Экзорцист Семьи Ноя
Шрифт:
— Портить его нервы, да? А вы мстительный тип, Господин Тысячелетний.
— Это кто ещё говорит о мстительности? — злобно зыркнул Граф, но мальчика этим обмануть больше было нельзя.
— Я всего лишь беспокоюсь о полезности моего времяпровождения. Вы ведь знаете о том, насколько разные характеры и взгляды на жизнь у меня и моего опекуна. Вы знаете, а другим этого лучше не знать. А кто знает, сумею ли я….
Смешки Роад за спиной оба проигнорировали. Только Граф поднялся, потирая руки с очевидным намерением вышвырнуть мальчика из своего кабинета, но так ничего и не делая. Только вздыхая и закрывая лицо
— Аллен, иди.
— Пойду. Но я на следующее же злоупотребление устрою достойный ответ, на злоупотребление своими наглыми марионеточными способностями Шерила! — выпалил мальчишка, вскакивая на ноги.
От странного построения предложения Граф не сразу сумел сообразить, что именно всё это значило, а когда до него дошло, он не выглядел довольным.
— В каком смысле злоупотребление? Ты имеешь в виду, что он…
— Он постоянно тыкает в меня своими способностями! Из комнаты послать — пожалуйста, за стол посадить, с кресла сослать, книгу выбросить – да что угодно, он даже не просит, а просто-напросто… Это уже задолбало меня, между прочим! И не делайте такое мечтательное выражение лица, будто бы вы сами желаете такую возможность!
— Прямо сейчас — да. Но стоп! Когда он так делает?
— Да постоянно!
— Тебе, Аллен, вообще-то везёт, что он пока ещё не натренировался заставлять тебя ещё и говорить, что ему нужно, это немного сложнее и требует тренировок… — хихикнула Роад из тёмного угла.
— Он ещё и говорить… — Аллен задохнулся от возмущения и обернулся к Графу, вкрадчиво так растягивая: — Господин Граааф…
— Мда, Аллен? То есть…
От многообещающего взгляда Аллена хотелось пятиться даже ему, немало повидавшему и прожившему не одно тысячелетие. Но вдруг он замер, задумался, переменился в лице.
— Как вовремя!
— Вовремя? Почему? Куда это вы к двери пошли? Куда вы вообще пошли, Граф?
— Аллен, не сейчас. Ты отправляешься к Камелоту, и вы двое должны сами решить всё произошедшее! Потому что сейчас я отправляюсь за новым членом Семьи.
— Я с вами! — подскочила Роад.
— Нет! Без тебя Шерил и впрямь с Алленом создадут… преждевременный конец света. Так что вы двое отправляетесь домой! И это не обсуждается!
К сожалению, Граф был из тех, кто действительно умел закрывать обсуждения.
Громко хлопнула дверь, Аллен выругался под нос.
Роад, сиротливо пристроившаяся на вершине комода, смотрела на него, будто на законченного самоубийцу. Конечно, пытаться сорвать Алчности важную встречу, которой тот добивался почти два года, было не слишком умно.
— До самой чёртовой комнаты он меня проводил! — развернувшись, мальчик, или уже даже юный, нескладный подросток пнул дверь. Жизнь у Шерила предсказуемо оборачивалась неприглядными сторонами и обойти их никак не удавалось. — А на подходе ко мне его акума подплывает и знаешь, что заявляет? Знаешь? Что господин Шерил, видите ли, просил передать, что, если я хоть из комнаты выйду в ближайшие два часа, он мне ноги переломает, и никакой Граф ему не помеха! Как… Как он вообще смеет оставлять меня с этим маньяком?
— Просто Шерил уже понял, на что ты способен, на той старой встрече. Итогом которой был погром и один сошедший с ума спонсор, нет?
— Так я там не один был, мы с Тики. Только ни слова своему
Аллен схватил было первый попавшийся в руку предмет, чтобы швырнуть его в окно, но это оказалось чучело совы. Красивое такое, выразительное чучело с выпуклыми, будто в удивлении глазами и встопорщившимися на крыльях перьями. Аллен уставился на него, на эту искусственную копию, и совершенно новая мысль пришла в его голову. Как раз та, которая и позволила ему отвлечься.
— Роад. А акума? То, из чего они состоят, это что?
— Ну… Тёмная материя, из неё сооружается скелет-ловушка, в которую захлопывается пойманная душа. И, конечно же, для создания нужна трагедия, то есть жертва, то есть человек, что призовёт душу в мир живых. И тогда Граф ловит её, — довольно откровенно ответила Мечта.
Она была уверена, что Аллен и раньше слышал подобное и не понимала смысл вопроса.
— Душа, да? Значит, душа есть?
— Конечно.
— И она живёт после смерти.
Ах, да, вечный вопрос людей, вопрос о смерти, о их собственной смертности, если быть точнее.
— И что тогда с ней происходит? Это Граф тоже знает? И Нои?
— Граф знает больше. Но… — Роад сложила ладошки домиком, не решаясь ничего сказать. — Я не могу полностью ответить на вопрос. Но после смерти душа человека отправляется в место, так или иначе находящееся рядом с нашим миром. И тогда она ещё, вроде как, может вернуться. Да. Уходит не на определённый срок, как бывает, пишут, а до тех пор, пока есть люди, помнящие о ней среди живых. То есть не только помнящие, но и скорбящие, так сказать. А потом эти души уходят дальше. Куда — не знаю. Может быть, Граф знает, но кто может это гарантировать?
— Никто, — кивнул Аллен. — Кроме самого Графа. А что это за место, где находятся души? И Граф только оттуда их может вызвать, да?
— Да. Только оттуда. Может быть, они уходят в рай или ад. Или отправляются на реинкарнацию, а из живого тела душу не вызвать для акума, понимаешь? А с чего ты вообще задался этим вопросом? Тебя беспокоят акума?
— Обычно нет, просто сегодня вдруг подумал. Граф, он же столько живёт и такими вещами занимается! — Аллен упал на кровать, наклоняя голову на бок. — А я как-то мимо всего этого прохожу. Вот у Ноев, у них ведь есть души? Или они вытесняются тёмной сущностью вашей, которая пробуждается?
— У нас есть души, но обычно мы это не афишируем. Иначе кто-нибудь догадается искать нас ещё до пробуждения. Не хотелось бы такого переполоха. Но они не вполне человеческие. И спят до пробуждения. Большинство Ноев можно назвать заурядными и управляемыми до того, как они пробудились. Потому что они спят ещё самой своей главной частичкой. Знаешь, Аллен, это всё же такой интересный вопрос. Я даже немного рада, что ты его задал.
— А я рад, что ты решила на него ответить, — улыбнулся мальчик, устраиваясь среди подушек поудобнее. Всё равно встреча Камелота продлится ещё часа три точно, и делать нечего – ему придётся сидеть в комнате до самого её окончания. Шерил называл это справедливым наказанием. Аллен считал это произволом.