Его извращенная фантазия

Блэклейс Ана К.

Мои слезы так залили это чертово приглашение, что текст превратился в размытое пятно. Этот отказ так сильно ударил по мне, что сердце будто скукожилось у меня в груди. Вся моя жизнь развалилась на куски, все мечты, которые я годами строила в голове, рассыпались в прах.

Отчим сказал, что я была такой наивной, что заслужила, чтобы все это отобрали у меня вот так. Я слышала, как он говорил это по телефону с мамой. Ее это даже не разочаровало. Она и не ожидала, что я попаду в Джульярд.

Поэтому я так и не вернулась в Шарлотт, отказавшись становиться местной посмешищем. Я просто пообещала себе больше никогда ничего не хотеть в этой жизни. Чем сильнее я чего-то

желала, тем быстрее это ускользало, поэтому я должна закрыть эту крышку и на все, что связано с Джаксом Воном. Я не дура, я вижу все предельно ясно. Получить внимание такого невероятного мужчины, только чтобы он потом отвернулся, — это будет адская боль. А мне и так хватает.

Мои мысли тут же перескакивают к еще одному бокалу вина или ведерку мороженого — как и в тот раз, когда я поняла, что мои родители на самом деле думают обо мне. Тогда внутри меня словно открылся голодный черный провал, дыра, которую нужно было чем-то заполнить. И я выбрала сладкое. Через несколько месяцев я была уже далеко от стандартов балерины. Зато оказалась именно тем, что нужно «Snake’s» в его ночном клубе.

Изначально я проходила прослушивание на второстепенную роль в рекламе, которую он продюсировал. Реклама была о девчонке с расстройством питания, которую постоянно травили за ее мечту стать балериной. В конце концов, она сбрасывала вес благодаря чудо-диете, которую он и рекламировал.

Он не взял меня на эту работу, но, окинув меня взглядом с ног до головы, сказал, чтобы я пришла в клуб той же ночью. Мне действительно нужна была работа, которая хоть что-то платит, а долги мамы стремительно выходили из-под контроля. Я была в отчаянии, поэтому согласилась.

Так я и начала там работать. Это не стриптиз, потому что «Snake» — это не стрип-клуб. Мы танцуем в клетках, в масках, в кожаных бикини и ремнях. Но вот что я никогда никому не говорила, и что сама осознавала только после пары бутылок, так это то, что мне льстило: он счел меня сексуальной. Достаточно привлекательной, чтобы мужики кидали в меня деньги. В этой маске я чувствовала себя сильной. Властной. И, что странно, даже в безопасности.

До сих пор Снейк держал свои обещания. Никаких прикосновений — клетка делает это невозможным. Я всегда могла сохранить анонимность благодаря маске, и нет никаких документов, которые могли бы связать меня с этой работой. К тому же он еще платит мне за услуги по онлайн-маркетингу. Через него я получила свои первые заказы через его рекламную компанию, а потом перешла от клиента к клиенту благодаря сарафанному радио. Деньги с этих заказов я зарабатывала, но доход был, да и остается, дико нестабильным, а мне нужно было выкладывать целое состояние каждый месяц, чтобы хоть немного уменьшить гору долгов мамы, не говоря уже о том, чтобы просто выживать в одном из самых дорогих городов мира.

Спустя пару недель работы у Снейка в клубе я узнала, что я далеко не единственная девушка с разбитыми мечтами, которая нашла там свое убежище. Мечты Мии тоже были разрушены, причем куда сильнее, чем мои. Когда она впервые рассказала мне о своем прошлом, я словно немного умерла внутри.

Ее прошлое также объясняет, почему она воспринимает эту историю с Джаксом Воном как возможность.

По ночам я ворочаюсь, думая об этом. В конце концов, дело не только во мне. Это огромный шанс, который может решить все мамины проблемы. Она ведь не всегда была плохой матерью. Это алкоголь ее изменил. Алкоголь стал тем монстром, который превратил ее в совсем другого человека. Я до сих пор помню времена, когда она была мягкой и доброй, укрывала меня одеялом и рассказывала

сказки о том, как однажды принц приедет и увезет меня в свой дворец.

Черт возьми, как же нас обманули этими сказками. Вместо этого она должна была учить меня быть своей гребаной героиней. Учить быть сильной, независимой, такой, которую невозможно сломать, каким бы сильным ни был удар. Лучшее, что этот мир может предложить в плане «принцев», — это Джакс Чертов Вон. А он, хоть и чертовски красив, чтобы в любую сказку вписаться, все равно тот еще извращенец.

Нет, мое решение должно остаться неизменным. Мой ответ — громкое и жирное «нет». Я буду по чуть-чуть разбираться с мамиными долгами, потому что я ни за что не докажу этому корпоративному ублюдку, что его мнение о женщинах верное. Не все в этом мире можно купить.

Я часами фантазирую о том, как проучу Джакса Вона, докажу ему, что я не такая, как те женщины, к которым он привык. Отказать ему, устоять перед ним — это было бы моим самым большим достижением, особенно учитывая, чем все могло закончиться иначе. Я начну проигрывать в тот момент, как стану доступной. Моя единственная настоящая сила — даже не играть в «труднодоступную». Это быть вообще недосягаемой.

Адди

ТРИ ДНЯ ПРОШЛО, а мистер Корпоративный Засранец так и не прислал контракт. Я как ненормальная проверяю почту и ящик после каждой утренней пробежки — и ничего.

Не то чтобы я всерьез думала соглашаться, но любопытство все-таки заело. А он, оказывается, слился еще до того, как мы переспали. Чего ты ожидала? — думаю я, открывая холодильник, вытаскиваю бутылку воды и делаю длинный глоток, направляясь к окну.

Мы с Мией снимаем эту квартиру уже почти пять лет. Она находится на Верхнем Вест-Сайде, и мы можем себе ее позволить только потому, что у Мии есть компромат на владельца. Вот такая она — плохая девчонка. Журналистка с кучей связей, даже несмотря на то, что все еще стажируется. Хотела бы я быть больше похожей на нее.

До того как устроиться в Snake’s, я жила с подругой из школы в Бронксе. И, честно говоря, это было самое дикое время в моей жизни. Иногда я даже скучаю по нему.

Но когда представилась возможность жить на Манхэттене, я просто не могла ее упустить. Если мне не суждено воплотить свои детские мечты, то хотя бы можно дышать их воздухом, попивая кофе у окна по утрам. А теперь я дышу тем же воздухом, что и Джакс Вон.

Черт, надо выбросить его из головы. Наша встреча — просто сбой в матрице. Мы из абсолютно разных миров. Он, наверное, тоже это понял, и, как только двери лифта закрылись, какой бы временный каприз ни замутил его голову, он его тут же отбросил.

Он решил, что я того не стою.

Эта мысль бьет по моему самолюбию. Вот почему я хочу увидеть этот контракт в почтовом ящике, да? Потому что это доказало бы, что я ему действительно интересна. Что он думает обо мне.

Конечно, он обо мне не думает, и пора бы мне уже принять эту истину с хладнокровием солдата. В конце концов, я видела настоящие лица нью-йоркских «мачо» из своей клетки в Snake’s. Я думала, что давно протрезвела и перестала верить в сказки. Я прекрасно знаю, что мужчины действительно хотят женщину, действительно боготворят ее, только когда она для них недоступна. Даже если эта женщина далека от стандартов красоты, с мощными бедрами и «мамиными» сиськами.