Его пленённая леди
Шрифт:
Когда они вновь отправились на поиски Тори, Нелл вознесла молитву, чтобы в следующий раз, проснувшись и обнаружив Гарри в своей постели, она не была такой трусихой.
* * *
– Так кто отец Тори? – совершенно неожиданно спросил Гарри. Этот вопрос мучил его с тех пор, как он понял, что с ней случилось.
Нелл напряглась. Они только покинули один из коттеджей, куда была отправлена к кормилице брошенная девочка–младенец. Ещё один ребёнок, который оказался не её дочерью.
– Вам не нужно рассказывать
– Никто, – ответила она.
– Нелл.
– Вам ни к чему знать. Нет смысла.
Нет смысла? Конечно, смысл есть. Гарри постарался говорить спокойно.
– Почему вы так говорите?
– Мой отец пытался вызвать его после... ну, вы понимаете, чего. Папа воспользовался предлогом, что тот человек якобы жульничал в карты. Ведь если бы дуэль произошла из–за меня, то разразился бы скандал. А папа прежде всего пекся о моей репутации.
Было бы чертовски более уместным, если бы папа изначально защитил дочь, подумал Гарри с тихой яростью.
– Но сэр... он... отказался драться с отцом. Он назвал его жалким неудачником, хотя знал, по какой причине был брошен вызов.
– Так он знает о ребён...
– Он ничего не знает, – сказала Нелл решительно. – Он даже не знал, что я забеременела. Отец вызвал его за несколько месяцев до того, как я осознала своё... своё положение.
– Понятно.
Она прямо посмотрела на него.
– И если я скажу вам его имя, вы, вероятно, захотите сделать то же, что и папа, не так ли?
«Не совсем», – подумал Гарри. Он бы не стал вызывать этого мерзавца на джентльменскую дуэль под каким–то предлогом и затем отступать, когда негодяй откажется драться. Он бы просто избил ублюдка до полусмерти.
Она, должно быть, прочитала правду в его глазах, поскольку кивнула.
– Только два человека знали, кто отец моего ребёнка, и папа был одним из них. Он... этот мужчина ничего не знает об этом, и я хочу, чтобы так оно и осталось. Так лучше для всех и, в первую очередь, для Тори.
Гарри мог понять это. Она бы не хотела, чтобы Тори знала, что была ребёнком, зачатым от насилия. Кто бы хотел?
Но этот вопрос всё же терзал Гарри. Кто, чёрт возьми, эта сволочь?
* * *
Они вернулись на Маунт–стрит к часу. И наряду с обедом Гарри организовал встречу с Рейфом и Люком, чтобы узнать, что они выяснили.
Нелл пришла в уныние, чувствовала себя удручённой. Список мест, который составил Гарри, когда они впервые начали поиски, подходил к концу. Они покрыли огромное расстояние, но всё ещё не обнаружили и следа Тори.
И Нелл была расстроена и сердита на Гарри.
– Как вы можете утверждать, что это не Тори? – спросил он в последнем приюте, добавляя: – Как по мне, все младенцы выглядят одинаково.
Младенцы не были на одно лицо, и она была на него зла, как чёрт, за эти слова. Она вспылила и резко ответила Гарри, и оставшуюся до дома часть пути они проехали в молчании.
Но
Его замечание было совершенно невинно; она знала, что он ничего под этим не подразумевал. Проблема была в том, что Гарри разбередил едва начавшую затягиваться коркой рану, ту, которую она пыталась игнорировать. Под этой коркой она скрывала страхи и сомнения, которые терзали её.
Узнает ли она и в самом деле своего собственного ребёнка? Сердце Нелл говорило, что узнает, но чем больше плетёных корзин–колыбелек, крохотных пухленьких личиков с серьёзным выражением, покрытых пушком головок, и ротиков, похожих на бутон розы, она видела, тем больше сомнений начинало закрадываться в душу...
Маленькие дети так сильно меняются за шесть недель.
* * *
После обеда, который был съеден в атмосфере молчаливого напряжения, леди Госфорт увлекла Нелл для снятия мерок.
Нелл, как и любой другой человек, любила красивую одежду, но сейчас её всё раздражало. Они измерили каждую часть ее тела, какую только можно было представить; худая, невыносимо элегантная мастерица по пошиву мантуи орудовала измерительной лентой и по–французски выкрикивала цифры своей помощнице. Затем измерили её стопы и икры и нарисовали шаблон для обуви. Затем то же самое сделали с её головой и заказали множество шляп, включая одну для верховой езды.
Нелл сносила всё это относительно молча, стараясь быть, насколько возможно, вежливой и помогать, чем может, но совершенно не способная проникнуться духом события. Она оставила большинство решений за леди Госфорт, Купер и Брэгг.
В глубине души она чувствовала себя больной. Что, если Тори была одним из тех младенцев, которых они видели, и собственная мать не узнала её?
Мастерица по пошиву мантуи, сапожник, портниха, по своему обыкновению, как и помощница шляпницы, не заметили ничего неладного, но леди Госфорт заметила.
В тот же момент, как они закончили, леди Госфорт всех отпустила. Оставшись наедине с Нелл, она подтолкнула ту к небольшому диванчику и плюхнулась рядом с ней.
– В чём дело? – требовательно спросила она, буравя Нелл пристальным взглядом.
– Дело? – начала Нелл.
– Даже не пытайтесь меня обмануть, юная леди. Вы думаете, что если я пользуюсь этими очками для чтения, то не способна увидеть то, что совершенно очевидно? Что бы ни заставляло вас и моего племянника на целые дни пропадать из дома, это не имеет никакого отношения к юридическим делам Гарри или его собственности. Это касается вас. Я вижу это в его глазах.
Нелл прикусила губу.
Леди Госфорт продолжила:
– Прошлым вечером вы пришли домой расстроенной, а теперь вы оба вернулись с такими вытянутыми лицами. И вы, моя девочка, подошли к приобретению новой одежды – одежды, за которую любая другая молодая женщина вашего возраста отдала бы всё что угодно, – так, будто это был... визит к дантисту. Итак...