Экономические провалы
Шрифт:
Казна с отменой нормы для выходов вина получит акциз уже со всего выкуриваемого количества, что значительно увеличит акцизный доход. Другое и более значительное увеличение дохода последует от уничтожения кабаков, постоянно подрывающих акцизный сбор рассыропкой вина водой. Вообще, при обращении вина в товар, вместо кабацкого пьянства возродится потребность в ежедневных домашних порциях, которые, при надзоре старших членов семейства, будут весьма умеренны; но в то же время правильное и постоянное употребление вина значительно увеличит его сбыт и усилит акцизный доход, не принося вреда благосостоянию, здоровью и народной нравственности.
Общее желание всей Руси заключается в том, чтобы наступлению священного коронования предшествовал луч надежды на то, что избранный правительством экономический путь верен. Нельзя не присовокупить, что народная
Надежда на экономическое улучшение нужна как воздух. Все и повсюду ждут с нетерпением, когда поднимется завеса будущего и покажет ту картину, на которой видны обновленные усадьбы, сооружения мелких винокурен, стада коров, пьющих винокуренную барду, поля с массой удобрения, дети с горшком молока и с куском хлеба без примеси шелухи и мякины, мясное варево на крестьянском столе, словом, у всех веселые лица, кроме огорченных кабатчиков.
Да, всей России желательно видеть осуществление этой картины на самом деле; всем нам больно, что мы не имеем того, что имеет Остзейский край, который, по сравнению Эстляндии (самой бедной из числа балтийских губерний) с соседними ей русскими губерниями, представляет такие выводы: Эстляндия имеет 143 винокурни с производством в год 3,5 млн. ведер вина (40%), а губернии: С.-Петербургская и Новгородская - 20 винокурен с производством 240 тыс. ведер. Эстляндия, при населении, в 350 тыс., по размеру своего винокурения может выкормить бардой ежегодно 35000 быков, а С.-Петербургская - 90 штук и Новгородская - 2400, при двухмиллионном населении этих губерний, кроме Петербурга. Остзейский край, за полным удовлетворением себя мясным продовольствием, доставляет на Петербургский скотопригонный двор до 10000 быков ежегодно, а население Петербургской и Новгородской губерний не может выпустить на продажу ни одного быка, потому что и само не имеет мясного продовольствия.
Северное Телеграфное Агентство (в числе учредителей которого состою и я) имеет из внутренних губерний точные сведения о разрушенном положении помещичьих и крестьянских хозяйств, происходящем от неимения повсюду винокуренной барды, но не печатает их, так как распространение огорчительных известий, не помогая делу, увеличило бы только сумму досады и уныния.
Относительно сельского хозяйства в Эстляндии часто слышится такое возражение: кто же виноват, что мы не умели по примеру Эстляндии завести мелкие винокурни и образовать картофельные посевы. Не позволяя себе распространяться о том, кто виноват, не могу не сказать, что русский народ нисколько не виноват в том, что наше сельское хозяйство несогласовано, по винокуренному производству, с потребностями земли. Это согласование может дать новый устав о питейном сборе, породив стремление к устройству мелких винокурен и образовав особый капитал для дешевого народного кредита и сооружения сельских шоссейных дорог. Но народный кредит должен явиться не от акционерного или паевого товарищества, а от учреждения именуемого: Императорский Народный Банк. И только этому Императорскому Банку народная жизнь должна быть обязана сообщением ей довольства создающего семейную тишину сердца, из которой слагается общая государственная тишина, не достигаемая без экономического благоустройства никакими другими мерами.
В заключение является необходимым сказать несколько слов и о курсе: когда мы доживем до согласования винокурения с потребностями земли, до уничтожения зловредного влияния кабака на жизнь народа и до образовования Императорского Народного Банка, оплодотворяющего расшатанную жизнь дешевым кредитом, тогда до полного исправления курса будет, как говорится, рукой подать. Стоит только усилить добычу золота в Сибири, что представляется совершенно возможным, потому что мы не разведали еще и 1/1000 части пустынных сибирских
Все вышеизложенные соображения заключим знаменательными словами графа Канкрина, сказанными в 40-х годах: "Меня упрекают, - сказал граф, - за то, что северным винокурам я прибавляю несколько миллионов рублей в год против цен, назначаемых заводчикам черноземной полосы. Это говорит незнание дела: ведь я делаю прибавку не заводчикам, а земле, чтобы не оставить ее без удобрения, а иначе содержание массы нищих будет стоить гораздо дороже этой прибавки". Ныне наступила пора, доказывающая государственную дальнозоркость графа Канкрина.
В. Кокорев
15 февраля 1883 г
МЫСЛИ РУССКОГО, ПОРОЖДЕННЫЕ РЕЧЬЮ КНЯЗЯ БИСМАРКА
Речь князя Бисмарка справедливее будет назвать очерком политических событий со дня образования Германской империи. Читая эту речь, невольно погружаешься в глубокое раздумье, во время которого внутренний голос твердит: какое мировое произведение! Какое замечательное проявление ума и твердой воли, устремленных на возвеличение своего отечества! Какое смелое сочетание слова с делом!
Слово великого патриота гласит, что созданная в его время Германская империя требует твердой охраны своих границ для упрочения и развития роста на многие годы, и дабы слово это не было бесплодным звуком, следует и самое дело: на западной и восточной границах Германии выставлено по миллиону войск. Таким образом - мост мира сразу поставлен на двух твердых устоях: один - в виде двухмиллионной армии, а другой - в виде также двухмиллионного резерва. Великий патриот своего отечества, соединяя свое слою с делом, не остановился перед неимоверною трудностью предположенной задачи - достижения мира. Трудность состояла в решимости одну десятую часть германского населения поставить под ружье и не задуматься над потребными на это миллиардными расходами. Но и этого мало: громадные военные силы Германии увеличены еще союзами с Австро-Венгрией и Италией. Воздадим дань удивления глубокой попечительности Бисмарка об охране своего отечества, устраиваемой не в то время, когда беда на носу, а при первом ощущении самых слабых и едва заметных противодействующих дуновений.
За силою фактов нет надобности заглядывать в наши старые счеты с Пруссией; их надо предать вечному забвению, не затемняя разбором прежней путаницы ясность настоящего положения. Станем лицом к лицу к событиям, преобразившим скромную Пруссию в обширную Германскую империю, составляющую теперь среди европейского материка силу, решающую вопросы о мире или войне. Что же нам выгоднее: помочь ли этой силе возрастать под сенью мира и тишины или колебать ее разными противодействиями? Некоторые, конечно, скажут - колебать; но ведь это невозможно, не втягивая себя в европейскую войну, которая повлечет за собою кровопролитие и денежные разорения. Многие скажут: худой мир лучше доброй ссоры. Среди этих кратких соображений весы рассудительности сами собой склоняются на мир, с удалением всех поводов (вроде пустословного дружелюбия с Францией), могущих его нарушить.
Наши права на равный раздел с Германией политического значения давно потеряны, и все сроки для получения этого значения пропущены. Что значит Бисмарк при определении в одном слове его цельного значения? Бисмарк - это дальнозоркость ума. А разве в этом смысле фельдмаршал князь Барятинский, убеждавший участвовать в прусско-австрийской войне в 1866 г., не был дальнозорким Бисмарком? Разница в том, что Бисмарка слушали и слушались, а Барятинского отвергали и отрицали. Если бы голос Барятинского был в свое время обращен в дело, тогда бы речи Бисмарка, по меньшей мере, были предварительно присылаемы на рассмотрение в Зимний дворец. Все это произошло оттого, что между Бисмарком и верховным вождем Германии не было никакого разделяющего пространства, а между Барятинским и Александром II лежало наслоение формальностей, соединенное с вмешательством в дело других недальнозорких и нерешительных лиц.