Эксперт № 07 (2013)
Шрифт:
Правила игры
Разработка программы не заладилась сразу. Реализация проекта началась лишь в 2007 году — из-за того, что компании, проигравшие тендер на ECSS, пытались опротестовать контракт в Главном контрольно-финансовом управлении США, аналоге нашей ФАС, которое, однако, встало на сторону Computer Sciences.
Computer Sciences хорошо знает правила игры в Вашингтоне — трудно выиграть выгодный правительственный подряд без расходов на политиков и лоббистов. Как свидетельствуют данные Центра за ответственную политику, с 1990 года компания внесла в фонды кандидатов всех уровней более 2,7 млн долларов, а с 1998-го потратила на услуги «специалистов по отношениям с правительством» 13,9 млн долларов. Показательны и изменения в порядке цифр «политических расходов» этой компании с течением времени. Если в ходе избирательной кампании 2002 года сотрудники Computer Sciences пожертвовали немногим более 100 тыс. долларов, то в 2004 году, накануне объявления Пентагоном тендера на разработку ECSS, речь шла уже о 300 тыс. долларов. С расходами на лоббизм ситуация иная, качественное изменение
Следует отметить, что подрядчики не впервые пытаются поживиться за счет Пентагона. Аналогичный скандал имел место с фирмой ADCS, возглавлявшейся Брентом Уилкесом . В 1996–2004 годах Рэнди Каннингэм , член подкомитета по оборонным ассигнованиям комитета палаты представителей по ассигнованиям, в законе о бюджете министерства обороны закладывал 20 млн долларов для того, чтобы Пентагон закупал программное обеспечение VPMax. Предварительно законодатель получил от владельца фирмы 2,5 млн долларов в виде взяток и 80 тыс. взносов в предвыборный фонд, за что оба оказались в тюрьме. История с Computer Sciences Corp. тоже еще не завершена. Предстоит узнать, кто из года в год закрывал глаза на провалившийся тендер, продолжая выделять средства на его реализацию.
Лучше быть программистом, чем инвестором
Евгения Обухова
Евгений Огородников
Инвестиции в интернет текут мощным потоком, однако может оказаться, что этот рынок уже вошел в стадию передела сформированного за десятилетие спроса и сверхдоходов тут ждать неоткуда
Рисунок: Валерий Эдельштайн
На первый взгляд все выглядит весьма заманчиво. Так, например, Twitter, сделавший бизнес на заметках размером в 140 знаков, сегодня стоит около 9 млрд долларов. IPO компании намечено на 2014 год, и ожидается, что к этому моменту она поднимется в цене более чем десятикратно и будет дороже, чем у Facebook, которую на момент размещения оценили в 104 млрд долларов.
Прогнозы выручки Twitter больше похожи на упражнения в построении графика-экспоненты: в 2012 году было 288 млн долларов, в 2014-м якобы будет уже 807 млн, а в 2016-м выручка должна перевалить за 1 млрд. Такое чувство, что пример Facebook, компании с гораздо более внушительными, чем у Twitter, доходами, которая, однако, с момента размещения потеряла треть капитализации (см. таблицу), никого ничему не научил. Инвестиционные истории вокруг интернет-компаний выглядят так: команда программистов привлекает инвесторов, причем повторяет это неоднократно, при этом цена акций для каждого последующего покупателя увеличивается в разы. Заговаривают об IPO. Сводки с внебиржевого рынка заставляют аналитиков и инвестбанкиров постоянно повышать ожидаемую цену размещения. Наконец устраивается IPO, во время которого монетизируют свои доли основатели компании. Цена падает, инвесторы, купившие акции на IPO, остаются с неясными перспективами. Пока хорошо чувствуют себя лишь бумаги специализированной соцсети LinkedIn, которую используют для профессиональных контактов, но ее финансовые показатели заоблачные — она стоит почти 900 своих прибылей. А вложения в ту же Facebook, например, сейчас обещают окупиться прибылью компании за 2,9 тысячи лет (это, конечно, связано с разовым падением прибыли у сети, скорректированное P/E — около 60, но уж больно красива цифра). Все чаще говорят о том, что в акциях интернет-компаний надулся очередной пузырь.
Таблица:
Почти все IPO интернет-компаний принесли инвесторам убытки
Мода на Facebook
«Тему пузыря раздувают аналитики или инвесторы с достаточно сомнительной квалификацией, — категоричен специалист УК “Альфа-капитал” Никита Емельянов . — Действительно, если посмотреть на финансовые мультипликаторы, по которым оценены интернет-компании сейчас, то многим они покажутся неадекватными. У рядового инвестора может возникнуть вопрос, зачем платить 50–100 годовых прибылей за компанию с непонятной бизнес-моделью, когда есть, например, старый знакомый Hewlett-Packard за пять годовых прибылей. Дальше история раскручивается сама: если акции падают, то “очевидно, это же пузырь”, если растут — “ну теперь-то точно пузырь”. Являются ли высокие мультипликаторы признаком пузыря? Конечно нет. Например, практически весь 2003 год акции Apple торговались выше 60 по P/E, а сейчас стоят около десяти годовых прибылей. Был ли в этих акциях пузырь в 2003-м? Тогда многие на рынке думали, что да, а сейчас уже об этом никто не вспоминает, так как бумаги с тех пор выросли в 50 раз. Акции Google подорожали в восемь раз с момента IPO в 2004 году, хотя размещались по 55 годовых прибылей».
Впрочем, всех интернетчиков под одну гребенку стричь не стоит. Между компаниями производственными либо теми, в которых силен производственный дивизион (как Apple и Google), и чисто пользовательскими интернет-ресурсами, как Groupon и Facebook, разница очевидна. Любой инвестор, незнакомый с интернет-технологиями, сразу спросит: почему вторые оцениваются при размещении гораздо выше первых, ведь просчитать доходы и оценить активы проще как раз у производственных структур?
«Я не очень хорошо понимаю и чувствую доткомовские продукты, но я считаю, что это все равно во многом дань моде. Моде, имеющей цикличность, — говорит совладелец и старший партнер инвесткомпании Garber Hannam Partners Group Марк Гарбер . —
К слову, Уоррен Баффет не инвестирует в интернет-бизнес по той же самой причине — его невозможно достоверно оценить.
Всё подключат к интернету
Интернет — популярная отрасль не только у широкого круга инвесторов, но и у специализированных венчурных фондов (см. «Что такое хороший стартап» ниже). Правда, две трети денег венчуристов поступает в разработки программного обеспечения, но и интернет-сервисам перепадает достаточно (самый известный пример — сайт-забава Pinterest, который был создан в 2010 году, а в 2012-м уже привлек 100 млн долларов). Стабильно растет число венчурных сделок в американском IT-секторе. Это и неудивительно: интернет как отрасль находится в стадии очень динамичного роста, который продлится еще десять, может быть, двадцать, а может, и тридцать лет, считает основатель фонда Almaz Capital Partners Александр Галицкий . По его словам, все дело в том, что сеть — это новая технология, которая дает возможность принципиально иначе работать со знаниями. «Сейчас много говорят о том, что количество пользователей, подключенных к интернету, уже не может расти, что есть определенный предел, после которого люди уже не смогут еще больше общаться и создавать трафик в интернете. Но мы забываем, что интернет, как когда-то электричество, создаст в будущем целый спектр приборов, которые будут к нему подключены, — на Западе уже есть понятие utility computing, — развивает мысль Галицкий. — Вспомните: с возникновением электричества появилась не только лампочка, появилось множество appliance, электрических приборов: холодильник, утюг, куча всяких вещей. А у нас пока только два интернет-appliance, по сути дела, — телефон и компьютер». Пройдет немного времени — и наша жизнь будет немыслима без интернет-appliance, предсказывает Галицкий: начать с того, что наш автомобиль будет подключен к интернету — для сбора данных о его техническом состоянии, об оптимальной дороге. Да что там автомобиль, вообще вся жизнь человека — правильное питание, медицина, которая нас обслуживает, транспорт, развлечения, работа — будет видоизменяться за счет новых вещей, которые условно можно назвать интернет-appliance.
Коллега Александра Галицкого по венчурному бизнесу, старший партнер-основатель Runa Capital Сергей Белоусов , тоже не видит пределов роста интернета как отрасли, но предлагает подходить к любой инвестиции с точки зрения венчурного инвестора: смотреть на команду, идею и денежный поток. «Мне очень давно не нравился и по-прежнему не нравится Groupon. Он решает какую-то непонятную задачу. А, к примеру, Twitter решает проблему эффективного и удобного общения. Это базовый инстинкт — говорить в толпу, in publiс, — рассуждает Белоусов. — Другой базовый инстинкт — это принадлежать к группе друзей и с ними общаться. Третий базовый инстинкт использует Pinterest, сайт, где можно собирать коллекции картинок и давать их посмотреть другим. Ведь это же бессмысленное действие! Просто, повторюсь, базовый инстинкт — коллекционировать и показывать свою коллекцию. Но даже часть животных коллекционирует всякую ерунду — и поэтому такая вещь может оказаться очень популярной. Говорят, что Facebook неудачно разместил свои акции. Однако Facebook — прекрасный бизнес, он может вырасти еще раз в двадцать. Просто его стоимость на публичном рынке была завышена. Сейчас она, с моей точки зрения, адекватна, хотя я не покупаю акции на публичном рынке».
Впрочем, и основанные на базовых инстинктах социальные сети не всегда становятся хорошим объект для инвестиций. Уже классический пример неудачной социальной сети — MySpace. С 2007-го по 2012 год она опустилась по популярности с 1-го на 158-е место среди социальных сетей; если в 2005 году News Corporation купила ее за 580 млн долларов, то в 2011-м с трудом продала за 35 млн. И это при том, что на пике MySpace оценивалась в 12 млрд долларов и по полмиллиона ежегодно получала в качестве выручки от продажи рекламы. «MySpace была плохим приложением. Это стало понятно, когда появилась Facebook, у которой были более правильная сфокусированная аудитория и хорошее качественное приложение, — разбирает причины неудачи MySpace Сергей Белоусов. — Это как BlackBerry. Мне очень нравится, но у меня есть iPhone, и BlackBerry умрет, к сожалению. Это не значит, что у BlackBerry невалидная бизнес-модель. Она валидная, просто iPhone их сумел обогнать». Все дело в быстром масштабировании бизнеса у интернет- и хайтек-компаний. «Как только появляется сервис, который лучше, чем у вас, потребители могут очень быстро на него перескочить», — поясняет Белоусов.
Венчурных инвесторов, впрочем, это не особенно пугает: их вложения долгосрочные и всегда предполагают большие риски, и в перспективе они считают интернет многообещающей отраслью. «В интернете все только в начале пути, бизнес-модели все время меняются. Вот акции Groupon упали, но сам по себе Groupon дал трек понимания, куда надо двигаться, — говорит Галицкий. — Точно так же было в 2000-е годы: даже те компании, которые потерпели неудачу и провалились, дали трек понимания будущего развития, и это позволило сделать следующий шаг. Возьмите автомобильную индустрию — сколько было производителей автомобилей в начале века в Америке и сколько осталось? Сколько было производителей самолетов, сколько было производителей компьютеров! Такие компании, как Tandem, DEC, Silicon Graphic, Compaq, AltaVista, Informix, Netscape, — их же уже многие и не помнят. Это естественный процесс. Без них не будет прогресса и эволюции в технике, а перегревы на рынке все равно будут. Это просто ошибка прогноза. И к этому надо относиться спокойно».