Электронная техника. Учебник
Шрифт:
— В принципе… они могут бродить компанией, — не очень уверенно предположила я, — но доставать они будут скорее людей или не-людей, тут уж как выйдет, в отличие от живых, призраки — существа не социальные. Там, где люди подходят к похоронам безответственно, призраки сбиваются в кучи, например, в деревнях, где их постоянно выманивают обратно — то куском хлеба, то стопочкой, то любимую вещь на могилку принесут… Кстати, по поводу автомобильных кенотафов. Сам по себе венок с надписью призрака вряд ли привяжет, но к венку часто прилагается то, что так или иначе принадлежало погибшему. Руль машины, уцелевшая безделушка…
—
— Только давайте не здесь, мне кажется, нас и так пускать не хотели, — возразила я, и Вадим плюхнулся на стул обратно. — Если мы притащим сюда венок, нас выставят и даже доесть не дадут, и будут правы. Люди пришли наслаждаться едой, а тут мы со своими на редкость невеселыми трофеями. И потом, я осмотрела венок достаточно тщательно, но, разумеется, я могла что-то и упустить. Но если венок до нас отыскал Ломакин, если он это «что-то» взял с собой, даже просто сунул в карман, то у призрака был повод гонять его по периметру. Да, я знаю, что было наоборот, вы видели иную картину. Но наша невеста — это только часть разгадки, а если говорить о миллионе, то невеста вообще не волнует никого.
Если я могла испортить своему напарнику аппетит — я это сделала.
Вадим вдруг вздрогнул, и я не сразу поняла, с чего он так переменился в лице, но он выдавил улыбку, полез в карман, посмотрел на экран телефона и показал мне — уведомление о сообщении. Я прочитала лишь часть имени отправителя, но «Владислав полиц…» мне хватило.
У моего нетерпения окончательно разгулялся аппетит.
— Готовы? — хрипло и неуверенно рассмеялся Вадим. — Мне нервно.
— Мне тоже. Поэтому не тяните мне нервы еще сильней.
Вадим читал сообщение — довольно объемный текст, а я видела только его потрясенное лицо. Какие бы ни пришли новости, они ошеломляли.
Меня подмывало пнуть Вадима под столом ногой. Или рявкнуть на него, чтобы он перестал наконец издеваться. Но мне казалось, что он не нарочно тянет время, а просто в шоке или не знает, что сказать.
Ладно, подождем. Рыба вкусная.
— Ее зовут Лариса Скворцова. Но вы ошиблись, она не невеста.
Я удержала ногу от пинка.
— Она фотомодель. На этой локации почти перед самой продажей снимали рекламу для свадебного салона. Лариса, фотограф, представитель заказчика и ассистент.
Ломакин?
— Ломакин?
— Нет. Игорь Иванов какой-то. Известный, наверное, если его приглашали специально из Питера. Сначала никто эту стену не трогал и возле нее не фотографировался, она, возможно, без специального оборудования для фото слишком темна.
Вадим положил телефон потухшим экраном вниз. Все важное он запомнил, я гипнотизировала его тяжелым взглядом, но был бы с моих кривляний толк.
— Сессию уже почти закончили, заказчик потребовал «больше эффекта», Ларису подсадили на стену, она успешно позировала, пока не поскользнулась и не упала. Упала несерьезно, ее успели подхватить и продолжили съемку. Все установили во время предварительного следствия, тут не придраться, еще полчаса фотосессия продолжалась, хотя Лариса начала жаловаться на головокружение и головную
Я забыла, что положила в рот кусок рыбы. Да что там, я даже забыла, как дышать.
— Но привезли Ларису уже в больницу — на обратном пути ей стало плохо, ее рвало, потом она потеряла сознание. Разрыв селезенки, внутреннее кровотечение. Спасти не смогли — возможно, даже врачебная ошибка или что-то подобное, но я не просил сообщать мне такие подробности. Если они нам нужны?..
Я налила воды из графина, залпом выпила, сухость в горле не ушла. Нелепая смерть — во всех отношениях. Потом я смекнула, что Вадим ждет ответа, и помотала головой.
— Не нужны, пусть это останется на их совести. Мне нужна только ее могила, сможете ее найти?
Я от Вадима хочу многого, как от супергероя. Но он и в самом деле супергерой.
— Можно считать, что загадку призрака мы решили, — объявила я и отодвинула тарелку, хотя, если честно, не наелась. — Досадно, что мы не подумали об этом раньше, но до того, как мы нашли кенотаф, мне в голову не могло прийти, что может держать призрака в месте, не связанном с ним абсолютно никак. У нас есть другие действующие лица этой истории — теперь ищем именно их. Нам обязательно нужно узнать, что было еще на венке и что мог забрать Ломакин.
— Нам нужно узнать, куда делся он сам, — резонно возразил Вадим и снова взялся за телефон, но отложил его, уставившись на меня с непонятной надеждой. — Это и есть наше задание и наш ускользающий миллион. Нет тела, нет никаких следов. Допустим, это призрак Ломакина вместе с Ларисой носится по санаторию, но тело его тогда где может быть?
— Не знаю, — честно призналась я. Миллион было жалко, но никто не в состоянии прыгнуть выше головы. — На сегодня я пас. Попробуем подумать об этом завтра.
Глава 6
Глава 6
— Анна, проснитесь. Да проснитесь же наконец.
Я помотала головой и зарылась под подушку. Все, что я хотела, — спать, спать, спать, желательно часов двадцать.
— Анна, мне нужна ваша помощь. Пожалуйста.
— Если вы мне скажете, где Ломакин, — пробормотала я и была уверена, что Вадим меня не услышит. Он же замер рядом с моей кроватью, и я вдруг поняла, что от него ничем, совершенно ничем не пахнет. Ни туалетной водой, ни средствами для стирки, ни потом — я сомневалась, что он успел принять душ после нашей вылазки, — ни, если он все-таки добрался до ванной комнаты, гелем.
Запахи и звуки меня раздражали не больше, чем обычных людей, но было странно осознавать, что есть некто, кого обнаружить невозможно в паре шагов. Я на секунду ощутила первобытную жуть и подумала, что так, должно быть, чувствуют себя люди, когда рядом призраки. Никого нет, но все же есть.
Я вытащила руку из-под одеяла и указала, как я считала, в сторону окна. Разговаривать не то что не хотелось — не было сил.
— Это и есть кольчатая горлица, Анна.
— Все-то вы знаете…
Я, страдальчески захныкав, стащила с помятой физиономии подушку и одеяло и уставилась на Вадима. Я не ошиблась, он действительно не ходил в душ — в волосах так и торчал мелкий листик, но Вадим переоделся. И еще ему наконец-то требовалось поспать.