Егор Смирнов: каникулы в СССР. Том 1
Шрифт:
— А это идея! — Саня сделал еще один глоток из фляжки и, схватив ручку, начал быстро расчерчивать листок.
Мы прогнали еще несколько раз новую песню. Стас пытался мне подпевать, но, похоже, слов он особо не знал.
— К завтрашнему дню все выучу, Егорка. И мы ее вместе забацаем, — пообещал он, когда репетиция закончилась.
После этого, быстро глянув на часы, Стас засобирался.
— Парни, мне срочно надо уйти. Сань, закроешь тут все и ключи на вахту закинешь, хорошо? — торопливо спросил он.
— Не вопрос. Сегодня во сколько у школы?
—
Было похоже, что он совсем забыл о какой-то важной встрече.
Я тоже долго задерживаться не стал и, попрощавшись с парнями, вышел из клуба. В этот момент в моей голове царил настоящий хаос. Столько событий произошло за эти три дня. И последней каплей стала прошедшая репетиция. Мне надо было успокоиться и привести мысли в порядок. Я обогнул ДК и неспеша пошел по небольшому скверу. Сейчас здесь было совсем безлюдно. Устроившись на скамейке, я стал обдумывать свои дальнейшие действия, а также строить планы на обозримое будущее.
От этого занятия меня оторвал отдаленный и весьма грубый окрик:
— Садись в машину, дятел!
Я поднял глаза и увидел вдалеке длинного мужика в спецовке, который заталкивал в черную «Копейку» какого-то парня. Тот даже не пытался сопротивляться. Перед тем, как исчезнуть в сумраке салона, он повернулся и быстро глянул в мою сторону. Наши взгляды на мгновение встретились, и я в нерешительности застыл, не зная, что делать.
На меня смотрел Стас Тимофеев.
Глава 26
Увидев меня, он едва заметно и несколько обреченно покачал головой, а потом забрался в салон. Мужик запрыгнул за ним, машина резко взвизгнула тормозами и сорвалась с места, скрывшись за ближайшим поворотом.
Я понимал, что в этой ситуации абсолютно ничего не могу сделать. Похоже, что и Стас, судя по его странному жесту, тоже не хотел, чтобы я ввязывался. А значит оставалось только надеяться, что с ним все будет в порядке. С другой стороны, я наверняка знал, что Стас доживет до конца лета. Значит сейчас особых причин беспокоиться за его жизнь нет.
— Во что ты ввязался, Стас? — задумчиво буркнул я себе под нос. И тут меня пронзила внезапная догадка. — Твою ж мать! Если официальная версия смерти Стаса ошибочна, то значит есть шанс…
Зацепившись за эту мысль, я вскочил со скамейки и нервно зашагал по скверу, обдумывая различные варианты своих будущих действий. В конечном итоге я пришел к мысли, что надо узнать поподробнее про эту темную историю с черной «Копейкой» и тем длинным мужиком. А это значит, что мне придется какое-то время последить за Стасом. Конечно, я был сильно ограничен в своих текущих возможностях. Особенно это касалось полного отсутствия технических средств. Но, как говорится, попытка — не пытка. Лучше хоть что-то делать, чем просто сидеть сложа руки.
Остановившись на этом решении и немного приведя мысли в порядок, я направился к остановке общественного транспорта. В животе со страшной силой урчало.
Вернувшись домой, я забежал в ванную, привел себя в порядок и направился на кухню. Сегодня на ужин был рассольник и макароны по-флотски. От одного вида этой еды я чуть слюнями не захлебнулся. Начерпав поварешкой супа в глубокую металлическую тарелку, я расположил ее на плите на круглой, покрытой небольшими отверстиями, металлической подставке и зажег газ. Честно говоря, в этот момент мне остро не хватало микроволновки.
Но как только я попробовал вкуснейший рассольник, то сразу позабыл о своей тоске по будущим благам цивилизации и полностью отдался процессу наслаждения аппетитным ужином.
Когда я закончил с едой и вымыл посуду, то услышал, как скрипнула входная дверь. Сестра не могла так рано вернуться с прогулки. Поэтому оставался только один вариант: отец пришел с работы. В подтверждение этому я тут же услышал из прихожей его тихое покашливание.
— Пап, привет! Тебе ужин подогреть? — крикнул я с кухни.
Ответом мне было гробовое молчание. Через четверть минуты отец заглянул на кухню. Его взгляд был удивленным и где-то даже немного подозрительным.
— Это точно мой сын? — спросил он и окинул меня пристальным взглядом.
Да, признаюсь, что я никогда не приветствовал отца, когда тот возвращался усталый с работы. А предложение подогреть ему ужин было вообще из области ненаучной фантастики. Однако, сейчас мне очень хотелось исправить то, что я справедливо считал ошибками юности. И именно поэтому я вновь не устоял перед абсолютно нетипичным для меня поведением.
— Да вроде бы с утра был я, — приняв как можно более растерянный вид, ответил я.
— А то я уж было подумал, что к нам в квартиру кто-то забрался, — не очень удачно попытался съюморить отец. Увидев, что я шутку не оценил, он добавил: — Да я сам разогрею, не сахарный. Иди-ка лучше сюда, что покажу. — И он поманил меня рукой в прихожую.
На тумбочке под зеркалом лежал небольшой сверток, обернутый обрывком какой-то газеты. Отец протянул его мне. Внутри находился некий продолговатый и, судя по весу, металлический предмет. Я развернул газету и чуть не матюгулся от удивления. Вовремя спохватившись, я заменил готовое сорваться с языка хлесткое словцо коротким и по-детски восторженным возгласом «Ах!»
Внутри лежал блестящий металлический стержень, сужающийся к одному краю, и похожий на очень толстый карандаш. Это был самый настоящий куботан! Ну или почти. На нем было даже отверстие для кольца от связки ключей. У меня на миг возникло странное ощущение, что мой отец каким-то образом побывал в будущем и увидел, как выглядят настоящие куботаны.
Я сразу прогнал эту глупую мысль и убедил себя, что батя, будучи первоклассным токарем, просто следовал за своей фантазией и выточил почти идеальное оружие ближнего боя. Я отбросил газету и зажал куботан в ладони. Он лег идеально, хоть и показался мне несколько длинным.