Его нельзя любить. Сводные
Шрифт:
Первые несколько минут я пытаюсь поймать дзен, и у меня даже получается. Но очередной раскат грома стирает мнимое спокойствие.
Вытягиваю шею, выглядываю в окно. Яна поблизости нет.
С ним же ничего не может случиться? Правда?
Сижу в ожидании еще минут пять и, натянув на футболку и трусы дождевик, вылезаю из машины.
Осматриваюсь.
Поначалу я даже мысли не допускаю, что у Яна хватит ума направиться в сторону бушующего моря. Но его темная фигура, виднеющаяся там, говорит об обратном.
— Ты с ума сошел?! —
Глава 19
Ян
— Ты с ума сошел? Ян, это опасно!
Сошел ли? Абсолютно точно.
Отголоски Никиного крика разбиваются о звуки бушующих волн. Оборачиваюсь. Она бежит сюда в развевающемся на ветру дождевике. Капюшон сдувает с головы сильным порывом ветра. Она приглаживает метающиеся в воздухе волосы, но продолжает уверенно приближаться.
— Чего ты орешь? — ловлю ее и прижимаю к своей груди. Ника запрокидывает голову. — Я просто… — Какого-то хрена смотрю ей в глаза, они у нее огромные, перепуганные. Это царапает где-то в области сердца. — Просто вышел покурить.
— В ливень? — она шмыгает носом. Топчется на месте и забавно морщит нос, в очередной раз набрасывая капюшон на свою голову. Его тут же сносит ветром, опять.
— Всего лишь небольшой дождь, — пожимаю плечами.
Ника смотрит исподлобья, и мне остается только врать.
Сам знаю, что коротнуло, поэтому и вышел, иначе случилось бы то, о чем мы оба с утра пожалеем, а может, сразу после…
— И где же тогда твои сигареты?
Ника продолжает сверлить меня глазами.
— Неважно.
Смотрю на нее. Она сюда прибежала, потому что подумала, что я решу искупаться? Серьезно? Глупость. Я слишком люблю себя, чтобы так рисковать.
— Нас может смыть. Если волна будет большой, — Ника тянет меня обратно к машине, — Ян.
Ее голос смешивается со звуками порывов ветра и шума дождя.
Разворачиваю Нику лицом к морю, крепко прижимая спиной к своей груди. Дышу почему-то отрывисто, будто уже пробежал пару километров марафона.
— Чувствуешь?
Море бушует. Нас всех сегодня штормит не по-детски. Волны поглощают все на своем пути, вздымаясь к небу. Мощная, исходящая от этой картинки энергетика восхищает своей силой.
Раскаты грома, озаряющее небо молнии, наэлектризованный до предела воздух. Ее тепло…
Крепче сжимаю пальцы Ники в своих, наблюдая за надвигающейся к берегу волной.
— Чувствуешь? — дышу полной грудью.
Ника сжимается. Пытается высвободиться из моего захвата.
— Что чувствую? Неминуемую смерть? Пошли, — толкает меня назад, — пошли, нас точно смоет. Ян!
Она срывается на крик. Волна подбирается все ближе.
Дышу глубже. Дождь лупит по спине и плечам. Ветер продувает насквозь. Холодно. Но это исцеляющий холод.
Адреналин впрыскивается в кровь от ощущения неминуемого столкновения с водной стихией. Еще несколько секунд.
Ника
Сильнее сжимаю кольцо рук, в которое ее заключил.
— Выпусти меня, выпусти, ты сумасшедший. Ненормальный.
Тело простреливает животным удовольствием. Улыбаюсь и оттаскиваю нас назад. Падаю на камни, утаскивая Нику за собой. Волны выбрасываются на берег, долетая до тела мелкими брызгами.
— Больной. Ты просто идиот. Настоящий, пусти меня! Пусти, чтоб ты утонул вообще.
Она злится. Лупит меня ладонями, а потом ползет на четвереньках в сторону машины.
— Просто придурок, — выпрямляется, бросая на меня убийственный взгляд.
— Постой, — иду следом, срываясь на дикий хохот. — Стой. Глупость!
Последним, конечно, привлекаю ее внимание. Ника замирает как вкопанная, а когда подхожу ближе, влепляет пощечину.
— Я просила тебя так меня не называть? Просила?
Ловлю ее запястья, останавливая очередной выпад. А потом сам же тяну ее на себя. Ника влетает подбородком мне в грудь. Сопротивляется. Пытается заехать коленом между ног.
— Поаккуратнее. Он мне еще пригодится.
— Не пригодится, — шипит разъяренной фурией. — Ты мог нас убить.
— Разве?
Встряхиваю ее, наконец заполучая то, что хотел. Взгляд. Глаза в глаза.
— Просто дурак, — добавляет уже тише.
Ее трясет от холода. Зубы стучат.
— Пошли в машину.
— Я туда и шла, — снова огрызается и, вывернувшись из моих рук, топает вперед.
В тачке первым делом снимает дождевик и бросает его на переднее сиденье.
Мы оба мокрые. Самое время врубить обогрев, но шевелиться лень. Я просто неотрывно на нее пялюсь. Мы сидим по разным углам. Ника завернулась в одеяло, а я чувствую дрожь от легкого переохлаждения, но не спешу согреться.
Смотрю на нее. Смотрю, а потом, в какой-то загадочный для нас обоих момент, просто подаюсь вперед. Сокращаю расстояние между нами до нескольких сантиметров и снова замираю.
Стою перед ней, упираясь коленями в матрас, безвольно свесив руки по бокам.
Ника хлопает глазами, плотнее заворачиваясь в одеяло. Одни глаза, собственно, и торчат.
— Что ты делаешь?
Ее шепот долетает до меня не сразу. Осознаю, что моя рука уже пробралась под ее укрытие из одеяла и коснулась кожи.
Что я делаю? Сам понятия не имею. Трогаю ее. Хочу трогать.
— А на что это похоже? — склоняю голову вбок.
Мои ладони уже на ее теле. Одеяло медленно сползает по хрупким округлым плечам. Ника молчит. Немного съеживается, а я только крепче прижимаю ее к себе.
Целую в макушку. Касаюсь губами волос, вдыхаю ее запах. Когда мы стали настолько близки? Когда меня так на ней переклинило?
Она едва ощутимо касается пальцами моего плеча. Вздрагиваю и абсолютно не знаю, что со мной. Я зациклился. По телу расходятся колючие мурашки — это Ника провела ногтями мне по шее.