Экипаж Большого Друга

Эйнбоу Р.

Иван наконец разделался с бифштексом и, утирая губы, спросил:

— И всё же, для чего? Неохота лезть к чёрту в зубы из простого любопытства, — чинно так отложил салфетку и уставился на меня глазами чистыми, аки у младенца.

Что меня интересовало на Олимпе? Конкретно — ничего, просто я хотел видеть, с чем нам придётся иметь дело. В том, что Упырь нас найдёт и предъявит счёт, я не сомневался. Посещала даже мысль уничтожить планету, но в успех такой акции я и сам не верил.

— Скажем так — я хочу взглянуть на главного врага. Если

кто не понял, что враг там, на Олимпе, и он именно главный, то самое время принять это за аксиому. Может быть и бесполезный шаг, может даже, опасный, но я хочу рискнуть. Можем решить вопрос демократически. Голосуем?

Иван едва не поперхнулся томатным соком.

— Ты что, командир? Как скажешь, так и будет, — он посмотрел на Герке. — И ты, Мирон, тут воду не мути.

Мирон, не ожидавший такого коварства, тем не менее, не растерялся:

— Нет, вы таки посмотрите на этого шлемазла, сначала он сказать пустой вопрос, а потом кажет пальцем на старого Герке, — он перевёл дух. — Я-то как раз категорически «за».

Чарли промолвил скороговоркой:

— Хочу заметить, дабы успеть не остаться в меньшинстве. Куда скажете, туда и пойду. Всё равно, надо же будет провести испытания.

Алёна смотрела на нас со всё возрастающим весёлым любопытством, наконец сказала:

— Пацаны вы все. Глупые, но симпатишные. Повезло мне с компанией, просто, сборище экстремалов.

Даже Сол пробурчал растроганно:

— Не, мужики, вы точно психи. Но кабы не ноги, я бы с вами пошёл.

Камень с души упал, но только один. Легче стало, но ненамного. Нагнав строгости в голос, поинтересовался:

— Все позавтракали? — суровым взглядом обвёл экипаж. — Тогда, марш на модернизацию. Через час проверю.

XIX

То, что «модернизация» прошла успешно, я понял ещё до того, как отправиться в медбокс. Мы, я, Чарли и Соломон беседовали о возможных вариантах развития событий в окрестностях Олимпа. Из рубки открывался великолепный вид на Шааясс, я даже несколько отвлёкся от разговора, но тут услышал знакомый «шёпот»:

— Саш? Чарли сказал, что ты меня услышишь.

— Алёна?

— Ага. Остальные пока пытаются разобраться в ощущениях. Чарли, а ты нас слышишь?

Мысленный голос нашего друга ничем не отличался от обычного:

— Ещё бы! Я, да не слышал бы вас. Уж о себе-то я позаботился в первую очередь. Ну, как впечатления?

— Кажется, что это у меня было всегда. Здорово! А на каком расстоянии действует такая связь? — Алена исполнилась энтузиазма.

Показалось, Чарли даже обиделся:

— Ничем вас не проймёшь, дети своего времени. Расстояние небольшое, несколько километров — максимум. Но вы пока не всё испытали, я Саше говорил.

Мне стало не по себе — вдруг Алёна захочет «испытать всё»? Нет, не сейчас, не в этой жизни! К счастью она поспешила успокоить:

— Мы ещё успеем. Правда, Саша?

— Да, верно, — а сам подумал «задней мыслью» — а чего мне скрывать? В общем-то, и нечего.

Молча

«заголосил» Иван:

— Да! Я знал, что будет класс! Мирон, ты меня слышишь, старый ты хрен… Ой.

— Вот! — Герке торжествовал. — Я всегда говорил, что в голове военного больше одной мысли не помещается, всё сразу выходит наружу. А за хрена ответишь! Дай из койки выбраться.

— Вах! Баюс-баюс. Извините, о мудрейший, сорвалось. Оказывается, тут контролировать себя гораздо сложнее. Ничего, научусь.

Я подавил желание присоединиться к общему гвалту и спросил голосом:

— Соломон, а почему в твоём арсенале не было таких корректоров? Ведь мысли-то ты читать умел.

— И не только мысли, но и память. А о возможности прямого общения даже не знал. Такого нет даже среди запрещенных технологий. Странный пробел в знаниях. Не понимаю…

Чарли вклинился и прервал его самокопания:

— У меня сообщение от кристов. Кхе. Они изъявили желание включиться в наш общий канал связи, хотят, как Соломон, быть всегда рядом.

Вот уж новость, так новость. Совершенно не понимаю, как относиться к изъявленному желанию. Послать подальше — неудобно, вроде бы союзники. А подключить их к нашим внутренним каналам — всё равно, что поселить малознакомых людей у себя дома. Да и не людей даже, а существ больше похожих на термитов по образу жизни и смахивающих внешностью на амёб. Даже шааяне всегда соблюдали дистанцию, никто из них не напрашивался в друзья, а мы особенно и не приглашали.

— Они причину какую-нибудь имеют для такой просьбы, или так просто, «пожелали», — весьма своевременно поинтересовался Мирон.

— Говорят, хотят быть максимально полезными, — Чарли сделал паузу. — И я им почему-то верю.

Мы привыкли к тому, что достаточно кого-то позвать, и где бы он ни находился, ответ последует незамедлительно. Сложной машинерией заведовал Чарли, вернее, какая-то часть его. И что теперь? Да ничего особенного, просто кристы в любой момент смогут обратиться к любому из нас. И мы к ним. Интересно, как их можно позвать? «Кристы» не подходящее слово для имени, может, больше подойдёт…

— Как же они разговаривать будут? — Алёна прервала мои мысли. — Они же и звуков-то не различают. А звать их как прикажешь? — не одного меня озаботил этот вопрос. Или я думал громко?

Дверь рубки свернулась, вся троица вошла внутрь, и я почувствовал себя вдвойне дома. Лишь Димкино пустое кресло вызывало ощущение невозвращённого долга. Ничего, мы расплатимся по счетам — неизвестно кому, погрозил я.

— Они придумали себе имя. Сержант, — Чарли замялся. — Так, во всяком случае, я интерпретировал их понятие. Три пирамиды — суть единая колония, единый разум, поэтому многолюдно у нас не станет. Синхронно переводить их поток сознания тяжко, но не чрезмерно, я справлюсь, — он явно не противился появлению в нашей компании нового собеседника. — Они, конечно, и сами говорят по-русски, но больно уж коряво.