Его слабость
Шрифт:
– Хорошая лошадка, – протянула я. – Дай мне себя потрогать. Не кусай Соню.
Старушка продолжала жевать свежее сено и не смотрела на меня, не двигалась. И тогда я приблизилась в плотную, заворожённо глядя на животное.
Прикоснулась к шкуре и по ней пробежалась дрожь.
– Хорошая лошадка, – я гладила её, рассматривая во все глаза.
Лошадь неторопливо отвернулась от меня. Я побоялась, что она может лягнуть, поэтому отошла назад, наткнулась на Лёшку.
– Неожиданно, – прошептал он. – Она не испугалась тебя.
– Думаю
Я ничего такого не сказала. А он резко отвернулся. Ему покой прописан, а тут прискакал пегий какой-то, навёл шороху, теперь Лёшко от каждой фразы будет сам не свой.
Отошёл от меня, закинул руки вверх и стал плечи разминать. Я обошла его стороной, заглянула в лицо. А губы недовольно поджаты, брови съехались к переносице отчего тень над глазами гуще стала, а сами глаза почернели. И мышцы на лице играют.
– Ты как? – с опаской спросила я.
– Не очень, – признался он. – Ты про ферму не вспоминай. Ладно?
– Ладно,– тут же согласилась я. – Поехал, Алексей Яковлевич в город. К врачу твоему заглянем.
– Я после боя к нему загляну, - поделился своими планами Леший.
– Может не надо? – насторожилась я. – Бокс?
– Нет, подпольные бои без правил, – он посмотрел на меня внимательно, ожидая реакции. – Был несчастный случай год назад, я завязал.
– Если завязал, зачем ввязываться опять?
«И смотреть, как напуганный котёнок». Оказывается, я так умею. И Лёша от такого взгляда не знает куда деваться. В такие моменты я уверена, что если попрошу луну с неба достать, побежит.
У меня однокурсник работал как раз со спортсменами. Так вот не нужно подпольных боёв, чтобы в элементарных видах спорта попасть в реанимацию. Но Лёшку это не оправдывает. Видно, быстро хотел разбогатеть.
Я там по-пьяни в нашу первую ночь на двоих, после выпускного ничего меркантильного не ляпнула?
Хотела успокоить, поговорить, уговорить, глупостей не делать. Надо ехать к врачу и отказываться от боёв. А вторую часть фитнес-клуба можно ведь как-то выкупить.
А у нас в заброшенной деревне «День открытых дверей». Ещё одна машина прикатила. Серый фургон. Проехал почти до нашего дома.
Я прошла на встречу. Из кабины вылез высокий мужчина и лучезарно улыбнулся.
– Здравствуйте, – крикнул он. – Я фермер. Вам мясо, молоко, творог не нужны? Всё свежее. На ярмарку еду, думал…
Он осёкся, с ужасом уставился в сторону от меня.
Я вынуждена была оглянуться. А Лёшка за топором сбегал. И шёл с такой страшной мордой, что у меня чуть ноги не подкосились. Неистовая злоба, перекосила всё лицо.
– Уезжайте!!! – закричала я фермеру. – Быстрее!!!
И кинулась наперерез Лешему. А он меня словно не замечал. Шёл вперёд.
– Лёша, Лёшенька, – заныла я, повиснув на руке с топором. – Лёша, что происходит?!
Машина с визгом уезжала задним ходом. А Леший, как зверь лесной, разинув рот, издал что-то невероятно страшное и ужасное. Такой дикий рёв, что я похолодела и руки отцепила, упав вместе
Лёшка тоже на колени упал. Тело всё судорожно тряслось. Он руками за волосы схватился и стал их рвать. Натурально, клоками вырывал свои густые тёмные локоны.
Я вокруг ходила, наблюдая настоящую ломку. Он орал на разные голоса, не справляясь с приступом.
Я глянула на машину.
– Поехали к врачу! – строго приказала я.
Он обхватил себя руками и стал таким жалким и безобидным, что сердце кровью обливалось. Я решилась приблизиться. Только прикоснулась к нему, а у него жар. Лихорадочный блеск в глазах
«Основным признаком фебрильной шизофрении считается повышение температуры тела до сорока градусов». Вот откуда у меня это появилось в голове? Кто-то из знакомых, с которыми мы поступали, выбрали психиатрию.
– Фебрильная шизофрения! – крикнула я ему в ухо, – Нам надо ехать немедленно. Это летальный исход! Ты слышишь меня?! Лёша, поехали, – я его тянула к машине.
Он расхохотался и упал на землю. Тело дрожало, он ржал, на голове кровь от вырванных с корнем волос.
Соня, бл*дь, что ты вообще забыла с этим психом?
– Лёш, – я попыталась взять себя в руки. – Я как-то нужна?
– Я расскажу, – он перестал смеяться и обнял себя руками. – Фебрильная шизофрения – наследственное заболевание. У меня ничего подобного нет. Не уходи. Я чувствую, что уже собралась меня бросить.
– Меня легко понять, – отозвалась я. – Поехали в город.
– В порядок себя приведу, – стучал зубами Лёшка, замерзая. – Пошли в дом. Я сейчас всё расскажу.
****
Все события и герои вымышлены, любое совпадение с реальностью – случайность.
Когда маленький Лёша Васин пошёл в первый класс, в его деревне жило девять детей. В пяти километрах была ещё одна деревня, где тоже жили дети. И ребята ходили друг к другу в гости по берегу реки. Третья деревня располагалась чуть дальше, но там тоже обитала ребятня, и родители тоже работали на ферме.
Ферма.
Огромный животноводческий комплекс, где разводили коров, свиней и был даже птичник. Поля засеивали картошкой и зерном. Поэтому деревни держались, было где работать.
Детей собирал автобус и отвозил в посёлок. Мой родной посёлок. Там они ходили в школу, а после обеда автобус развозил всех по домам.
И воспоминания о раннем детстве были потрясающими у Лёши Васина. Всё светлое, весёлое. Толпа дружных детей, к которым он очень привязался.
А потом в их деревне поселился Леший.
Это был отсидевший старый мужик с психическими отклонениями. Ехать ему было некуда, поэтому его устроили работать на ферме, убирать за свиньями. Жил Леший в крайнем доме, где когда-то жила его старушка-мать. Жил один. Не пил, ни с кем не общался. Был он высоким, здоровым мужиком с длинными руками, заросший, как настоящий Леший. И дети его страшно боялись и близко не подходили.