Эксперимент. Реальность или Отражение
Шрифт:
Когда все наконец было готово и могло смело претендовать на отметку «идеально», Тимур Васильевич дал понять, что на сегодня рабочий день окончен. Однако одного официанта он всё-таки попросил остаться. Им оказался Костя. Но затем Милана что-то шепнула своему боссу на ухо. В тот момент в его глазах промелькнуло странное удивление. Но затем он перевёл взгляд на меня и с привычной отстранённостью, которая так присуща выражению его лица, как если бы он был ледяным королем, отдавшим свое сердце, поменял меня и Костика местами. Очевидно эта стерва припомнила наш утренний диалог и мою лёгкую дерзость. В то время как я уже мечтала о кровати, совершенно позабыв о своей
Ещё раз оглядываю место проведения сегодняшнего банкета. Причём по какому случаю здесь будут гуляния — никто так и не обмолвился. И лишь удостоверившись в том, что все в порядке, отхожу к барной стойке, в ожидании гостей, по приходу которых Тимур Васильевич просил предупредить его.
— Так, как давно ты здесь работаешь?
Я оборачиваюсь, наконец взглянув на Ковалевского, периодические взгляды которого все это время игнорировала. Он достаёт откуда-то снизу бутылку коньяка и ставит на стеклянную полку, где ровным рядом стоят другие — такие же дорогостоящие, переливающиеся в свете маленьких лампочек, бутылки алкоголя.
На долю секунды задумываюсь, припоминая, а затем коротко отвечаю:
— Сегодня четвёртый.
— Удивительно, что я не видел тебя до этого.
Невзначай пожимаю плечами, тут же поясняя:
— Наши смены не совпадали. Никакой загадки.
— Напротив. — Его глаза поблёскивают в полутьме, созданной в зале для большего уюта. — Все слишком неоднозначно.
— Я не маньяк, преследующий жертвы, как ты вполне мог подумать. И не твоя чокнутая поклонница, коих у тебя не сомневаюсь — предостаточно. Всего лишь… — На краткий миг я запинаюсь, под его выжидающим взглядом, — но затем говорю, уверенно заканчивая предложение: — стечение обстоятельств.
И это сущая правда. Ведь наш спор, наш эксперимент — всего лишь стечение времени и обстоятельств, в объектив которых он так неожиданно попал.
— Хм. Стечение обстоятельств, — задумчиво повторяет он, а затем добавляет, глядя на меня: — Забавно, как они вечно складываются…
Я замираю, не в силах пошевелиться. На краткие доли секунд мне снова кажется, что он разгадал меня. Или же начал подозревать. Но в следующую минуту слышится какая-то возня, а затем голоса. Отмираю, чтобы обернуться и посмотреть на вход. Около пяти мужчин заходят в наше кафе. Милана, как всегда — наготове, с широкой, роковой улыбкой встречает гостей.
— Кажется, банкет начинается, — проигнорировав его предыдущие слова, говорю я, не глядя. После чего следую на второй этаж, где располагается кабинет нашего начальника.
На краткие мгновения в душе снова появляются сомнения, смешанные с неразберихой. Но затем я выставляю заслонку, способную отгородить меня от всех этих мыслей и сосредотачиваюсь лишь на шагах, что каждый раз делаю, занося ногу над очередной ступенькой.
Работать на подобном мероприятии оказывается не так уж и сложно, как я предполагаю в самом начале. По крайне мере меня подзывают не так часто, а потому я успеваю пару раз выпить чашку чая и даже перекусить бутербродами. Ковалевского же, наоборот, друзья Тимура Васильевича взяли в оборот. Он то и дело смешивает какие-то коктейли. Делает мини представления, то поджигая, то охлаждая их, от чего густой, серый дым ползёт по краям столешницы вниз, а затем испаряется.
Чем
Смех льётся рекой. Мужчины то и дело подтрунивают друг на другом, заставляя меня каждый раз прятать улыбку за ладонью.
Собравшаяся компания больше напоминает компанию молодежи, бурных студентов, которые только-только поступили на первый курс, от чего так веселы и беззаботны. Однако сколько бы я не наблюдала за этими мужчинами — они явно были старше меня — то и дело подмечала, что Тимур Васильевич хоть и улыбается, временами даже ведёт себя шутливо, однако остаётся в своей привычной таинственности. А ещё, что самый сдержанный в этой компании мужчина, облачённый в чёрный дорогой костюм и имеющий хищный взгляд, то и дело наблюдает за мной.
Первый раз я наткнулась на взгляд серых, колючих глаз, когда только подошла. Тогда в зале ещё царила относительная тишина. Каждый выбирал еду из меню, изредка советуясь и переговариваясь. Я подняла взгляд, когда забирала кожаные книжки и наткнулась на него. Однако мужчина тут же переключился на своего друга. В тот момент я ещё подумала, что это случайность. Ведь все мы так или иначе кидаем неоднозначные взгляды друг на друга. И причиной тому бывает элементарная скука, банальный интерес или же рефлекс. Но затем это случилось снова, когда я подавала и расставляла на столе приготовленные блюда. Только на этот раз он не стал отводить его. Вместо этого едва склонил голову набок, словно улучшал обзор, и исследовал мое лицо.
Все последующие разы я старалась просто не обращать на странного гостя внимания. Чтобы лишний раз не провоцировать его и не накручивать своё и без того шальное воображение.
Параноиком стать только не хватало.
Однако, сколько бы я себя не убеждала, сколько бы не пыталась отвлечься. Даже, если это было наблюдение за воркующей парочкой в виде Ковалевского и Миланы, которые кажется решили продолжить утреннюю беседу. Я все равно так или иначе ловила на себе взгляд этого мужчины. И с каждым разом он становился куда более опасным и отталкивающим. Как, если бы я была жертвой, кровь которой учуяла акула. А значит погоня неизбежна.
Передернув плечами, я в который раз пытаюсь отвлечься. Взгляд снова цепляется за Ковалевского. И, как назло, застаю момент, когда эта стерва поправляет бейджик на его чёрной, обтягивающей плечи и грудь, закатанной по локоть, рубашке.
«Отцепись!» — хочется мысленно крикнуть мне.
Внутренний же голос вопит:
«И почему тебя это так волнует?!»
Осознав подобный факт, я фыркаю и тут же отворачиваюсь, словно меня поймали с поличным, а затем пристыдили.
Смотрю за окно. На улице уже давно стемнело. И, если учесть тучи, которые после полудня исчезли, а сейчас вновь укрывают собой синее полотно, вероятность того, что на город снова обрушится дождь — вполне велика.
Тяжело вздохнув, я поднимаюсь с места, желая сходить до подсобки. Но взгляд невольно переключается на столик, за которым мужчины довольно весело играют в покер. Собираюсь двинуться с места, но Владимир — мой преследователь, поднимает голову, и мы неожиданно сталкиваемся взглядами.
Внутренне вздрагиваю от улыбки, проскользнувшей на его лице. Правда не успеваю что-либо предпринять, чтобы разорвать зрительный контакт и наконец скрыться, оказавшись, как можно дальше от этого типа, не внушающего мне доверия, Тимур Васильевич неожиданно подзывает к себе, махнув рукой.