Экспедиция
Шрифт:
Кэли и Леона, которые проводили в оранжерее «свободное» время, тоже не удостаивали Надю разговорами. Она спросила однажды, как они выдерживают — полдня на кухне, полдня в оранжерее, с утра до вечера. Кэли улыбнулась резиновой улыбкой. Леона промолчала.
Ну и пусть. Если Катеринке нравится общаться с овощами и ублажать баклажаны, то можно поздравить её с выбором друзей. Кэли и Леона выбрали друг дружку. Юозас выбрал шахматы. Только её, Надю, не выбрал никто.
Закрывшись в своей каюте, Надя глотала слёзы обиды и рассчитывала гравитацию планеты TrES-2A. По расчётам выходило, что она тяжелее земной раза в два.
***
…Интересно, на сколько процентов расчёт совпадёт с реальностью? Белый карлик Процион бэта находится на расстоянии 4.6" от Проциона альфы и обращается вокруг него с периодом 40,65 лет, орбита представляет собой сильно вытянутый эллипс. Всё зависит от того, когда они прилетят. По расчётам астрофизика выходило, что они попадут в апогей, когда этот кусок раскалённого до пятидесяти тысяч градусов Кельвина горячего железа с его чудовищным тяготением будет максимально близко от TrES-2A, а значит…
Она будет первым астрофизиком на Земле, наблюдавшим белый карлик с такого близкого расстояния. Воочию! Надя вдруг поняла, что Процион бэта интересует её гораздо меньше Юозаса, которого капитан закрыл на месяц под домашний арест. Как он там? Не справившись с собой, астрофизик вышла из каюты и через минуту уже барабанила в дверь биолога.
— Кого там в гости черти носят? — раздалось из-за двери, и Надя хрюкнула от смеха. Как он догадался, что это она? Откуда знает русский?
У биолога получилось так забавно исковеркать русское устойчивое выражение, что оно не устояло и улеглось на бок, как галактика Андромеды (прим.: галактика Андромеды удалена от Млечного Пути на 2,5 миллиона световых лет. Плохо поддается наблюдению, так как повернута к Земле ребром. Есть основания полагать, что гравитационные силы Туманности Андромеды примерно через 5 миллиардов лет притянут к себе и поглотят галактику Млечный Путь)
— Это я. Открывай скорей, пока никто не видит!
— Я бывают разные, — отозвался биолог голосом Кролика из «Приключений Винни-пуха», но дверь всё-таки открыл. Надя и думать не могла, что он так обрадуется, и угостит её сахаром, и будет учить шахматным дебютам и восхищаться её сообразительностью.
— А сахар у тебя откуда? На кухне стащил?
— Нет, — с жаром возразил биолог, точно его обвинили в краже вакуум-зонатора из оружейного отсека. — Сахар мой, личный. Я его хомякам взял, они любят. Ну и… я тоже люблю.
— И я люблю.
— Правда?! — биолог обрадовался, словно ему подарили этот самый вакуум-зонатор. Надя мечтала о зонаторе, хотела проверить, затянет ли он «кусок» атмосферы. Если поставить максимальную мощность, можно получить атмосферную сгущёнку, как астрофизики называли сжиженный газ, из которого состояли газовые туманности. Может, попросить у Бэргена? Потому что Риото точно не даст.
Вчетвером (считая хомяков) они хрустели сахаром, и Наде, впервые за три прошедших месяца, было не одиноко. Она согласна остаться на TrES-2A навсегда, вместе с Юозасом. Надежда Киндзюлис… это красиво.
— Киндзюлене, — поправил её биолог, и Надя с ужасом поняла, что говорит вслух.
Вдвоём
Надя
На пустошь они уехали до рассвета.
Он столько рассказывал ей — о Гинтарисе, о звёздной собаке, которая ластилась и играла, и даже лизнула Юозаса в нос шершавым языком. Колючим немножко, но можно привыкнуть. Разряд очень слабый, рассказывал биолог. Надя думала о том, что разряд слабый, когда «собачка» настроена благодушно. Если она рассердится, то может ударить по-настоящему. Юозас определённо идиот. Попёрся один на чужой звездолёт, без защиты, без Бэргена, и сидит там, беседуя с… с кем? Юозас называл ЭТО собакой. Он даже имя ему дал, Гинтарис, Янтарик. Кому рассказать, не поверят: сидят два дурака из разных галактик и разговоры разговаривают. Откуда он знает, что это кобель? Мальчик. А может, это девочка?
Собираясь, Надя напевала песню из репертуара её любимого Максима Леонидова: «Где-то далеко летят поезда, самолёты сбиваются с пути, если он уйдёт, это навсегда, так что просто не дай ему уйти».
Надя улыбнулась и сунула в рюкзак мафон, SD-флэшку с записями, моток пластита, фонарик, упаковку бенгальских огней, оставшихся от дня рождения, и рисовальный баллончик с краской. Биологу мозгов не хватит додуматься до таких прибамбасов.
Мозгов, как выяснилось, у биолога хватало. В люк спускалась пластитовая веревочная лестница, а вход в один из тоннелей перекрывала куча булыжников. На пустоши камней нет, одна трава. Где он их взял? И как сюда притащил? Сверху сбросил, догадалась Надя. Биолог, смущаясь, подтвердил её догадку:
— Я их у скал насобирал, там много. В багажник сложил, привёз, вниз покидал, туннель пометить. Грохоту было… Мёртвый в гробу испугается. Здесь вообще-то можно по любому туннелю идти, он как менуэт услышит, сразу прибегает. Ну, то есть, появляется.
— Ка… какой менуэт?
— Боккерини.
«Собачка» любит классическую музыку. Вот кто бы мог подумать… А она эстраду притащила, две флэшки… Нет, всё-таки они с Юозасом два сапога пара. А язык музыки понятен во всех галактиках. Так может, и эстрада понравится…
***
Вслед за биологом Надя протиснулась в туннель. Юозас шёл быстро, словно торопился куда-то. К кому-то. Туннель заканчивался тупиком. Юозас неожиданно засвистел. Надя никогда не слышала классическую музыку в таком исполнении. Менуэт Боккерини. А он красиво свистит, вот бы так научиться…
На свист никто не появился, и у Нади отлегло от сердца. Юозасу просто померещилась эта космическая собака, такое иногда случается со звездолётчикам, Надя об этом читала. Правда, он не звездолётчик, но всё равно…
— И что теперь? Что мы будем делать?
— Подождём, — улыбнулся Юозас. — Он осторожный. Мы с ним друг к другу знаешь сколько привыкали? Вот как с тобой. Я тебя поначалу боялся. Ты неприступная такая… была.
— А сейчас?
— И сейчас. Я и сейчас тебя немножко боюсь. И люблю, — признался Юозас.
— Тоже немножко?
— Давно. Я ему о тебе рассказал.
Так. Это уже интересно. Магифреническое сознание, вера в высшие магические силы…
— Ну и что ты ему рассказал? У нас же… не было ничего. В шахматы играли.