Экзорцист: Проклятый металл. Жнец. Мор. Осквернитель
Шрифт:
Сам сотник внимательно оглядел стоявших на коленях вдоль стены прихожан и направился к алтарю.
– Обложили со всех сторон, – отрапортовал заперший на толстый брус входную дверь бородач.
Я окинул взглядом полутемное помещение и невольно передернул плечами. Бывший молельный дом стараниями еретиков изменился до неузнаваемости. Вместо расписных стен и потолка – серая побелка, вместо свечей – тусклые светильники под потолком. Ровные ряды скамеек, ни одного лика Святых, лишь на стене за кафедрой огромное
– Густав? – дернул я за рукав замершего у закрытой двери алтаря сотника. – Ты сможешь нас отсюда вывести?
– Мне как приверженцу истинной веры не хотелось бы отдать концы в этом мерзком капище, – задумчиво озираясь по сторонам, заметил Ловкач.
– Я хоть и не столь религиозен, – откликнулся пересчитывавший прихваченные из телеги стрелы Эдвард Рох, – но в этом вопросе полностью с тобой согласен.
– Выйдите на крыльцо – и дело с концом, – язвительно хмыкнул Ричард Йорк.
– Тебя забыли спросить! – буркнул лучник.
Побаивавшийся бывшего капитана Гвардии мошенник промолчал.
– Густав! – заорал я прямо в ухо сотнику. – Да очнись ты уже!
– Тсс… – приложил палец к губам тот и обернулся к стоявшему у кафедры мужчине. – Адепта Единения схватили?
– Нет.
– Закрылся в алтаре?
– Дверь вроде с этой стороны заперта.
– Растяпы! – выругался Карл Вадер, и бородач виновато потупил взгляд. – Сколько раз говорил: первым делом священника в оборот берите!
– Ладно, чего уж! – махнул рукой зашагавший вдоль стоявших на коленях прихожан Густав Сирлин. – Из храма он уйти точно не мог. Эй, преподобный, отзовитесь, не доводите до греха.
Никто из заложников даже не пошевелился.
– Вот оно как! – усмехнулся сотник. – Что ж, придется прибегнуть к более жестким мерам. Себастьян, с какого края начнем убивать этих заблудших овец, с твоего или с моего?
– Можно начать одновременно.
– Да? – удивился явно не ожидавший такого ответа Густав.
– Еще можно начать убивать каждого второго, – предложил я, внимательно наблюдая за реакцией прихожан, вне всякого сомнения, напуганных моей кровожадностью до полусмерти.
– А потом оставшихся? – прищурился сотник.
– А потом – оставшихся, – кивнул я, медленно шагая вдоль цепочки заложников.
От кого-то из них определенно веяло легкими отголосками скверны, но вот от кого именно – понять никак не удавалось. Хотя…
Я ухватил за длинные волосы совсем молодого парня и заставил его подняться на ноги. Заглянул в бледное, словно мел, лицо и принялся охлопывать карманы.
– Ну и как? – уточнил Густав.
– Держи, – кинул я ему тяжелый латунный ключ.
– Думаешь, это он?
– Может, хватит уже? – мрачно уставился я на сотника. – Ты ведь прекрасно знаешь, что так оно и есть.
– Не
– Советую поторопиться, – сбежал по лестнице со второго этажа Карл Вадер. – Эти недоумки определенно задумали взять нас штурмом.
– Себастьян, пошли, – позвал меня отпиравший алтарь Густав.
Карл Вадер приставил к горлу священника нож и толкнул его вслед за мной.
Я прошел в небольшую комнатку и сразу почувствовал рассеянную в воздухе потустороннюю силу. Но в первую очередь мое внимание привлек прикованный к каменной плите мужчина. Заросший длинной щетиной, исхудалый и осунувшийся и вместе с тем переполненный скверной.
– Это еще кто?
– Это и есть сосуд, – пояснил сотник.
– Сосуд, полный скверны. – Меня аж передернуло от отвращения. – Но я не чую в нем беса!
– Никакого беса, – усмехнулся Густав. – Чистая, ничем не замутненная сила. И ее вполне хватит, чтобы перебросить нас в Пригге.
Он положил ладони на плечи прикованного к камню мужчины, и тот вдруг пронзительно вскрикнул. Адепт Единения рванул на помощь, но острое лезвие приставленного к горлу ножа рассекло кожу, и он замер на месте. По шее у священника заструилась тоненькая струйка крови, а вцепившийся ему свободной рукой в волосы Карл Вадер даже не переменился в лице.
Крик прикованного к каменной плите мужчины постепенно перешел в едва различимый стон, глаза его ввалились, а поседевшие волосы начали выпадать целыми клочьями. Но что самое главное – потусторонней силы в нем теперь не было вовсе.
– Себастьян, – повернулся ко мне сотник, зрачки которого, как и утром, затянула чернильная пелена. – Зови всех…
– Тебе точно не нужна помощь?
Я на всякий случай нащупал теплую рукоять спрятанного под одеждой серпа. Пальцы уже привычно свела короткая судорога, и оживившиеся из-за разлившейся в воздухе скверны бесы вмиг забились в самый глухой закуток души.
– Нет! – яростно замотал головой зажмурившийся Густав Сирлин, а когда он вновь посмотрел на меня, от затопившей его глаза тьмы не осталось и следа. – Живее всех сюда!
– А прихожане?
– Пока они решатся отпереть входную дверь, нас здесь уже не будет. Или предлагаешь их всех зарезать?
– Ты уверен?
– Успеем! Иди!
– Ну, как скажешь… – Я выглянул из алтаря и помахал рукой преспокойно сидевшему на скамье в первом ряду Ричарду: – Общий сбор!
– Не доверяешь? – усмехнулся сотник.
– Работа такая, – обернулся я к нему. – Мы точно все здесь уместимся?
– Легко.
На самом деле, чтобы собраться всем в алтаре, пришлось потесниться. И просто набиться в комнатку оказалось делом не из легких, так еще Густав велел всем взяться за руки.