Его искали, а он нашелся
Шрифт:
– Ты обещал мне.
– Несмотря на всю злобу и почти осязаемую ярость, даже ненависть, направленная равно на себя и весь мир скопом, она говорила тихо и почти жалобно, чего от нее точно не ожидал и ожидать не мог никогда.
– Обещал, Тин.
– Выходит, что я лжец.
– Пожимаю плечами, заодно жалея, что очень не к месту дополнение про тролля и девственника.
Я открыт сейчас для нее, словно книга на прикроватном столике, а она просто не имеет сил держать собственную защиту, отчего мне приходится мягко прикрывать еще и ее бытие. Мы можем не говорить друг другу ничего, совсем ничего, потому что уже знаем ответы и аргументы. Она не принимает мой выбор, не может принять,
Не ради меня.
Ради его мечты.
– Ты можешь уйти.
– Уже спокойным тоном, убрав чуждость Звезд и шелест листьев из слов своих, только и произнесла эльфийка, не в силах заставить себя попросить, понимая, что просьбу эту не выполню.
– Пусть даже и один.
Мне многое хотелось ответить. Спросить о том, кем я выйду обратно из глубокой Тени, даже если сумею выйти? О том, сколько во мне останется от себя, когда я уже не смогу удерживать навсегда поселившуюся во мне пустоту? Сказать о том, что даже перестав быть человеком, не желаю оставаться один, потому что лучше любого наделенного познал, что на самом деле такое Одиночество.
Возможно, я бы и хотел сказать что-то, возможно даже умное или хотя бы успокаивающее, заткнуть Тиа, задавить авторитетом всех остальных, отдать приказы и пнуть всех под зад, чтобы не выделывались. Может быть, я бы даже добавил, мол, не спешите хоронить засранца, я еще перечислю вам титулы за убийство этой страхо*бины. Ничего из этого я сказать не успел, потому что свой ход сделала Дарящая Ласки, верная мне до предела разумного и далеко за этим пределом, не желающая мне встречи со своим прошлым хозяином, прекрасно этого хозяина знающая.
В голове слегка зашумело, но и только.
Будь я еще тем Константином, что вошел в ритуальный зал, который еще не успел принести всего себя на алтарь победы, прикрывая своих соратников форсажной Эгидой, давя Косновение мощью предельной Формы, перемалывая собственную суть на материал для теневых техник... этот то ли предательский удар, то ли все же проявление крайней заботы меня бы достал. Просто самую малость переписал бы мысли так, словно я сам принял нужное решение, разумное решение, которое тварь во мне продавливала всеми силами, так что даже сильно влиять не пришлось бы.
В разуме того, чем я теперь являюсь, невидимая нить, по которой в меня пришло вложенное Дарящей закрепиться не смогла. В голове возникли сразу два потока мыслей, но прежде чем Дарящая додавила-таки меня до выключения сознания и перехода в режим безумной мерзости, я вытравил ее воздействие. Кража тени, использованная на самом себе, открывает множество путей, только не всеми из них стоит идти.
И ведь Тиа бы промолчала, как и Гестия - не остановили бы Дарящую, даже заметь они ее маневр, имей шанс успеть перехватить. Оставшихся в меньшинстве Ганса, Тарию (она с первых дней знакомства умела понимать меня, иногда лучше меня самого) и Лосия дьяволица тоже спокойно бы обработала, даже быстрее, чем меня. Собственно, тот факт, что усиленный дарованный прием Дарящей на мне не сработал, только убедил меня в том, что лучше все закончить сейчас. Изверг могла бы додавить, могла бы ударить сильнее, плотнее, но тогда подчинение стало бы более полным, плотным, объемным и под таким поводком шансов выйти из Тени, куда меня бы отвела ее воля, у меня не имелось. Или, что вероятнее, я бы впал в раж и ей пришлось бы либо убить безумную тварь, либо сдохнуть в ее объятиях... она точно выбрала бы второе.
– Дурак.
– Лишь выговорила она, отступая, убирая в глубину своей сути бесцветные
– Какой же дурак.
Гестия молчала, потому что никогда не умела показывать чувства или прощаться, а теперь учиться поздно. Лосий и Ганс тоже не находили, что сказать или ответить. Тиа уже все сказала и большего вымолвить не могла. И только Тария, с нехарактерно мрачным видом, хмыкнула и задала единственный вопрос, сумев меня удивить напоследок.
– Как тебя звали?
– Она тоже смотрела прямо в глаза, игнорируя маску, что, казалось, прирастала прямо к лицу.
– Раньше.
В ответ на недоуменные взгляды со всех сторон, девушка только пожала плечами, словно недоумевая в ответ на наше общее удивление. А может, действительно недоумевала, безо всякого притворства.
– Ты же говорил, что Тин всего лишь сокращение от твоего имени, но сколько я ни спрашивала, всегда отшучивался или сбегал.
– Несмотря на ситуацию, она все же улыбнулась, очевидно потешаясь над моей реакцией.
– Это такой страшный секрет?
– Да не то чтобы секрет...
– Отвечаю, подавляя неожиданное желание захихикать.
– Просто ты всегда так смешно злилась, когда я отмалчивался.
Валериум в руке моей подруги чуточку дернулся. Не очень сильно, почти незаметно, но желание похохотать сразу убавилось. Вот честное слово, совсем у них чувства юмора нету, шуток моих не понимают. Наверное, потому что они слишком часто оказываются смешными только для меня, но не для окружающих.
– Полное имя Константин.
– Не хочу проверять прочность нервов человека с легендарным пистолетом в руках.
– Если совсем полное, вместе с родовым, то звали меня Константин Юрьевич Ви...
Договорить я не успел, причем по независящим от меня причинам, ведь чрезмерно отвлекаться от сражения в подобных условиях, конечно, вредно, но можно. Только не в том случае, когда в пределах рабочей дистанции находится мифическая тварь с сонмом душ, способных если не вскрыть мою маскировку от ясновидения на чистом классе, то просто перебрать окружающую реальность по песчинкам, выискивая все несхождения.
Полноценной атакой это не было, иначе исход был бы совсем другим... но и заметил бы этот удар я тоже раньше, чем сейчас. Всего лишь еще одна флеровая волна, созданная дабы вытащить из маскировки вероятного скрытника или подбирающихся к твари диверсантов. Не я один такой умный, чтобы предпринять самоубийственную атаку в попытках сорвать концентрацию извергу, сшивающему Вечный со своим доменом. Только если у меня есть только я, да и это "я" уже потеряно, у властей Империи имелись собственные призванные, которые неплохо так могли играть роль джихадмобиля. Очень дорогого и невосполнимого джихадмобиля, но сейчас они готовы заплатить даже большую цену, любую цену, кроме собственных жизней.
Перевести на себя удар флером через кражу тени было сложно из-за огромного давления, словно пытаешься остановить голыми руками небольшой ручеек, тогда как стандартные удары типичных извергов напоминали небольшое протекание в водопроводной трубе. Тогда можно было просто пальцем заткнуть, но сейчас оставалось лишь попробовать смешаться с потоком, позволив ему нас всех обогнуть, не позволяя себе создать волн, по которым нас отыщут. Хоть одна хорошая новость - после моей последней потери устойчивость к любым ударам по мозгам повысилась дальше некуда, а уж если говорить о техниках дьяволов, то еще больше. Удержать на себе умноженный фокус Похоти вышло даже слишком легко, просто потому, что эта мерзость звала, взывала и ластилась к тем участкам людской сути, которых уже не имелось.