Эклетика. Часть первая. Полуденные тени
Шрифт:
— Кто бы мог подумать, что вампиры умеют волноваться, — шепнул он ей прямо в губы.
Пальцы тщетно искали учащение пульса, но кровь продолжала течь неспешно и ровно. Как бы сильно они не кружились, как бы сильно грудь Мари не прижималась к мужчине — кронпринц оставался спокоен. Он держался прямо, совершенно не глядя себе под ноги, не следил за выполнением шагов и всё-таки выполнял их безукоризненно четко.
— Будто вы не помните, — шепнула Мари в ответ, чувствуя, как правая рука партнера огрубела, с такой силой вцепилась в ее кожу, что захватило дух. Вздох сорвался с губ вслед за словами. Как завороженная, она смотрела на завесу черных ресниц, на страстную полутьму под ним, на спокойные
— И даже не пытайтесь лгать, — добавила Мариэль. — Вы хотите сказать, что я ничем не отличалась от других, но это ложь. Я единственная вызвала… Ах!
Он неожиданно приподнял ее над полом, сдавив талию до боли, а она раскинула руки, как когда-то давно учила мать. Шлейф платья задел какую-то пару, но ни Михаэль, ни Мари не стали извиняться. Плавно опустившись на грудь партнеру, женщина выдохнула. Запах Михаэля вдруг выступил из миллиона других запахов, наполнявших бальный зал. Не только лаванда и мята, которой дышала вся Империя, нет, что-то еще, терпкое, как одеколон, но и нежное, как утренний бриз. Она вдохнула этот аромат — и утонула в нем до конца, как секундой позже — в темных омутах, что прозвали глазами.
Мари ощутила, как щеки залил румянец, который Михаэль, разумеется, не мог не заметить. Легкая полуулыбка превосходства засияла на его лице. А вальс продолжался. Они кружились, кружились, кружились, будто находясь в одиночестве на пустом побережье под одним лишь обличающим взором луны. Легко и воздушно, не заботясь о технике танца, просто отдаваясь ему, как никогда раньше. Михаэль вел ее — Мари лишь следовала за ним, расслабившись в руках. Теперь уже и по ее лицу скользила умиротворенная улыбка. Она бы могла танцевать так вечно.
Последняя нота — и вальс оборвался. Михаэль неспешно остановился.
— Зачем вы это сделали? — спросила она в поднявшемся гуле толпы. Кто-то хлопал, но Мари не придала этому значения.
— Ну… — Михаэль все же вздохнул. — Ты не поверила мне на слово. А Валентайн… мне кажется, он уедет все-таки завтра.
Кронпринц лукаво улыбнулся и снова надел маску безразличия на лицо. Их пальцы разъединились; лорд Михаэль, поклонившись на прощание, последовал за Правительницей из бального зала, оставив леди Мариэль одну.
Она же судорожно смяла шлейф платья в руке. Его сердце так и не забилось в танце — от этого хотелось плакать. Мариэль Аустенос знала толк в биении сердец.
***
Наверное, Вам кажется удивительным, что на снежно-белом – совсем не как Ваша честь, лорд! – конверте написаны инициалы «М. Л.». Вы думаете, вспоминаете – кто это? Может, одна из тех, с кем я проводил ночи? Кто эта таинственная незнакомка, чьими духами так знакомо пахнет бумага? Вы, безусловно, помните их. Это ведь Вы назвали мои любимые духи «ароматом пожарищ и смерти, денег и похоти». О, Вам ли не разбираться в последнем! Вы частый гость в Аливьен-иссе, тех самых переулках, которыми славится город – даже не убеждайте в обратном! Я видела Вас. Я видела Вас так часто – а Вы, безусловно, видели меня. Я – одна из тех, что видела Ваше истинное лицо. Не того высокомерного ловеласа, которым Вы себя мните – о, совсем нет! Я видела настоящего Вас – пусть на краткий миг, когда Вы с кратким вздохом падали мне на грудь, прежде чем висты начинали скользить по простыне. Одна из многих, с пустым именем. Едва ли Вы запомнили ту ночь, но теперь Вы вынуждены лицезреть меня и днями, как красивую куклу Вашего внука и названного сына, лорда Валентайна.
Удивлены? Едва ли. Я видела Ваши взгляды, едва ли они служат примером покровительственной любви к невестке. Я разбираюсь в них. Так смотрят на тех, чье тело манит сильнее осознания собственной безгрешности. Призрак праведности –
Мы видимся с Вами на каждом балу Анлоса, Каалем-сум, Реймир-сум и остальных городов. Один раз Вы даже подарили мне танец. Вы не сделали этого, когда Валентайн находился рядом – я не буду спрашивать почему. Вы пригласили меня на танец – это главное. Мы танцевали вместе тот чудный вальс из мира за Гранью, Ваши руки обнимали меня не как партнершу, а как женщину. Я прижималась к Вашей груди, и поверьте, я не делала этого с такой страстью даже в первую ночь «любви». Я ловила Ваше дыхание, слушала ровный пульс, который никак не хотел учащаться. Это завораживает. Поверьте, я знаю толк в биении сердец.
Вы одиноки. Прелестной леди Аделайн, которую я, к сожалению, не застала, больше нет. Мы оба знаем, кто стал причиной смерти Вашей любимой жены. Я не прошу осквернять память о ней, не хочу занимать ее место в Вашем сердце, однако поймите то, что я хочу сейчас написать. Я нужна Вам. Ее высочество говорила не раз, что наследному принцу нельзя оставаться одному. Многочисленные девушки легкого поведения не заменят настоящей жены. Вы нужны мне. Валентайн не даст мне того, чего я хочу. Он совершенно не обращает внимания на настоящую власть, ему по душе война и солдаты. Вы можете дать мне всё, что я хочу – и я могу дать Вам тоже. Вы знаете истинную меня. Вы знаете, кто я и что совершила. Я знаю истинного Вас, я знаю, какая боль терзает Михаэля Аустеноса на протяжении всей его долгой жизни. Я знаю Ваши потери. Я ценю память о них. Другая женщина, та, что будет выбрана леди Астреей, может не понять.
Не правда ли – так будет лучше?
Я прошу – обдумайте мои слова и примите решение. Не решение сердца – решение разума. Сердце никогда не стоит слушать. Я буду ждать Вас сегодня на закате в северном парке, в белой беседке, над которой цветет сирень. Вам нравится сирень? Мне – да. Этот тонкий свежий запах всегда напоминает мне о Вас. Вы помните? В ту ночь в Аливьен-иссе служанка принесла вазу с сиренью. Мы разбили ее, и волшебный запах не выветривался всю ночь.
Я буду ждать Вас.
С уважением,
Леди Мариэль Аустенос, которую Вы знаете как Мари Лэй.
========== Краткий словарь терминов и географических названий ==========
А:
Аваддон — небытие, реальность без времени и пространства, пустота, в которой обречено оказаться всё живое. Место, где заканчиваются владения одних богов и не начинаются другие;
Адоны — порождения мрака, сгустки темноты, по легенде, пришедшие из Аваддона;
Айлир-иссе (Орлиное гнездо) — дозорный пункт на одном из пиков гордой цепи Мийэрдин;