Элантрис
Шрифт:
– Как наши посевы?
Галладон махнул рукой в сторону грядок. Всходы едва проклюнулись из земли, и Раоден видел, что их стебли начинают вянуть. За последнюю неделю их покинули многие из команды дьюла, и сейчас на крохотной ферме трудился только Галладон. Каждый день он ходил к колодцу за водой для полива, но много ему было не унести, да и добытое у Сарин ведро протекало.
– Пока живы, – откликнулся дьюл. – Не забудь сказать Карате, чтобы она включила в следующий запрос удобрения.
Раоден покачал головой.
– Невозможно,
– Тогда закажи навоз.
– Слишком очевидно.
– Ну тогда попроси рыбы! Утверждай, что тебе без нее жизнь не мила.
Раоден вздохнул и согласился. Надо было сразу дога--¦-¦ , * даться, что не следует разбивать огород под окнами: его совсем не прельщала перспектива дышать ароматом гниющей рыбы.
– Ты прочитал об этом эйоне в книге? – Галладон снова лениво облокотился на окно. – Что с его помощью можно сделать?
– Эйон Тиа? – переспросил принц. – Это символ перемещения. До реода такой знак мог перебросить человека из Элантриса на другой конец света. В книге говорится, что это один из самых опасных эйонов.
– Опасных?
– Нужно быть предельно точным с расстоянием. Если ты велишь ему перенести тебя на десять футов, он сделает именно так – и неважно, что там находится. Ты вполне можешь оказаться замурованным в каменной стене.
– Получается, книга тебя многому научила?
Раоден передернул плечами.
– В некоторых вещах, да. В основном в ней одни намеки. – Он пролистал том до заложенной страницы. – Как в этом случае. За десять лет до реода один иностранец привез свою парализованную жену в Элантрис. Но лекарь начертил эйон Йен слегка неточно, и вместо того, чтобы исчезнуть, символ вспыхнул и омыл бедную женщину красным светом. У нее остались темные пятна на коже, а волосы потускнели и вскоре выпали. Звучит знакомо?
Галладон заинтересованно поднял бровь.
– Женщина прожила недолго. Она бросилась с крыши с криком, что больше не в силах сносить боль.
Дьюл нахмурился.
– И в чем же ошибся лекарь?
– Он забыл одну из трех основных линий. Глупая ошибка, но она не должна была привести к такому трагичному результату. – Раоден замолк и задумчиво пробежал взглядом текст. – Похоже…
– На что, сюл?
– Получается, что эйон остался незавершенным, так?
– Коло.
– Может быть, выздоровление началось, но не дошло до конца потому, что указания получились неполными. Что, если лекарь по ошибке создал действующий эйон, который смог дотянуться до Дор, но не смог перекачать достаточно энергии, чтобы завершить начатое?
– Что ты хочешь сказать, сюл?
Глаза принца широко распахнулись.
– Мы живы, дружище!
– У нас нет сердцебиения. Мы не дышим. В нас нет крови. Я полностью с тобой согласен.
– Нет,
– Кажется, я перестал тебя понимать, сюл.
Раоден не слушал.
– Вот почему наши тела потеряли способность к излечению! Мы застряли в каком-то одном моменте времени, мы заморожены, как кусок льда. Боль не проходит, отому что время для нас остановилось. Волосы выпадают, а новые не растут; с началом шаода на коже появились пятна, и на этом превращение замерло.
– По мне, твои рассуждения притянуты за уши.
– Может, и так, – согласился принц. – Но я уверен, что прав. Что-то мешает Дор – я чувствую препятствие, когда рисую эйоны. Энергия пытается прорваться сквозь них, но что-то ей не дает, как будто линии эйонов не складываются в единый узор.
Раоден поглядел на друга.
– Мы живы, Галладон, и мы не прокляты. Нас просто не доделали.
– Потрясающе, сюл, – откликнулся дьюл. – Осталось догадаться почему.
Раоден кивнул. Они разгадали маленький секрет, но главная загадка – падение Элантриса – так и оставалась нетронутой.
– И все же, – дьюл отвернулся и направился обратно к грядкам, – я рад, что книга тебе помогла.
Принца посетило внезапное подозрение.
– Подожди-ка! – окликнул он друга.
Тот недоуменно повернулся.
– Тебе не интересны мои выводы, коло? – спросил Раоден. – Но ты хотел узнать, пригодилась ли книга…
– С чего бы мне из-за нее волноваться? – насупился дьюл.
– Не знаю. Но ты постоянно переживаешь из-за своего «кабинета». Никому его не показываешь, но и сам туда не ходишь. Что такого заветного таится в этих книгах?
– Ничего, – передернул плечами Галладон. – Просто хочу сохранить их в целости.
– Как ты вообще нашел ту комнату? – Теперь Раоден, как раньше Галладон, облокотился на подоконник, только изнутри. – Ты говоришь, что пробыл в Элантрисе несколько месяцев, но знаешь в нем каждый закоулок. Ты привел меня прямиком к банку, где обитает Шаор, а рынок – совсем не то место, по которому можно гулять в свое удовольствие.
Чем больше вопросов задавал принц, тем неуютнее чувствовал себя Галладон. Наконец он не выдержал:
– Может человек оставить кое-что при себе? Или тебе необходимо вытянуть из меня все?
Раоден невольно отшатнулся, удивленный внезапным порывом друга.
– Извини, – выдавил он.
Только сейчас он осознал, что любопытство заставило его накинуться на друга, как на допросе. С первого дня в Элантрисе Галладон поддерживал и помогал ему, и Раодена обуял стыд. Он отвернулся, чтобы оставить того в покое.