Эхо Древних
Шрифт:
– Мишек, ты как? – спросил Бориш, с надеждой заглядывая в глаза.
А Клюша – вот где непробиваемая баба – смотрела спокойно, взяла Мишека за руку, пытаясь послушать пульс на запястье.
– Колотится бодро. И ровно. У мертвяка б так не билось.
Все облегченно выдохнули, обрадовались, принялись хлопать воскресшего Мишека по спине, поздравлять.
– С чего радость-то? – не понял он, - неужели получилось?
– Ещё как получилось! – с восторженными глазами воскликнул Бориш, -
– Из четверых оставшихся я первым слёг, - начал рассказывать мелкий Чапчик, - потом Бориш повалился.
– Ну так-то я не заснул и всё прекрасно видел! – пытался оправдываться Бориш, - просто ноги вдруг отказали…
– А Клюша даже не упала, - продолжал Чапчик, - так и осталась стоять, да еще и тебя, Мишек, поддержать пыталась, когда тебя швырнуло.
– Словно парализовало меня, - недовольно сказала Клюша, - не могла шагнуть ни вперёд, ни назад, и присесть тоже не могла. Потому ничего и не оставалась, кроме как Мишека подхватить, когда его истукан отбросил.
Бориш громко захохотал, вспоминая недавнюю сцену. Тогда не до смеха было, а сейчас можно, когда уже всё позади.
– Однако ж ловко Клюша тебя подхватила! Вылитый младенец у маменьки на ручках! Только сиськи во рту не хватало.
Бориш хотел ещё что-то сказать, но не успел – пришлось срочно уворачиваться от тяжелого клюшиного подзатыльника и отбегать в сторону.
– Это хорошо, что штырь тебя отбросил, прежде чем бабахнуло, – мрачно прокомментировала Клюша, - а то задело бы осколком – и поминай как звали.
– Бабахнуло? Осколком? – изумился Мишек. Он даже не помнил, смог ли дотянуться, чтоб ударить древний столб, а чтоб он еще и взрывался….
Бориш, не спеша приближаться, прокомментировал издали:
– Ты ж орал, как бешеный, и колотил-колотил! Не знаю, сколько раз попал, сколько промазал, но явно нашел уязвимое место. Потому как вдруг стемнело - и тебя каааак отшвырнуло!
– На ручки! – подмигнув, подсказал Рафтик.
– На рууучки…. К мааамке, ахахаха! – Бориш снова зашелся смехом.
– Наверное, это испуг так отпускает, вот и ржёт. Иначе чего ж тут разрываться… - пробормотала Нюшка, пытаясь оправдать неадекватность Бориша.
Пока земляки обсуждали поведение Бориша, Мишек встал с носилок, покачнулся, но удержал равновесие. Обернулся назад на уходящую вверх тропу, с которой они недавно спустились. Присмотрелся – меж зарослей чётко проглядывал кусочек металлической поверхности. Как и раньше, огров шиш непоколебимо стоял на прежнем месте. Так что они все тут, белены объелись?
– Народ, а вы уверены, что шиш разрушился? Вы что, ничего там не видите? – указал рукой в сторону истукана.
Разговоры и смех смолкли, все уставились на Мишека. Кто с удивлением, кто с тревогой
– Эк тебя приложило, браток… - сочувственно покачал головой Рафтик.
– После того, как тебя вырубило, нас-то всех наоборот отпустило!
Чапчик согласно кивнул и добавил:
– Ага, все на ноги повскакивали, бодренькие такие… И пока Бориш за носилками бегал, мы там всё вокруг облазили, искали следы. И знаешь что?
– Что?
– Нет никаких следов! Вообще, никаких! Словно и не было никогда огрова шиша. Не осталось ни дырки в земле, ни даже опалины какой от взрыва или вмятины хотя бы.
Все разом загомонили, подтверждая слова Чапчика. На лицах мелькали радость, удивление и облегчение. Даже Бориш вернулся под шумок и, украдкой усевшись на пень рядом, улыбался и согласно кивал головой.
Мишек снова скользнул взглядом поверх голов – чётко увидел, что истукан никуда не делся, поблескивает из-за деревьев. Но решил промолчать. Мало он в последнее время видений насмотрелся? Столько жути и бреда, что на целую жизнь вперёд хватит. Вдруг и сейчас мерещится? Не могут же все обманываться, а он единственный быть правым.
Хм… А если шиш сам всё так устроил? Решил спрятаться от назойливых людишек. Стоит сейчас на том же месте, где стоял, но никто его больше не видит и не чувствует. Хорошее предположение, только вот, а почему тогда Мишек чувствует? Особенный он какой-то или дураковатый? Впрочем, ведь так и есть, причем одно не исключает другого…
– Поздравляю с успешным выполнением важного поручения, - от голоса Таруя все дёрнулись и замолкли. Альбинос подошел незаметно и сейчас стоял рядом. Криво улыбался, растягивая в жуткой ухмылке безгубый рот.
«Раз он спокойно пришел сюда, значит невидимая стена, остановившая его вначале, и вправду исчезла, - подумал Мишек, - получается, соседи правы…»
– Мы держим своё слово, - важно продолжал белолицый, - и, как и обещали, не тронем вашу деревню. Продолжайте жить и трудиться как раньше. Единственное, что молельню имперского культа вам придется разрушить. Перестав быть подданными еретика-императора, вы должны отвергнуть прежнюю веру. Больше незачем молиться какой-то дурацкой звезде. Согласны?
Большинство собравшихся промолчало, некоторые что-то невнятно промычали, один лишь Чапчик послушно кивнул.
– Молодцы, - похвалил альбинос, - отныне вы будете молиться великому Нгарху, славься имя его во веки веков!
– А как ему молиться-то? – набравшись смелости, открыл рот Бориш, - имперской звезде молятся стоя, а южане, я слыхал, перед своими богами на землю рожей вниз валятся?
Этот вопрос неожиданно разозлил Таруя. Его бледное лицо порозовело, в ответе прозвучала угроза: