Эхо Древних
Шрифт:
Вальдемар смутился лишь на секунду. Видно, этот хитрец всегда находил, что ответить.
– Отец господина был свидетелем тех событий. Он завещал сыну помнить правду.
– Слушай, если твой хозяин так уж ненавидит вашего императора, как ты тут рассказываешь, почему он раньше не присоединился к нашему войску?
– Вы сами знаете причину, ваше величество! Простите за дерзость, но что приносили жителям империи все предыдущие набеги с Юга? Лишь смерть и нищету. Но теперь ведь совсем иная ситуация! Вы несёте освобождение от тирании, избавление от власти узурпатора!
– Хм… Предположим. Продолжай.
–
– Ладно, хватит. Я понял, - устав от пафосного словоблудия, оборвал посланца Атомба. – Теперь твой хозяин прячется за орсийскими стенами, как я понимаю? И что он хочет мне предложить?
– Есть несколько идей… На каждой из них я остановлюсь подробнее, если позволите…
Глава 34
– Что ты ещё хочешь от меня? – раздражаясь, огрызнулся Кевин, – молока у меня нет, и бабскую сиську вырастить я тоже не могу! Но в очередной раз повторяю: в таком состоянии ему ничего не грозит, в стазисе можно находиться годами.
– Он как мертвый… Не дышит даже.
– Конечно, не дышит. Какой же это стазис, если б он дышал? Все функции организма остановлены. Но при этом нет деградации, умирания. Система стабильна и в нужный момент я снова сумею её запустить. Когда доберёмся до храмовой лаборатории или хотя бы найдём кормилицу.
– Да уж… - Мишек тоскливо обвел взглядом бескрайнее море песка, раскинувшееся со всех сторон до самого горизонта. С храмами и кормилицами вокруг явно имелась проблема. Вот уже неделю окружающий пейзаж состоял лишь из песчаных дюн. Бесконечное желтое море, на поверхности которого ветер закручивал столбики пыли. Изредка встречался колючий куст или торчащий вверх каменный осколок. Интересно, что на некоторых глыбах порой можно было разглядеть полустёртый элемент узорного барельефа или непонятные письмена. Следы давнего присутствия здесь какой-то древней забытой цивилизации.
В тени таких больших камней останавливались на короткий отдых. Они хорошо защищали не только от палящих солнечных лучей, но даже от мелкой пыли, забивавшейся под одежду, в уши и нос. Мишек еле сдерживался, чтоб не растирать потрескавшимися ладонями воспаленные красные глаза. Высморкаться тоже не мог – пересушенный нос болел и шелушился. В местах, не закрытых одеждой, кожа становилась словно бы чешуйчатой, грубой и хрупкой, на сгибах появлялись зудящие трещины, напоминавшие русла высохших рек.
Пока Кевин с интересом разглядывал истёртые древние знаки, Мишек сидел безучастно, погруженный в тяжелые мысли. Куда они идут и зачем? Когда закончится проклятая пустыня? Что ждёт за ней? Выживет ли ребёнок, который и сейчас выглядит странно – ни живым, ни мертвым? Стазис? Странное слово… Словно бабочка закуклилась… Простит ли его Бориш, если удастся вернуть сына?
За время путешествия Кевин несколько раз пытался использовать Мишека в качестве слуги, но получалось плохо. Деревенщина впал в самую настоящую депрессию и оказался совершенно бесполезен. А в придачу ещё и этот малыш… Правила оперативников требовали бросить аборигенов, ставших обузой, но подобный поступок расходился с личными понятиями Кевина о чести. Что скрывать, лорд Изумрудный грешил старинной романтикой, по мере
Хотя, если быть до конца откровенным, не только забота о слабых руководила Кевином. Селюк действительно оказался необычным. Даже интровизуальный анализ его биополя показывал присутствие элементов артефакта восьмого подтипа. Мужик был словно бы облученный, зараженный доселе неведомыми науке элементарными частицами. За более чем пол века присутствия искателей на Персефоне, ещё никогда не регистрировалось подобных аномальных эффектов у живых людей. Если удастся добраться с таким экземпляром до приличной лаборатории, да как следует во всём разобраться… Это действительно шанс на прорыв в исследованиях. Увидев такие результаты, руководство на орбитальной станции может забыть былое и наконец-то проявить милость к штрафникам. Тогда и к нейронету снова подключат, и планету разрешат покидать без увольнений по статье. Сам-то Кевин не собирался никуда улетать, ему здесь нравилось – такого количества приключений мало где встретишь, словно в старинной сказке живёшь. А вот Алексу, руководящему всей миссией, работать в условиях санкций было по-настоящему сложно – хотелось помочь товарищу.
Кевин снова надел ботинки, которые снимал, давая отдохнуть ногам. Встал, отряхнул песок с одежды.
– Вставай, пора идти дальше, - приказал задремавшему уже крестьянину.
Тот закряхтел, поднялся с неохотой. Взял на руки свёрток с младенцем. Молча ждал дальнейших распоряжений.
– Держись, Мишек, - сжалившись над измождённым мужиком, всё-таки решил поддержать его Кевин. – Большая часть пустыни уже позади. Через дня три выйдем к шарибадскому пограничью – это уже имперские земли.
– Я думал, на той стороне пустыни хоптское царство… - отозвался Мишек, чем слегка удивил Кевина. Для захолустного крестьянина даже такие познания были признаком живого ума, обычно их мало что интересовало за горизонтом собственных сельскохозяйственных угодий.
– Если бы мы строго на запад двигались, то да. Но я ориентировался на северо-запад, – Кевин носком ботинка начал чертить на песке карту.
– Здесь Внутреннее море, которое отделяет мою провинцию от шарибадской – по суше они не имеют общей границы. К сожалению, южный берег моря совершенно безжизненный, скалистый и опасный, потому мы и двинулись не туда, а вот сюда, - Кевин нарисовал круг, обозначая регион слева вверху.
– Шарибадский шейх – не самый приятный человек, но визирем при нём состоит мой коллега и старый товарищ, так что проблем не возникнет.
– Вы мой лорд, как скажете – так и будет, - покорно и безучастно ответил Мишек.
– Учитывая, что ты мой единственный спутник и собеседник, комфортнее было бы видеть не рабскую покорность, а поддержку и понимание.
– Нуу… - неуверенно промычал Мишек, - я ж понимаю, что бежать таким путём пришлось неспроста, не по вашей прихоти… Если б смогли прорваться на север, на кой нам та пустыня…
– Ещё бы не понимать… - помрачнел Кевин, - три попытки – и все на волосок от гибели… Повезло, что оторвались, а то я уже засомневался даже… А здесь хотя бы никто не преследует…