Его искали, а он нашелся
Шрифт:
Но я зря считал домен неотъемлемой частью сути его владельца. Потому что даже без воли пребывающего в наведенном ступоре "почтенного" Дом обладал собственным, ни на что не похожим мышлением. И он чувствовал, ощущал неправильность в созданной мною обманке, заглушке между двумя душами - человека, что за многие десятилетия стал Домом, и Дома, что со временем сроднился с человеком. Дом чуял мой обман, раздирал его подобно тому, как ветер и солнце разгоняют утренний туман. Дом еще не понимал, не осознавал степени опасности, но стоит только этому частично разумному и квазиживому конструкту из множества чар, барьеров, зачарований, ритуалов и скрепляющей это все воли
В какой-то миг уплывающее сознание уловило удивительно четкую, как для нынешнего состояния, мысль - больше целей не было. Я бы мог справиться лучше, наплодить больше обманок, смазать больше образов, но все это требовало времени, которого уже не хватало ни на что серьезное. Остатки этих минут куда разумнее будет потратить на попытку незаметно убежать, не вступая в ненужный нам бой.
Тело возвращалось в человеческую форму очень неохотно, куда неохотнее, чем в случае с Формой Тени. Приходилось вспоминать о необходимости говорить, заново раскрывая сросшиеся и сменившиеся гладкой кожей уста. Нужно было пожелать видеть глазами, а не тем странным потоком образов, какими я ориентировался после того, как глаза исчезли. Необходимо было напомнить себе о том, как дышать, заново заставляя легкие работать, а сердце биться.
Постепенно облако фиолетового нереального рассеивалось, ленты и паутины с вкраплениями зеркальных обломков опадали оземь невесомым пеплом, а фигура скрывающегося под этими одеяниями меня возвращалась в человеческие пропорции. Греза не давила, не требовала, не жрала мою суть, но от этого была еще опаснее. Никто не мешал мне вернуть себе людской облик, никто, кроме меня самого, почти забывшего, каким этот облик является.
Ведь так легко потерять себя настоящего в бесконечных лабиринтах зеркал.
Первыми моими словами были не инструкции соратникам, а едва слышный, но очень злобный мат - тело, отвыкшее быть, собственно, телом, ныло так, словно меня долго и упорно использовали вместо скалки для формовки теста. А уж голова, пропустившая через себя сотни сотен человеко-часов чужих жизней и переживаний, гудела круче улья с шершнями. Тем не менее, самочувствие было удивительно нормальным, как для пережитого опыта, хотя тут еще рано говорить - мы пока не выбрались.
– Тин?
– Вопросительные интонации в голосе Тарии были чуточку обидными, будто я реально мог (а я мог!) угробить себя такой мелочью.
– Ты в норме, или тебя нести?
– Что, страшно было?
– В духе коренного одессита отвечаю вопросом на вопрос, подымаясь на ноги и немного разминаясь с некоторой опаской.
Опаска достаточно обоснована, ведь, несмотря на мою уверенность в том, что я вернул все, как оно было, оставался вариант, в котором кусок моих мышц растет не в том направлении... или мозги переместило в задницу. Уж в том, что я иногда думаю именно ею, сомнений нет и быть не может - в этом плане я достаточно самокритичен.
– Не, все в норме.
– Уж очень бодро произнесла Тария, отрицательно махая головой и притворяясь образцом оптимизма и доверия к непогрешимому лидеру.
– Нормальца.
– Тут же поддержал ее Ганс, хотя уж его актерских талантов точно недоставало для того, чтобы я в эти слова поверил.
– Все в полном порядке, друг мой.
– Лосий тоже поддержал общую волну, не желая выделяться или качать права после того, как именно его прошлое догнало нас всех и хорошенько отпинало.
– Это было одно
– Разбила иллюзию нормальности Тиа, никак своего страха не показывающая, но все еще продолжающая успокаивать себя после пережитого зрелища уже-почти-твари Грезы за работой.
– Редко удавалось увидеть мастеров Зеркали в деле... особенно мастеров, которые позволяют себе столь масштабное и прямое использование своей силы.
Секунда молчания.
– К чему ваши взгляды?
– Самую малость раздраженно, настолько малость, что даже я сомневаюсь в реальности этого раздражения, произнесла эльфийка в ответ на молчаливый упрек команды.
– Я не собираюсь лгать по столь ничтожному поводу, особенно лгать тому, кто умеет разбивать чужую ложь.
– Ты-то могла и своими штучками притвориться, как следует.
– Упрекнула ее Тария, нахватавшаяся о тактике и возможностях видящих стольких знаний, что могла бы пойти преподавать юным пророкам какой-то аналог вышмата.
– Я - могла.
– С каменным спокойствием кивнула Тиа.
– А вот вы - нет.
Даже не знаю, что умиляет меня больше - попытки товарищей не показать, как их мое непривычное (в отличие от Формы) перевоплощение напугало, попытки Тиа сыграть на контрасте, или тончайший троллинг Тарии, заставивший Тиа ввязаться в совершенно ненужный ей спор и почувствовать себя несколько глупо. Последнее танцовщице удалось только за счет все еще не прошедшего шока от контакта с планарной силой, что заставило эльфийку несколько притупить бдительность, пусть и на жалкие пару секунд и считанные проценты. А еще потому, что как раз Тария даже секунды не сомневалась в том, что я себя контролирую, что, несомненно, польстило. Еще бы мне такую самоуверенность.
– Нашли время!
– Заканчиваю разминку, одновременно сворачивая ясновидение и сбор информации о том, что происходило, пока я отвлекался по важным делам.
– У нас считанные минуты остались! Быстро валим!
Команды приходится буквально выкашливать, одновременно помогая себе остатками стремительно истончающегося под натиском Дома барьера грез. Витражи уже покрываются тоненькими трещинками, так что времени на разъяснения нет - приходится просто вкладывать в головы готовые образы-разъяснения, объясняя свой план буквально в одно мгновение. Нельзя обвинить этих личностей в том, что они плохо ориентируются в боевой ситуации, но даже им (включая эльфийку) нужно время, чтобы разобраться в моих намерениях.
А времени, в который раз повторюсь, маловато.
Первым делом нужно было закончить с посланниками Меларета, так как именно они знали о Лосии слишком много. До неприличия много. Так много, что за столь короткое время надежно поправить им память я не смог. Потому, собственно, не стал даже пытаться, щадя только тех, кто был совершенно непричастен к нашей компании. Желающие посмотреть на заведомую и жестокую гибель бедняги-Лосия этой жалости точно не заслуживали.
Можно было бы попросту зашвырнуть их души поглубже в Грезу, но я и так, вероятно, наследил там слишком сильно. Поймает этот след Ткач или я еще успею отступить, спрятаться и затереть его - это вопрос уже другого времени. Главной причиной моей сдержанности была неуверенность в том, что смогу контролировать себя в таком неадеквате. С меня бы сталось пожелать сделать из тел и душ этих мудаков подобие игрушек того же Ткача, что несколько перебор для всех, кроме, пожалуй, контролерши призванного.