бы предпочла, как в дорогих ресторанах Большой скалы… — шутливо заметила сопровождающая.

— Увы! Я там не был! — вежливо сообщил я.

— Ик… Я тоже! — сообщил механик ни к селу ни к городу.

— А приготовить я могу только то, что хотя бы однажды съел сам! — закончил я несвоевременную кулинарную дискуссию. — Рубари, отставить пить! Лучше заикайся, но вот сделай так, чтобы всё работало, как часы!

— Так уже отставил! Чего с пустой флягой-то ходить! — успокоил меня механик, демонстрируя, как последние капли алкоголя выливаются в его глотку. — Работаем!..

Ушли мы лишь чудом… Осмотр гондолы выявил пробития в пяти местах — в том числе, и в моей каюте, а ещё отходящие доски обшивки и трещину в одной из несущих балок, в которую залепили чем-то убойным. Беглый осмотр аэростата тоже показывал многочисленные расхождения в швах, но останавливаться для ремонта мы не стали — прямо на лету всё чинили на следующий день. Сложно? Отнюдь! Просто забирались повыше, и Рубари, привязанный тросом, отправлялся на аэростат, а я — отключал логос огня. Пока мы медленно снижались, он успевал неплохо подлатать ткань в месте разрыва, пользуясь тем, что воздух довольно медленно остывал.