Экстаз в изумрудах
Шрифт:
— Я пришлю заказ ближе к вечеру.
— Я подожду, доктор Фицрой. Доктор Уэст выразил пожелание получить заказ как можно быстрее. Меня ждет карета.
Мистер Джеймс поставил на пол клеть, которую держал.
— Я могу выполнить заказ, мистер Фицрой. Я не…
— Нет! Не будь болваном! — прошипел мистер Фицрой. — Лучше присмотри, чтобы мисс Реншоу, выразившая интерес к медицинским наукам, не совала нос в мои сусеки, пока я буду отсутствовать. Заказ я выполню сам!
С этими словами он взялся смешивать порошки и исчез из виду в дальнем конце аптеки.
Гейл ощутила неловкость за
— Мистер Фицрой… — понизив голос, наклонился к ней Питер. — Он любит пошуметь. Не переживайте. — Питер подвел ее к витрине с небольшими коричневыми бутылочками, как можно дальше от дверей, за которыми скрылся аптекарь. — Здесь мы можем притвориться, что рассматриваем нюхательные соли и вопреки всему не скучаем в ожидании. Что скажете?
Она кивнула и, взяв одну крошечную баночку с надписью «Лакричный аммоний», покрутила в руках.
— Никогда не подозревала, что их такое множество.
— Столько, сколько дам, практикующих обмороки. Во всяком случае, я люблю так думать.
Гейл рассмеялась.
С Питером было необыкновенно легко.
Она взяла другой флакон.
— Не хочу вмешиваться, но мне кажется, вам с вашим хозяином просто. Я никогда не слышал, чтобы доктор Уэст на кого-нибудь орал. У него очень хорошая репутация, хотя его обслуга не отличается болтливостью. Так что, возможно, на самом деле он еще похуже Фицроя.
Гейл покачала головой:
— Он очень добрый. И его слуги не жалуются, потому что он обращается с ними как с членами семьи.
— А еще он путешественник! Как я завидую людям, которые могут отправиться в путь, чтобы увидеть экзотические чудеса мира! Мой дядя однажды ездил в Шотландию, и мои родные носились с ним, как будто он побывал на другом конце света, представляете? Никто из них ни разу не покидал пределов Лондона. — Он открыл флакончик, как будто хотел понюхать. — Доктор Уэст ездил в Индию, да?
— Да. — Гейл поморщилась, ощутив ударивший в нос острый запах. — Для медицинских изысканий.
— Он вам об этом рассказывал? Об Индии. — Джеймс завинтил крышку на дурно пахнущем флаконе. — Он болел там. Страшно тяжело болел, по словам мистера Фицроя. Доктор Уэст похудел, как скелет, и выглядел очень изнуренным, когда вернулся. Совсем не походил на того, каким уехал из Лондона.
— Болел? Правда?
Питер кивнул.
— Он никогда не говорил, так что все покрыто мраком тайны. Но он уехал здоровый и веселый. Мы слышали, что он навещал друзей в Озерном крае и, возвращаясь из деревни, нашел себе жену. Правда, потерял ее, не успев достигнуть Бомбея. Возможно, в этом виновата тоска. — Питер пожал плечами. — Он отсутствовал почти два года, но вы бы его не узнали.
— Путешествие и приобретенный опыт способны изменить человека. Но вы… вы думаете, что он болел?
— Кто знает? Он изменился не только внешне. У него появились новые друзья, которых до этого никто не знал. Вы видели его друзей?
Что-то внутри ее сжалось, когда показалось, что дружеская беседа нарушила пределы личной жизни Роуэна.
Но Гейл не успела выразить своего опасения, как мистер Джеймс продолжил с жизнерадостностью жаворонка:
—
У Гейл отлегло от сердца.
«Я забыла, как хорошо он знает дом! Естественно, что он должен знать окружение Роуэна лучше меня».
— Его жена американка?
Мистер Джеймс вернул флакон на место, и его лицо приобрело строгое выражение.
— Я вел себя нетактично, да? Но мне с вами так легко, мисс Реншоу, что я болтаю, как старуха. Простите меня, но я намертво привязан к своему рабочему столу, так что круг моего общения ограничен посыльными, мелкими торговцами и слугами. Отсюда все эти восхитительные истории, от которых меня заносит.
— Не нужно извиняться. — Она простила ему нарушение границ дозволенного. — Я поступила точно так же в нашу прошлую встречу, рассказав о себе больше положенного! А с такими потрясающими друзьями доктора Уэста, как «Пресыщенные», кто упрекнет вас в желании поделиться забавной историей?
При упоминании «Пресыщенных» глаза Питера вспыхнули, но прежде, чем он успел раскрыть ей причину этого…
— Мистер Джеймс! — вернул их к реальности резкий окрик мистера Фицроя. — Отнесите этот пакет в карету мисс Реншоу и немедленно возвращайтесь назад, чтобы привести в порядок последние поступления. Вы расходуете мое время и деньги! — Он положил пакет на прилавок. — Пожалуйста, поблагодарите доктора Уэста за заказ, мисс Реншоу, и передайте, что я могу доставлять ему все, в чем нуждается, не тревожа вас.
— Непременно, мистер Фицрой. Для меня это не сложно. Не сложно.
Она вышла, выведенная из себя тоном аптекаря. Питер следовал сзади.
— Он много шумит, — прошептал за спиной Питер и обратился к Тео: — Вот ваша коробка, сэр. Поставить ее внутрь кареты?
— Дайте ее мне.
Тео забрал у него увесистую коробку и аккуратно поставил под одно из сидений.
— Нам пора возвращаться. Благодарю за помощь, мистер Джеймс.
— Всегда пожалуйста! — Прощаясь с Гейл, Питер коснулся полей шляпы. — Было приятно снова вас увидеть, мисс. Очень приятно!
Гейл забралась внутрь, и карета плавно отъехала от обочины, сливаясь с транспортом улицы. Гейл была рада, что выполнила поручение и встретила знакомое лицо.
«Бедный Питер! В другой раз, когда захочу лягнуть Роуэна, нужно будет вспомнить, как мне повезло, что он совсем не такой, как Фицрой».
Взглянув на коробку под сиденьем, она почувствовала, как вновь возникшая мысль лишила ее прежней радости.
«Интересно, а Роуэн тоже считает, что ему повезло с ученицей? С ним я с легкостью забыла, как сюда попала и почему мы не можем стать друзьями. Я чувствую себя змеей, которую он впустил в свой сад. Питер болтал, что Роуэн изменился, а я, как всегда, слушаю и на ус мотаю, извлекая пользу из его секретов. Что он такое говорил о его болезни в Индии? Не потому ли Роуэн заболел, что тосковал по умершей Шарлотте? Он сказал, что пострадал от неудачно выбранного времени и невезения. Он как будто чуть не расстался с жизнью?»