Его запретная омега

Стрессел Кристен

Я нырнул к ее пульсирующему лону, слизывая ее соки и засасывая клитор между моих губ. Ее вкус был лучше, чем мед. Когда бедра Зилины извивались возле моего рта, я глубоко втолкнул язык в нее, отчаянно пытаясь выпить ее, ее стоны подталкивали меня. Я трахал ее своим ртом, пока ее тело не напряглось сильнее, чем кулак, и Зилина издала крик, когда ее пронзило удовольствие.

Я дернулся назад, поднимаясь на колени над ней. Ей нужен мой член. Нужен сейчас.

Проведя пальцем между ее мокрых складок, я обнаружил это тесное пульсирующее отверстие и вдавил

внутрь, проверяя ее. Но к моему шоку, я столкнулся с барьером, который сказал мне, что она была…

— Черт, — прорычал я, тяжело дыша, пытаясь все обдумать.

«Возьми ее. Возьми ее сейчас же», — потребовал мой волк.

Я сильно хотел врезаться в нее. Пройти через этот барьер так, чтобы она безвозвратно стала моей. Я чертов король, альфа. Это мое право. Если я хочу чего-то, я беру это. И я хотел Зилину больше всего на свете.

Но…

Я хотел, чтобы она дала это мне.

— Король?

Я всасывал воздух, пытаясь удержаться на ногах, и прижимал ладонь к ее горлу.

Она девственница. Моя женщина не была тронута ни одним другим мужчиной до меня. Удовлетворение, которое это принесло мне, было таким, какого никогда не испытывал. Ни в бою, не в постели. Даже с первым поцелуем, который мы разделили в моем кабинете.

Мой волк сказал мне, что она моя. Это только доказало это.

— Скажи мне, чего ты хочешь.

Я почувствовал, как она сглотнула в моей руке. Действие было одним из доверия.

— Тебя, — прошептала она. — Только тебя. Прямо сейчас.

— Ты уверена? — спросил я ее.

Я спрошу только один раз. У нее только один шанс изменить свое мнение по этому поводу.

— Уверена.

Облегчение охватило меня, как волна. Зилина не должна доверять мне. Особенно не так сильно. Но она доверяла, и это заставило альфу во мне хотеть биться в грудь.

— А ты? — Она ахнула, когда я выпустил ее горло. — Я овулирую… — Слова стали хныканьем, которое звучало так похоже на животное, в котором она обитала. — Ты знаешь, что это значит, король.

Ее ноги отчаянно терлись о мои бедра.

Я уверен?

Это запрещено. Так чертовски запрещено. Я могу потерять свою корону за это. Я могу потерять все.

Жар ее лона жег мой член. Мне нужно похоронить его в ней, быстро и жестко, и сильно. Мне нужно оставаться там до тех пор, пока мой узел не наполнится семенем, а она не высосет его из меня. Заклеймить ее так, как будто она заклеймила меня.

Запрещено, запрещено…

Но во мне бушевал инстинкт.

Стоит того. Она, черт возьми, стоит того.

С ревом я рванулась вперед, врываясь в ее лоно, чтобы взять то, что Зилина была готова дать.

Там не было пути назад. Король или нет, запрещено или нет…

Омега стала моей.

Глава восьмая

Зилина

Сегодня вечером король должен был праздновать победу. Но сейчас он принадлежит мне.

Сила этого знания,

смешанная с течкой, сделала меня очень возбужденной, когда он вонзился в меня. Тяжело, быстро и безумно от нужды. Это то, чего я жаждала, месяц за месяцем, когда сидела здесь одна в темноте, корчась в грязи, мечтая, что кто-нибудь придет и отнимет у меня необходимость. Я никогда не позволяла себе роскошь думать о желании, как того требовало Его Величество. Он привык ставить себя перед всеми остальными. Для меня это был смертный приговор.

Но когда я вонзила ногти в кожу королевской куртки и впилась губами в его, я позволила себе помечтать. Что это было больше, чем моя течка, превращающая его в животное. Чтобы такой человек, как король Аделай, мог видеть меня чем-то большим, чем омега. Больше, чем женское тело, чтобы брать меня всякий раз, когда ему захочется. Он дал мне вкус чего-то опасного. Желание стало надеждой.

Я хотела не только принадлежать королю, но и хотела, чтобы король принадлежал мне. Как он сказал, я хотела быть омегой, которая поставит короля перевертышей на колени. Не только в этом грязном бункере, но и перед всем городом.

Мои мечты и моя гордость убили бы меня, поэтому я яростно держалась за эту ночь. Король может покончить со мной завтра. Даже позже сегодня. Он может бросить меня охранникам и позволить им владеть мной до тех пор, пока моя течка не закончится.

Король прервал поцелуй. Его член все еще пульсировал во мне. Мы были едины.

— В чем дело, моя роза?

— Ни в чем, — соврала я.

Я едва могла разглядеть его черты в темноте, но его хмурый взгляд не пропал. Возможно ли, что король действительно заботится обо мне?

Я должна быть начеку. Он никогда не обещал не убивать меня.

— Разве это не то, чего ты ожидала в первый раз?

— Нет.

Я имела смелость рассмеяться, чувствуя себя пьяной от ощущений, которые Аделай во мне пробуждал. Риэль украла несколько старинных любовных романов из библиотеки замка, и мы все хорошо смеялись, пока она читала их вслух. Но когда Риэль закончила, все мои соседки по дому остались с таким же задумчивым выражением лица. Возможно, это так, и не так больно и грубо, как говорили некоторые омеги, которые были вынуждены обслужить охранников. Несчастные, которые не успели укрыться вовремя.

— Тогда чего ты ожидала? — Эти слова не были такими добрыми.

— Это лучше.

Да, он был твердым и грубым, и хотел претендовать на каждый дюйм меня, и напоминал из раза в раз, что я — омега, а он — король, но король хотел меня. Он выследил меня. У него могла быть любая женщина внутри городских стен. Он хотел меня.

— Потому что я с тобой.

Он вздохнул, откатываясь на колени. Его член больше не был внутри меня, и пульсация стала мгновенным безумием в его отсутствие. Кнопки прижались к моей коже, когда Аделай расстегнул пиджак, обнажив твердую мускулистую грудь. Кожа скользнула по его рукам, к матрацу. Он был таким красивым, таким реальным в своей уязвимости. Моим.