Экспансия

Гуров Валерий Александрович

— Бумага дешевле, можно много переписать книг. Хочешь, так займись этим. Я дам серебра, привлеки каких дьяков, попроси митрополита, чтобы прислал. Пусть у нас тут переписывают книги, да за одно обучать детей станут. Я даже без оплаты стану поставлять бумагу… Но книги продавать станем, — предложил я бизнес, но такой, социально направленный.

Вполне себе решение вопроса о начальном образовании. Будет здесь десять-пятнадцать дьяков, так три раза в неделю могут обучать детей.

— Уж было дело я подумал о том, что ты в дар сию бумагу дашь церкви нашей, а ты снова о серебре говоришь, — деланно возмутился Спирка.

—

А сколько серебра будет стоить строительство каменного храма? Молчишь? Так что не смей более мне указывать о серебре! Давай, рассказывай, что твориться в Ростове! — отмахнулся я от возмущений Спиридона.

— Сперва скажи, когда уйдут те воины, что сидят в лесу? Сил моих нет бегать к ним каждый день, — Спирка запнулся. — Господи, прости меня грешного, но они днями молятся! Даже истязают себя.

Да, с Угрюмом и его людьми нужно было что-то делать, вернее, пора бы их отсылать в бассейн Нижней Оки, к ее притоку Железнице. В будущем в этом месте может появиться город Выкса. Нет, не так, он появится и не в середине восемнадцатого века, а уже скоро. Именно угрюмовцами я решил реализовать этот проект. Пусть они отсваивают земли, а после туда придут кузнецы и их ученики.

В том месте находятся замечательные насыщенные металлами руды. В радиусе пятисот километров лучшего железа не найти. В иной реальности этот район мог бы стать серьёзневшим центром русской металлургии. Однако, нахождение на расстоянии двести верст от Москвы, что обусловило вырубку леса, как и массовая разработка металлов на Урале, сильно притормозили возможности развития металлургии в городе Выкса и его окрестностях.

Эти земли лишь условно принадлежат Муромскому княжеству, но Глеб Ростиславович не претендует на эти территории. Частично Выкса станет платой Братству за посредничество в урегулировании конфликта. Глеб останется, скорее всего, муромским князем, а усобицы не случится.

Сорок опытных опытных, даже фанатичных воинов, пятьдесят строителей с семьями. И, первоначальная помощь Глеба Ростиславовича Муромского — все это, по моим расчетам, позволит крепко стать в том районе.

— С Угрюмом решили. Ты мне все-таки расскажешь, что в Ростове творится? — спросил я у Спирки.

— А не ладно все. Ростислав Юрьевич после смерти князя Юрия Владимировича права свои на Ростов предъявил. По старшинству сынов, так ему и править, — начал просвещать меня Спиридон. — В Новгороде нынчен княжить — это каждый день ждать вечевого колокола и что погонят. Так что Ростислав хочет стать в Ростове, но боярство ростовское того не хочет, а новгородцы прислали во след Ростиславу людей своих, кабы возвращался, а то они другую княжескую ветвь пригласят к себе, видимо, намекая или на Ольговичей, или на Мстиславовичей.

— Ты мне, Спирка, зубы не заговаривай. О спорах Андрея и Ростислава всем известно. Что решили с Кучковскими землями? Ивану воеводе нужно совет давать, что нужно требовать с ростовского князя, коим является Андрей, а на чем стоять в переговорах просто опасно, — сказал я.

— Владыко Ефрем говорил мне, что если воевода станет требовать все земли боярина Кучки себе, то быть войне. Андрей, чтобы утвердиться и показать свою силу, пойдет даже на жестокие меры. Владыко просит отдать Андрею Кучково, — говорил Спиридон, заглядывая мне в глаза, будто прося согласиться.

Москве быть! Пусть Андрей Юревич создает и развивает город. И я не против этого. Все

же садиться на торговые потоки не стоит. Вообще, нужно соблюдать баланс, когда Братство может стать такой корпорацией, что все княжества подомнет. Нет, Руси нужен владетель, один князь, а Братство только его инструмент. И не так легко добиться именно подобных раскладов.

С другой стороны, а что мешает братству получить земли рядом с Москвой? Временно, пусть лет на десять-двадцать заключаем ряд с ростовским князем, по которому имеем право пользоваться землей. Часть бывших владений Степана Ивановича Кучки нужно обязательно выбить в виде вотчины сыну боярина Якиму Степановичу. Пусть это будет три-четыре деревни, но полностью сдавать свои позиции перед Андреем Юрьевичем так же нельзя. Кроме того, следует требовать и три деревушки в качестве приданного Улиты Степановны.

В итоге по такому хитроватому плану получится своего рода город «федерального значения Москва», окруженная временными или вотчинными землями Братства. Политически в споре выиграл Андрей Юрьевич, фактически — Братство становится главным выгодоприобретателем от всей этой истории. Здесь еще важно не выпустить от себя Улиту, если ей достанется приданное, и вырастить из Якима Степановича достойного члена христианского братства. Мой подован! А что? Вот и возьму на воспитание.

— Вот ты сейчас рассказал все и кажется мне, что согласится Андрей Юрьевич на такое, — сказал Спиридон. — Он и честь свою сохраняет и укрепленный город имеет, пусть и не кормится с земли. Кажется, это хорошее решение.

— Когда кажется, Спирка, креститься нужно, — сказал я, вызывая недоумение дьячка. — Андрею ничего не останется, он согласиться.

Поговорив еще о всяко-разном, о том, что все черемисы исправно ходят в церковь, вызывая умиление и удовольствие у Спиридона. Спросил друг и о том, именно передать в подарок митрополиту и не помогу ли я с подарком, к примеру сто листов бумаги. Поговорив, я засобирался домой, вернее вначале чуть прогуляться по своим владениям, после узнать, о чем договорились Арон, Звяга и Геркул, ну а после и ужин с молитвой.

— Жду тебя на ужин, отец святой. Месте и помолимся, — сказал я, стараясь, чтобы слова про «отца святого» не звучали, как издевательство.

— Прости, тысяцкий, но не могу я к тебе прийти. Была бы моя воля, не был бы ты моим другом, я сжег бы на костре ведьму Улиту. Она смущает умы мужей. Это как чародейство, волхование, — эмоционально говорил Спиридон.

Он тоже молодой мужчина, причем, еще не перерос пубертатный возраст. Ох и змеюка же эта Улита, нужно и с ней быстрее решать. Не захочет взять ее в жены Иван Ростиславович, может, и сам женюсь. Но тогда… она у меня шелковой станет. Или Спирке ее сосватать? Как, «Матушка-Улита», это звучит? Только в качестве шутки.

— Приходи, Спиридон, не будет ее за столом, наказана за строптивость, — сказал я.

— Ты словно муж ей. Уже и наказываешь? Дева она еще, али в пост греху предался? Не греши, нынче пост Рождественский, а еще ты же тысяцкий в христианском Братстве, — нравоучал Спирка.

— Не буду грешить, — соврал я, созраняя нервы друга. — Приходи вечером, Маска будет. Он хочет принять Христа, вот и поговорите. И не беспокойся, на столе будет только скоромное, я пост нарушать не буду. Когда еще получится поговорить? Дел каждый день много, а скороотправляюсь в Киев, оттуда в Шарукань.