Его сбежавшая Принцесса
Шрифт:
И мы шли. Все дальше и дальше вглубь леса. Мне становилось тревожно. На песке у воды все — таки было безопаснее. Там я хоть как — то ориентировалась. Но Эд шел уверенно, так, словно уже бывал здесь.
— На самом деле все леса похожи, — сказал он, — и всегда есть выход.
— Ну ладно.
А моя тревога все нарастала. Нет, разумеется, мне не хотелось быть паникером, уничтожающим спокойствие Эда, но за последние дни моя внезапная паника ни разу меня не подвела.
— Эд, — позвала я, — ты уверен, что деревня там.
— Полностью.
Шли дальше.
— Эд,
Эд остановился, посмотрел мне в глаза.
— Мы в лесу. В десятках часов от дворца. Даже если бы за нами отправили погоню, то рыцари бы заблудились. Никто не станет тратить все ресурсы на поимку двух безумцев, спрыгнувших с крыши.
— Спрыгнувших и полетевших, — дополнила я.
— Тем более. В темноте никто даже не рассмотрел нашего направления.
— Ну ладно.
— Эд, а ты уверен, что?..
— Что теперь?
— Ничего, пойдем.
Ну вот. Мы еще даже не поженились, а я уже начинаю его раздражать. Точно услышав мои мысли, Эд обернулся и заговорил спокойно и медленно.
— Я понимаю, за последние дни ты многое пережила. Эти погони, битвы на мечах. Твою семью взяли в заложники, наших друзей взяли в заложники… К тому же мы чудом спаслись. Тебе пришлось прижигать мою рану. Я понимаю, тебе непросто.
— Эд, нет, — прервала я, — дело не в этом, у меня предчувствие и все.
Так что, когда на нас напала стая волков, я не удивилась. Не удивилась ни капельки. И если бы в тот миг Эд не сражался за наши жизни, а решил посмотреть в мои глаза, то он непременно бы углядел в них «Я же говорила!» большими буквами. Сначала мы бежали. Держась за руки. Быстро. Так, что ветки хлестали по лицу, и ветер задувал в уши. Потом появились волки и с других сторон, и стало понятно, что побегом проблему не решишь. Эд взял палку, поджог ее огнивом, всучил палку мне, и сделал такую же для себя. Теперь мы нападали на зверей с огнем. Должны же волки бояться огня. Должны же!
— Донна, если выживем, сделаю тебе табличку «права во всем!».
— Если выживем, сделаю тебе табличку «победитель волков!».
Мы стояли спина к спине. Сердце бешено колотилось. Это конец. Есть силы, против которых человек бессилен. Например, звери. Звери — это самое жуткое, что можно себе представить. С ними нельзя договориться, их нельзя подкупить… с дикими животными решает только сила. А силы у нас не было. Даже оружия не было. Я порылась в карманах, нащупала свисток.
— Давай, — сказал Эд, — свисти.
— Я вообще — то искала нож…
— Свисти!
И я свистнула. Свистнула так громко, что сама чуть не оглохла от своего свиста.
— Думаешь, кто — то придет на помощь?
— Посмотрим.
Тут я все-таки нащупала нож, передала Эду. Волки напали, и на моих глазах началась самая страшная, кровавая и дикая битва на свете. Волки набросились на Эда, он набросился на них. Это было месиво из крови, шерсти, криков, стонов. Эда терзали, и Эд терзал. Он стал одним из этих волков. Он стал самым сильным из них, но я знала, что стая сильнее одиночки. Перед глазами, как в предсмертном бреду, у меня проносились фрагменты из жизни. Вот мы с Эдом только познакомились,
Последним, что крикнул Эд, было отчаянное:
— Донна, беги!
Но бежать я не могла. Я покачнулась, упала на землю и не отрываясь смотрела на ужасную схватку. А по щекам текли слезы.
Глава 37: Мы еще покрим этот мир. Мы будем счастливы
Радовало во всем происходящем только одно. Только то, что умрем мы с Эдом, как в сказках, в один день. Долго у нас не вышло, но хотя бы счастливо. В какой-то момент Эд перестал сражаться, он бессильный повалился на землю и повернул голову на меня. И зашептал. Я изо всех сил попыталась улыбнуться ему. Дать поддерживающую улыбку. Но с улыбкой никак не выходило. Никак. Зато я смогла разобрать, его шепот.
— Люблю тебя.
Я закрыла рот ладошкой и вздрогнула всем телом.
— Я тоже, — прошептала я, — я тоже тебя люблю.
Но он не слышал, не мог слышать.
Волки оставили Эда, обратили внимание на меня. Драться. Я тоже решила драться.
— Ну давайте, гады, — выплюнула я, — что б вам подавиться.
Тут зарычал медведь. Конечно, еще медведя нам сюда не хватало. Но тут в голове прояснилось. Медведь. Наш Медведь! Видимо, он услышал свисток и пришел. Нашел нас. Слишком быстро. Неожиданно быстро.
Слезы вмиг остановились, я смотрела, как большой бурый зверь лапой вступил в хватку с волками. Сердце билось быстро — быстро. Я подползла к Эду, и увидев его, испустила истошный вопль. Весь израненный. Одежда в клочья. Кровь заливает глаза. Испуганная до полусмерти, я приложила ухо к его груди. Не бьется. Может, просто я не услышала. Приложила снова. Тихое — тихое… тук — тук, тук — тук…
— Эд, — выдохнула я, — что ж ты меня, как пугаешь.
Мне в спину уперлось что — то. Медведь. Он сунул голову к Эду. Принюхался. Тряхнул головой. Я заметила, что и его пасть тоже в крови. Потом обернулась на мертвых волков и твердо решила больше никогда не спать на боку.
— Тут надо врача, — сказала я.
Медведь снова мотнул головой.
— Чего мотаешь? — разозлилась я, — он еще дышит.
Медведь лег ко мне на колени и тихонько зарычал.
— А ну поднимайся! — затолкала его я, — надо в деревню. Там должны быть доктора.
Медведь не шевелился.
— Он твой друг! — закричала я, — мы должны его спасти!
Медведь легко тронул меня лапой по голове. Тронул снова. И снова.
— Да что с тобой не так!
Я поняла, он гладит меня, пытается успокоить. Но мне не нужно успокоение, нужна помощь! Я снова положила голову Эду на грудь. Снова послушала удары сердца. Тихие — тихие, слабые — слабые. Он жив. Жив.